Тайна реки Злых Духов - Корчагин Владимир Владимирович. Страница 64

— Вот удача! — воскликнул он, бросая его в котелок.

Вскоре был пойман второй рак, затем третий. Но когда геолог наклонился за четвертым, голова его вдруг закружилась, а перед глазами поплыли какие-то зеленые пятна. Он выбрался на берег и несколько минут лежал на траве.

— Недаром говорят: «зеленые круги перед глазами», — проговорил он вполголоса, проводя рукой по лицу. А когда снова сошел в воду, то с удивлением увидел, что зеленые пятна не исчезли.

Андрей Иванович нагнулся ниже.

«Так вот оно что! Зеленым налетом покрыто здесь дно реки». Он с интересом вглядывался в большие, будто раскрашенные камни, разбросанные по прибрежной отмели.

— Что-то вроде малахита или… — геолог поднял глаза на берег. Он был здесь заметно приподнятым. — Опять жила?.. Но это после!

Он снова занялся раками. Вскоре в котелке трепыхалось уже около десятка усачей.

— Ну, хватит. — Андрей Иванович поднялся на берег и подошел к Наташе.

Она привстала на своей постели.

— Наташенька! Смотри-ка, что я принес! Сейчас мы приготовим такой обед, какой тебе и не снился.

Наташа слабо улыбнулась. Во сне она действительно что-то ела. Ей приснилось, будто Валерий принес им целую сумку булок. Она посмотрела по сторонам.

— А где Валерий?

— Валерий? — Андрей Иванович нахмурился. — Валерий ушел.

— Куда?

Геолог пожал плечами:

— Кто его знает? Ушел ночью или рано утром, когда мы спали. По-видимому, пошел к лагерю.

— И ничего вам не сказал?

Андрей Иванович усмехнулся:

— В таких случаях не прощаются. Впрочем, он прихватил на память мое ружье.

— Как? Наше ружье?

— Да. Но это пустяки, Наташа. В нем был всего один заряд.

Девушка снова опустилась на хвою и закрыла лицо руками.

— Но как… Как он мог это сделать?

— Мог! Другой не смог бы. А он мог.

Наташа замолчала.

«Какая низость! Уйти сразу же, как только был съеден последний сухарь! Уйти тайком, ночью и украсть единственное в отряде ружье!..» До чего же она была наивной и глупой!.. На что променяла большую честную дружбу и искреннюю преданность Саши!.. — И что он мог подумать о ней, зная Валерия и видя, что она проводит с ним большую часть времени? Как объяснить ему все это? Да и будет ли он теперь с ней разговаривать?..

Наташа вспомнила, как упорно избегал он встреч в последнюю зиму, и сердце ее сжалось от сознания большой непоправимой ошибки.

«Так мне и надо», — подумала она с горечью. Но в это время на плечо ее легла большая горячая ладонь.

— Ничего, Наташенька, не тужи! В жизни никогда не бывает так, чтобы был счастлив человек, который строит свое благополучие на несчастье других. Хочешь, я расскажу тебе одну забавную историю, которую слышал еще будучи студентом?

Девушка молча кивнула головой.

— Ну так вот. Возвращался однажды с практики, откуда-то из Средней Азии, один студент-биолог. Пришел он на станцию. Смотрит: народу — видимо-невидимо! И решил он всех перехитрить. Согнулся в три погибели, скорчил такую физиономию, будто его по меньшей мере на костре поджаривают, и, подойдя поближе к кассе, заныл жалобным голосом:

— Дяденьки и тетеньки! Разрешите взять билетик. Замучил проклятый тиф…

Как услышали дяденьки и тетеньки, что у него тиф, так их будто ветром сдуло. Никого возле кассы не осталось. Усмехнулся про себя хитрец, взял билет и — на перрон. А там уже поезд подходит. Протиснулся студент в вагон, смотрит: и там полным-полно — яблоку негде упасть.

Решил он снова пойти на хитрость. Раскрыл свой чемоданчик, присел на корточки и давай под диваны заглядывать.

Покосился на него один старичок и спрашивает:

— Чего это ты, парень, под сиденьями-то шаришь?

— Да видишь, — говорит, — папаша, какое дело. Вез с практики ядовитых змей. А они раскрыли чемодан да и расползлись по вагону…

Старик дальше и слушать не стал. Толкнул свою старуху, схватил мешок и — бежать в другой вагон. Напротив них сидела женщина с ребятишками. Взвизгнула она диким голосом. Вскочила на сиденье. А потом подхватила ребят и — за стариком! Вслед за ней с верхних полок два мужика скатились, и тоже наутек. За мужиками пустились какие-то парни. За ними ринулось все соседнее купе…

Не прошло и десяти минут, как в вагоне остался один студент. Выбрал он самую лучшую полку, положил под голову чемоданчик и захрапел, как на пуховой перине.

Просыпается на другой день. Что такое? Вагон стоит неподвижно. За окнами чистое поле. А внизу под диванами двое железнодорожников какими-то палками шарют. Свесил студент голову и спрашивает:

— Что это вы там делаете, почтенные?

А они отвечают:

— Да видишь ли, мил человек, распустил тут вчера какой-то идиот змей по вагону. Ну, мы этот вагон на первом же полустанке, конечно, отцепили от поезда. А теперь вот ищем этих гадов.

Как услышал это наш студент, схватил свой чемодан, спрыгнул с полки и — ходу! А вагон-то отцепили, оказывается, на таком полустанке, где и поезда почти не останавливаются. Пришлось хитрецу идти пешком обратно на ту станцию, откуда он вчера с таким трудом выехал.

Но это бы полбеды. Не успел он показаться на этой злополучной станции, как подскочили к нему два дюжих санитара, схватили за руки и за ноги и, ни слова не говоря, поволокли в машину скорой помощи.

И взмолился тут несчастный хитрец:

— Граждане, — говорит, — помилуйте! Если вы думаете, что я тот человек, у которого тиф, так это совсем не я.

Граждане и «помиловали»:

— Смотрите, — говорят, — люди добрые, он уже себя не узнает! Его надо не в больницу, а в сумасшедший дом везти.

— Как в сумасшедший дом! — гаркнул студент во все горло. — Никогда я в сумасшедшем доме не был!

— Еще бы, — говорят сердобольные граждане, — у нас такой сумасшедший дом: кто туда попадет, обратно ни за что не выйдет.

Задрожал наш хитрец мелкой дрожью.

— Не хочу, — кричит, — к сумасшедшим. Везите меня уж лучше в тюрьму, если у вас такие порядки.

— Да нет, — говорят, — у нас в городе тюрьмы. А вот сумасшедший дом лучший во всей области. Мы же пошутили, молодой человек, что никто оттуда не выходит. Выходят иногда. Вот в прошлом году, например, один выбрался. И двенадцати лет не пробыл там. Выяснили, что ошибочно попал человек, и выпустили. Теперь лежит в простой больнице. Так что зря ты расстраиваешься.

А студента аж холодный пот прошиб.

— Да тиф у меня, дяденьки, самый настоящий тиф. Вспомнил я теперь. Везите меня в простую боль-ницу!

— Там разберутся, — ответили ретивые эскулапы и втолкнули его в машину.

— Вот как бывает, Наташенька, — закончил Андрей Иванович свой рассказ. — На неправде далеко не уедешь.

Полчаса спустя Андрей Иванович снял с костра кипящий котелок и начал вылавливать из него красных, раков. До чего же вкусным было их нежное, чуть розоватое мясо! Никогда в жизни Наташа не испытывала такого удовольствия от еды. Она съела бы, наверное, целое ведро этих раков, но когда заметила, что сам Андрей Иванович почти ничего не ест, решительно отодвинула от себя котелок.

— Андрей Иванович, это несправедливо! Я же цыпленок по сравнению с вами, а вы едите меньше меня!

— Нет, Наташа, это как раз и справедливо. Дело сейчас не в том, кто из нас больше, а в том, кто слабее. Мы должны дойти до лагеря. А для этого тебе нужно встать на ноги. Значит, ты должна больше есть. Вот, уж в лагере, — добавил он с улыбкой, — я буду есть в десять раз больше, чем ты, и если там ты захочешь меня перещеголять, то это будет действительно несправедливо.

Потом Андрей Иванович принес из леса целый котелок черники, и они пили чай с ягодами. Давно уже Наташа не чувствовала себя так хорошо и спокойно. Она лежала на мягкой душистой хвое, смотрела на медленно плывущие облака и думала о том, какое счастье быть рядом с настоящим хорошим человеком, и о том, что их много, таких людей, суровых и строгих, упрямых и непримиримых, молчаливых и незаметных. Их очень много. Они делают жизнь. Они работают и мимоходом совершают подвиги.