Дорогами Итравы (СИ) - Лешева Мила. Страница 167

Он невесело усмехнулся: отдохнуть было бы недурно, да только лишь глупец выпустит из своих рук поводья несущегося вскачь коня! Власть - сладкий яд, и вряд ли он сможет обойтись без нее. Впрочем, сейчас не до мудрствований, слишком все было зыбко...

Щека Верховного жреца дернулась при воспоминании о докладе брата Арвитта. Теперь он вполне определенно понимал: в его ближайшем окружении есть предатель. Увы, личность того пока так и не удалось определить... жаль, что нельзя убрать всех четверых подозреваемых сразу! Вернее, можно, но последствия...

Четверо особо приближенных жрецов, за каждым из которых стоят те или иные аристократические семейства. И кто знает, чем окажутся чреваты неосторожные поползновения в сторону каждого из них? А ведь возможны еще и договоренности между ними... пусть пока они друг другу не доверяют - лорд Морвин недобро улыбнулся, вспомнив пару-тройку изящных интриг - и всё же странные времена рождают странные союзы. А значит, риск есть!

Или всё же устранить хотя бы Урнара? Судя по докладу Арвитта, именно он ведет себя наиболее подозрительно. Правда, верный шпион заклинал не совершать опрометчивых действий, попросив еще немного времени на поиски... Да и глупо было бы ограничиться лишь одним человеком, в конце концов, он может оказаться лишь знаменем недовольных... или нет?

"Урнар... - сплетя пальцы в замок, жрец призадумался, - да, он действительно первый из подозреваемых: есть причины истово ненавидеть магов, связи с аристократами, ярое стремление к власти... С другой стороны, Арвитт бросил странную фразу - "все это словно напоказ"... Что, если Урнар лишь ширма, отвлекающая внимание от другого, более осторожного врага? Того же Ярвиса люди Арвитта как-то раз видели в компании одного из доверенных лиц эн Варлена, а эн Варлен - это эльфы... Зато Урнар - казначей, а Ярвис всего лишь главный архивариус..."

Лорд Морвин негромко выругался. Похоже, Арвитт прав: нужно подождать, пока кто-то из иерархов не выдаст себя, или пока шпионы не найдут доказательства предательства. А уж после этого - губы жреца искривились в усмешке - предатель пожалеет о своих действиях! Кстати, вариант "прирезать по-тихому", который предложил Арвитт в случае, если расследование придется свернуть, при наличии доказательств будет не самым лучшим. И плевать, что церковь крайне редко выдавала светским властям своих иерархов! Если сделать это сейчас... Предателя можно обвинить в государственной измене и заговоре против короны с целью возведения на трон эн Варлена, тем самым укрепить свои позиции в Регентском Совете, приобретя благодарность королевы и ее дяди и развеяв подозрения этого прямого как палка вояки эн Сартига. Или всё же оставить эн Варлена в качестве запасного варианта? Нет, слишком опасно, а в случае чего есть и другие претенденты на трон, которые будут куда сговорчивее надменного герцога...

Вздохнув, лорд Морвин вернулся к бумагам. Судя по словам Арвитта, у находящихся на подозрении жрецов есть свои люди в разных городах Вертана, и было бы неплохо разобраться и с ними. Особенно с теми, что возглавляют жрецов в столицах приграничных провинций...

Три дня спустя. Постоялый двор "Корона Артвара".

- Милорд, - женщина, хлопотавшая над прической Эли, оглянулась на Рена, - все готово.

Тот взглянул на жену и сухо кивнул:

- Неплохо. Вот, как и договаривались, - он протянул ей серебряную монету, - ступайте.

Подождав, пока шаги женщины затихнут за дверью, он шагнул к вопросительно взглянувшей на него Эли и тихо произнес:

- Ты выглядишь просто восхитительно!

Эли взглянула на него чуть смущенно, гадая, почудилось ли ей искреннее чувство в его словах. Впрочем, сейчас она и себе нравилась! Голубое шелковое платье, расшитое серебром, стоило немало, но село просто идеально, а простая, но красивая прическа придавала ее облику непривычную воздушность и хрупкость. Казалось, Рен прочитал ее мысли, улыбнувшись, он произнес:

- Нерр звал тебя "птичкой", и сейчас ты на самом деле чем-то на нее похожа: хрупкая, изящная... Волнуешься?

- Очень, - призналась та, - надеюсь, что смогу хорошо сыграть свою роль. Но куда больше боюсь за тебя!

Ее глаза, казавшиеся огромными на чуть похудевшем за дорогу лице, смотрели на него с тревогой и заботой. Рен поймал себя на мысли, что больше всего сейчас он хотел бы прижать Эли к себе, поцеловать и медленно, очень медленно раздевать, покрывая поцелуями пахнущую какими-то горьковатыми травами кожу. Выдернуть шпильки и зарыться лицом в ее волосы... Они стояли так близко, что он чувствовал ее дыхание, а тихий выдох и приоткрытые губы девушки заставили его ликовать: он волнует ее, даже в этом его жутковатом виде! Взяв ее руку, он поцеловал холодные пальцы, задержав их у губ куда дольше, чем это разрешалось этикетом.

- Все будет хорошо, у нас все получится, - с уверенностью, которую он не чувствовал, произнес Рен, - всего несколько часов, и мы сможем убраться отсюда. А пока... - он с неохотой отстранился от жены и внимательно посмотрел на нее, - ты все помнишь?

- Да. Ты уверен, что мне не стоит применять Силу? - в голосе ее появилась настойчивость, - я могу тебе помочь, ты же знаешь, и не только отвлекая внимание от тебя!

- Мы уже говорили об этом, - мягко, но непреклонно произнес Рен, - ты куда важнее в роли отвлекающего фактора. И ты обещала, помнишь?

- Да, - слегка сердито ответила Эли, - но ты заставил меня дать это обещание!

- И, тем не менее, ты его дала, и надеюсь, что сдержишь. Кстати, хотел спросить, как я выгляжу? В достаточной мере ужасно?

Эли хмыкнула, разглядывая мужа. Удивительно, как некоторые детали меняют человека! Русый парик с волосами почти до плеч, испещренные красно-коричневой сыпью лицо, шея и руки, опущенные уголки губ, камзол и брюки, лишь немного темнее ее платья... М-да, вряд ли кто-то сможет отметить хоть какое-либо сходство с герцогом эн Арвиэр! А следы болезни, как успел проверить Рен, и впрямь спасают от любопытных взглядов: большинство людей стараются отвести глаза, точно боятся, что болезнь может перекинуться на них только от брошенного на больного взгляда. Мало кто проникнет за маску, обратив внимание на резкие и хищные черты лица, четкий абрис губ и синеву глаз, пусть и потерявшую вызывающую яркость благодаря искусному выбору цвета парика и одежды... "Ой, что-то меня опять не туда понесло!" - виновато подумала Эли и ответила:

- Не ужасно, но вряд ли тебя узнали бы даже приятели.

- Отлично. Все, нам пора, - он протянул ей руку, глубоко вздохнул... лицо его обрело холодную надменность с легким налетом раздражения, - если вы не хотите опоздать на прием, нам следует поторопиться.

- Да, милорд, - такой же холодноватый, размеренный тон, - я готова.

Выйдя во двор, Эли негромко произнесла, незаметно покосившись на проходящую мимо служанку:

- Надо будет поблагодарить лорда Сиарна за его любезность, карета оказалась весьма кстати. Не представляю, что эти бездельники, наши слуги, делают в той дыре! Уже несколько дней прошло с нашего приезда, а они все карету не починят? А может, вообще ее кому-нибудь продали, а деньги пропили?

Рен воздел глаза к небу и процедил:

- Миледи, мы уже говорили об этом! Я верю в преданность своих людей, и потом, чего вы хотите от меня? Чтобы я вернулся в то село и разобрался, в чем там дело? А вас что же, оставить тут в одиночестве, даже без камеристки? И вам не кажется, что подобные разговоры неуместны там, где нас могут услышать?

- Прошу прощения, - неохотно склонила голову девушка, - вы правы, поговорим позже.

Все время, пока карета ехала по улицам города, Рен и Эли хранили молчание: говорить откровенно они опасались, а лгать сейчас не было ни малейшего желания. Так что они молча сидели рядом и держались за руки, точно пытаясь напитаться силой и мужеством друг от друга. Говоря откровенно, план у них был шаткий, и Эли заставила Рена поклясться в том, что в случае серьезной опасности все отменится... Взглянув на упрямо сжатые губы мужа, она с трудом сдержала вздох: поскольку серьезность опасности будет определять он, риск оставался немалым!