Пять желаний для счастья (СИ) - Беккер Аглая. Страница 2

— Ну как сказать. — голос явно не предвещал ничего хорошего. — в общем вам нужно срочно приехать в отделение. На месте и разберемся.

Сердце ухнуло вниз. Теперь дело уже дошло и до полиции. Это просто дно.

Глава 2 Игорь

День не задался еще с утра. Сначала недовольный клиент, которому срочно понадобилась машина, которую он заказал всего неделю назад. И как назло доставка задерживалась. Такого раньше не случалось. Потом какая-то курица чуть не разбила машину прямо в салоне. И как только таким убогим права дают? Или папики покупают? Один хрен — на дороге таким тупым не место. Но возрастные ловеласы готовы на все ради молодого тела. И скупают тачки, украшения и квартиры, лишь бы иметь постоянный доступ к молодому мясу. Тем более если оно так легко готово отдаться за материальные блага.

Всю свою жизнь презирал таких баб. Пользовался конечно, но никогда ничего ни кому не обещал. Все мои любовницы всегда знали свое место. И их, и меня устраивало такое положение вещей. Хотя мой друг постоянно убеждал меня, что есть на всеете та единственная, которую я еще не встретил.

Эх, Андюха, знал бы ты сколько их прошло через мои руки. Ну не только руки, конечно, но тем не менее, счет я давно не вел. Но в одном был убежден совершенно точно — продается каждая! Только цена у всех разная.

— Привет, Игорян! Как сам? — ближе к обеду звонок друга напомнил мне, что я сегодня должен быть вечером в назначенное время в определенном месте. — Не забыл, что я жду тебя сегодня вечером.

— Да как тут забудешь! Ты напоминаешь мне каждый день уже на протяжении недели. Да и не такой уж я и гавнюк, чтобы забыть про день рождение лучшего друга.

— Да ладно тебе, не обижайся. Я же знаю что ты работаешь, как не в себя. Поэтому и звоню.

— Не переживай, я буду вовремя.

Андрей мой единственный настоящий друг. Мы вместе служили, не одну горячую точку прошли. Много нам всего пережить пришлось, что и вспоминать страшно. Но одно событие мы вспоминаем ежегодно. Его второй день рождения.

Всякое было, но несколько лет назад, нам пришлось совсем туго. Война она и есть война. Очередное задание, ранение. Я тогда Анрюху на руках нес несколько километров. Успел. Доставил медикам и с тех пор мы как братья. А тот день он считает своим вторым днем рождения. И отмечаем мы его всегда только вдвоем. Больше не с кем — пацаны из нашего отряда навсегда остались ТАМ. Мы никогда не говорим вслух о тех событиях, но ребят всегда вспоминаем. И только. Остальное под запретом.

Его жена, Софа, уж очень не любит наши такие посиделки. Хотя я склоняюсь к тому, что она просто меня недолюбливает. Ну а за что ей меня любить-то. «Не за горами сорок, ни семьи, ни ребенка, ни котенка. Циник и кобель» — это самые приличные ее высказывания, те которые может пропустить цензура. Хотя то, что я в свое время спас шкуру ее благоверного, дает мне сто очков и безлимит на посещение из семейного гнездышка в любое время. Хотя я и не злоупотребляю. У них семья, а я действительно циник и кобель.

Но сегодня тот самый день, когда мы можем напиться во имя спасения, и нам никто не будет мешать. Поэтому ровно в шесть я паркуюсь во дворе элитной двадцатиэтажки. Парковка забита битком — вечер пятницы же. Поэтому приткнув свой Мерс практически у въезда во двор спешу подняться в квартиру, гремя пакетами с элитным алкоголем.

— Соня, здравствуй. Рад тебя видеть, — приветствую супругу, обращая внимание на небольшую дорожную сумку у входа.

— Еду к маме. Катюшу забираю с собой. — отвечает на мой немой вопрос проницательная женщина. И как ей удается всегда быть на шаг впереди меня? — так что сегодня будете предаваться воспоминаниям и разврату в гордом одиночестве.

— Ну какой разврат, Софа? Что ты такое говоришь? — в коридоре появился виновник торжества и ржал как мерин. — Посмотри на меня. Я же сама надежность и порядочность.

— Ну к тебе то как раз вопросов нет, дорогой. А вот к нему, — шутливо ткнула в меня своим пальчиком, — просто масса.

— Сонь, ну когда уже ты будешь мне доверять, а? — в той же манере спросил я ее.

— Когда ты женишься! — абсолютно серьезно сказала. Припечатала просто. — Кааать! — крикнула она в глубь квартиры, — я долго буду тебя ждать?

— Да иду я! Здрасьте дядь Игорь. — Катюха, дочка Андрея и Сони вышла с большим рюкзаком.

— Ты опять все свои чечки с собой тащишь? — устало оглядела мать нехилый багаж дочери.

— Ну а что мне там еще делать? Вас с бабушкой слушать? Или телек смотреть?

Катерина просто потрясающе рисовала. Она просто болела этим — везде и всегда в ее руках был карандаш и блокнот. Поначалу родители были рады, что у дочери есть талант, но потом, когда учеба в школе начала страдать из-за ее увлечения, били тревогу. Хотя как по мне — молодец! Пятерки в жизни мало чем могут помочь, а вот любимое дело — очень даже.

— Ладно, бог с тобой. Все равно ведь потащишь. — отмахнулась Соня, потому что спорить было действительно бесполезно. — А вы, — обернулась она к нам, взяв свой багаж, — не вздумайте набедокурить! А то знаю я вас!

— И как ты с ней живешь? — отшутился я, обращаясь к другу.

— Женишься, поймешь! — так же ответил мне он.

— Да типун тебе на язык! — поплевал я через плечо, Захлебываясь от смеха.

— Ну и придурок! — бросила Соня нам в спину, когда мы, схватив пакеты с зельем, направились в гостиную.

***

— Игорян, а ведь Сонька в чем-то права. Тебе уже скоро сорок, а ты до сих пор как один как перст.

Наш разговор после выпитой бутылки коньяка уже набирал градус «по душам». Я хоть и не любил такие темы, но сегодня воспринял спокойно. Может и правда старею?

— Да ну вас. — отмахнулся, но знал, что Андрей так просто не отстанет. Придется выслушивать сопливые речи о его счастливой семейной жизни. — Меня моя жизнь полностью устраивает. Зачем мне что-то менять?

— Да хотя бы ради детей. Неужели ты не хочешь, чтобы род Орловых продолжился?

— А для этого обязательно жениться? Можно же просто заделать кому-нибудь спиногрыза и все. — я искренне не понимал, какой прок в женитьбе.

— И ребенок будет расти без отца? — не унимался друг.

— Знаешь, Андрюшенька, много детей растут без отца и при живых родителях. И ничего! Я и сам так вырос.

— Ну теперь я понимаю, откуда эта ненависть к семейным. Все еще злишься, что твой папаша сдал тебя в концлагерь?

— Да причем тут это? — мне было неприятно признаваться, что отца я до сих пор простить не могу за то, что после смерти мамы, он сдал меня в кадетскую школу. Просто избавился, прикрываясь возможностью дать мне, как он говорил, хорошее образование.

— Да при всем! Вот ты злишься, а он может и был прав. Посмотри на себя! Ты состоятельный, целеустремленный мужик с твердым характером! Не следствие ли это офицерской выправки?

— А я хотел быть офицером? Он меня спросил? Так что не говори мне о благих намерениях. Он сплавил меня и на этом точка.

— Да хрен с ним, думай как знаешь. Ладно хоть общаетесь, а то столько лет как чужие.

— Ну я же не совсем козел, каким считает меня твоя жена.

— Перестань. — друг всегда хотел, чтобы мы с его женой имели приятельские отношения. Но это было сложно. Я всегда был уверен с шкурном интересе любой бабы, а она знала мое отношение и делала вид, что не осуждает мою точку зрения. Так и существовали. — Соня нормально к тебе относится. Просто ее раздражает твой статус холостяка. Переживает она, что так и помрешь в гордом одиночестве.

— Только не надо мне про стакан воды, ладно. И про одну единственную тоже. Все они одинаковые — Голова, руки, ноги. И между ними тоже особой разницы нет — есть пошире, есть поуже. А так — один хрен.

— Эх, друг. Ну и пошляк же ты! — смеялся Андрей. — Но я с тобой не соглашусь. Я до встречи с Соней тоже не видел разницы. А она мне показала, как может любить женщина. И я готов на все, только чтобы мои девочки были счастливы и всегда улыбались. А ты говоришь!