Антикиллер-2 - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 75
Лис сидел за очищенным от бумаг столом, перед ним лежал какой-то плоский, покрытый газетой предмет. В углу, рядом с сейфом стоял Валера Попов с фотоаппаратом в руке.
– На Доску почета снимать будете? – осклабился Джафар.
– Нет, для опознания сфотографируем, – небрежно бросил Лис, сосредоточенно роясь в ящике стола. Всем свои видом он показывал, что задержанный его совершенно не интересует, просто он выполняет необходимую формальность, которую собирается закончить как можно скорей, чтобы вернуться к более важным делам.
– А кто опознавать будет? – нагло скривил губы Джафар. – И что я такого сделал?
– Восемь убийств на тебе. Пожалуй, шлепнут, несмотря на мораторий. Есть специальный указ: на ком больше трех трупов – к стенке!
– На понт берешь, начальник? Убийства, трупы... Что за херня? Своей бабе расскажи...
Лис перестал возиться в столе и внимательно посмотрел на задержанного. Но на того этот взгляд особого впечатления не произвел.
– Сейчас опознают тебя, – повторил Лис. – Прокурор даст санкцию, и пойдешь ты в последний раз на кичу. А когда лоб зеленкой мазать станут, тогда и похорохоришься... Только я тебе так скажу: там никто не хорохорится. Плачут, воют, в штаны хезают... Попов непроизвольно кивнул. Он знал об этом не понаслышке.
И почему-то этот кивок произвел на Джафара впечатление: может, какая-то исходящая от очевидца расстрелов волна донесла до него тупиковый животный страх последней минуты смертника.
– За что меня стрелять? – вызверился он. – Кто меня опознавать будет?
– Шакал опознает, – уверенно сказал Лис. – Ушастый опознает. Это друг Ермолая, которого ты завалил в больнице. Север опознает. Ты у него на глазах Силка убил...
Джафар расслабился. Мент гнал фуфло внаглую. Братве западно идти в свидетели – Никогда такого не было и не будет. Ну ладно, Шакала они могли нагнуть, но чтобы Север фискалил... Это лажа полная.
– Узнаешь?
Резким движением Лис отбросил газету. Под ней лежала «беретта». Джафар купил ее в Москве за три тысячи баксов – втрое дороже, чем стоит «ТТ» или «макар». Зато таких мало, не у каждого есть. Клевая машинка! Мощная, многозарядная, а как в руке сидит... Пальцы непроизвольно сложились, будто обхватывая рукоятку. Жалко, менты забрали...
– Узнаешь?
– Чего? Я вообще такую дуру никогда не видел!
– Не видел, говоришь? – издевательски переспросил Лис, – Ну возьми, прицелься... Мы тебя щелкнем и Северу покажем под протокол. Он сказал, что ты именно из нее шмалял в больнице!
– Север сказал? – Джафар отмахнулся. – Не вешай лапшу, начальник!
Тусклое воронение «беретты» притягивало его словно магнит.
– Возьми, прицелься. А потом я тебе протокол покажу. Слабо?
Пожав плечами, Джафар взял пистолет. От знакомой тяжести оружия по телу пробежала электрическая дрожь. Были бы пули... Раз, раз, раз! Этих трех – за секунду... И в коридор... Кто попадется – раз, раз! Дежурный у выхода не вспопашится – раз! И на улицу... Кто попадется... нет, там уже никто не полезет... Через забор, в проходняк, пушку в штаны, – сел в одну тачку, в другую... Свобода!!!
От «беретты» исходило ощущение силы и могущества, появилась сумасшедшая мысль: а вдруг они забыли разрядить? Такого не может быть, но вдруг? Бывает, и менты лопухаются, часто бывает!
Он дернул назад затвор, но тот с сухим лязгом стал на задержку. Чуда не произошло.
Джафар громко сглотнул и бросил пистолет обратно на стол.
– Что я вам, клоун? Лучше друг друга фотографируйте!
В сердцах он сплюнул. И насторожился. Что-то было не так. Конвоир даже не врезал ему по шее. Мент у сейфа и не думал наводить аппарат, они обменялись с Лисом взглядами, и в этих взглядах читалось затаенное торжество.
Лис вынул руку из ящика и аккуратно накрыл «беретту» вывернутым полиэтиленовым кульком.
Мгновение – и пистолет оказался в прозрачной упаковке.
Еще мгновение – и вещдок исчез в ящике стола.
Джафар все понял.
– Гр-р-р-р! – с приглушенным рычанием он прыгнул через стол, чтобы вцепиться в глотку проклятого «мусора», перервать гортань, перегрызть сонную артерию, на хер откусить башку...
Но Рывков локтем ударил между лопаток, будто конвоир при посадке в автозак врезал кованым прикладом. Сбилось дыхание, голова дернулась назад, прыжок прервался. На миг потеряв сознание, Джафар упал грудью на столешницу. Железные пальцы Лиса вцепились в волосы и резко запрокинули голову вверх.
– Я думал, ты умнее! – глаза опера находились совсем рядом. В них отчетливо читалось превосходство.
– Я тебя... Я тебя... – боль в спине мешала говорить. Джафар чувствовал, что здесь ему блатовать не дадут, но не собирался сдаваться. Кто молчит, тот боится. Кто боится, тот проиграл.
– Я тебя съем!!!
– Подавишься.
Лис разжал пальцы, и голова задержанного глухо стукнулась о дерево.
– Повоспитывать его? – спросил Рывков. – Профилактическая беседа или небольшой спарринг? Совсем небольшой... Бессильно распластавшись на столе, Джафар продолжал неукротимо рычать.
Лис отрицательно покачал головой.
– В камеру. Пока по подозрению, а завтра получим заключение экспертов, привяжем к нему ствол – и передадим следователю. Пусть предъявляет обвинение. И пошел вперед, к стеночке...
Это он просто давил на психику. В нашей гуманной стране расстрел Джафару не грозил. И он это хорошо знал.
– Слушай меня, майор! – горячечно прошептал он. – Я с тобой посчитаюсь! Я ничего не боюсь, ты понял – ничего! Никто меня не шлепнет, времена не те... Посижу и выйду! Выйду, ты понял?!
Голос бандита дрожал от ярости и ненависти.
– И я тебя найду! Пусть пять лет пройдет, пусть десять! Найду! И маленькой бритвой на кусочки порежу, ты понял? На кусочки!
Джафар улыбнулся, оперся на стол и выпрямился.
– Что скажешь, майор?
Лис пожал плечами.
– Эк ты меня невзлюбил! А за что? Я ведь тебе еще ничего плохого и не сделал. Пока... И потом, я уже давно подполковник.
– Мне все равно, кто ты есть, хоть генерал! На кусочки порежу! Жизнь на это положу, ни есть не буду, ни спать! Клянусь Аллахом!
– А вот это ты зря! – огорчился Лис. – Зачем такие клятвы давать? У тебя и кроме меня враги есть. Ужаха Исмаилова не забыл?
Вопрос был столь же неожиданным, сколь и серьезным. Задержанный замолчал. Совсем замолчал. Перестал не только грозить, но и рычать, и скрежетать зубами.
– Он здесь и ищет тебя, – продолжил Лис. – А мы его ищем. Если не застрелим, возьмем, никуда не денется. И тогда могу его к тебе в камеру посадить. Хочешь? Вам весело будет!
– С кем хочешь сажай! – ответил Джафар, но без особой убежденности.
– Значит, не против? – уточнил Лис. – Запоминайте, ребята, вы свидетели.
Попов и Рывков нехорошо улыбнулись.
– И братва наша к тебе счеты имеет, – продолжал Лис. – За кладбище. Это ты неправильно сделал, не по-человечески. Они ждут, когда ты в общую камеру попадешь. А тут и вовсе ничего хитрого нет. Хоть сейчас отведем.
Джафар молчал.
– Хочешь в общую камеру? Ты же ничего не боишься... Только клятву ты свою насчет меня уже выполнить не сумеешь... Так, братишка?
Лис говорил вроде бы спокойно, но сквозь это спокойствие то и дело проглядывало холодное бешенство, которому он до поры не давал выхода.
– Ну а ты меня понял?! Ты меня на кусочки уже не хочешь резать?! В общей камере у тебя будет много других дел...
Джафар молчал. И тем признавал свою слабость. Впрочем, ничего другого ему не оставалось. Лис приставил к горлу такие вилы, от которых никуда не денешься.
– Ну и чудненько, – подвел итог Лис. – Извиниться не хочешь?
Это было слишком. Взгляд Джафара снова метнул молнию. Но на Лиса она не подействовала.
– Уведи эту обезьяну! – равнодушно бросил он Рывкову. – Можешь по дороге уронить пару раз. Но не больше... Жесткая рука собровца толкнула Джафара в спину:
– Пошел!
– А насчет всех этих твоих штучек, – Лис внезапно вскочил, обежал стол и приблизился к бандиту вплотную. – Бритвочки, кусочки...