Каждый может любить (СИ) - Колесникова Валентина. Страница 14

На сгибе руки стоял катетер, а рядом висела капельница, которая уже закончилась.

- Доброе утро, - в палату вошла молодая девушка, она мило улыбалась, несла на подносе что-то очень ароматное и до ужаса аппетитное, - ваш завтрак, Дарья Сергеевна. Как только закончите, нажмите, пожалуйста, на кнопочку, что находится на рукояти койки, и я заберу поднос. Доктор посетит вас сразу, как только вы покушаете.

Кнопка? Рукоять? С каких пор в наших больницах такой сервис?

Стоило мне подумать об этом, как воспоминания хлынули волной – я в каком-то платном центре и, простите меня, каким образом я за все это расплачусь? Да тут один день пребывания может стоить как мой месячный заработок…

Молоденькая медсестра поставила на небольшой столик поднос и тихонько вышла. Мне показалось, что она боялась смотреть на меня… Со мой что-то не то?

На подносе стояла сырная тарелка, пустая чашка, свежезаваренный листовой чай, несколько пакетиков с сахаром, салфетка для рук, мелкозернистый творог, емкость со сметаной, круассан и глубокая миска с овсянкой, на поверхности которой плавали фрукты. В больнице, скорее всего, мне предложили бы запеканку… Только запеканку.

Каша на вкус оказалась божественной, к моему личному позору, я так дома не готовлю. Сама палата выглядела большой, светлой и просторной, на рукоятке моей койки действительно были кнопки: одна большая, явно для вызова медсестры, и еще две поменьше – с изображением телевизора и какого-то магнитофона, что ли. Нажав на них, из стены тут же выехала плазма, а следом за ней проигрыватель дисков. Вот что значит платная медицина. Теперь понятно, почему Александр был в шоке, когда увидел ту очередь в консультации. Я думаю, что здесь подобного просто нет и быть не может.

Медленно встав с кровати, я ощутила головокружение и вернулась обратно, тут же нажав на большую кнопку. Спустя мгновение подноса передо мной уже не было, медсестра все так же боялась на меня смотреть, и следом за ней в палате оказался врач.

Женщина в возрасте, но выглядит очень хорошо, хоть и устала от работы – это видно по взгляду. Она спокойно присела рядом со мной, поинтересовалась самочувствием, а затем произнесла:

- Проблема действительно в гормонах, Дарья Сергеевна. Я выписала необходимые назначения, вам каждое утро будут ставить уколы и капельницы. Явной угрозы выкидыша нет, но вам придется остаться в палате еще несколько дней. Сколько именно – сложно сказать. Мы будем основываться на ваших показателях. Здесь есть все необходимое, так же для беременных на нижних этажах предусмотрен зал с врачом лфк, комната для консультаций по поводу рождения и всего, что вас ждет в будущем, небольшой бассейн, но вам туда нельзя. Говорю это, чтобы не было соблазна нырнуть. Вот ваш ключ от палаты, в шкафу вы найдете сейф для личных вещей, и сразу предупреждаю – везде, кроме палат и туалета стоят камеры. Можно кое-что сказать?

Ее вопрос застал меня врасплох, но я чисто на автомате кивнула в знак согласия.

- Я рада, что Александр так за кого-то беспокоится. Тем более за кого-то в вашем положении.

- Не совсем понимаю, о чем вы…

- Вы же с Александром… Преображенским… Ну… - врач замялась, поняла, что влезла не в свое дело, хотела как-то смягчить ситуацию, но я ее опередила:

- Поэтому меня так испугалась та молоденькая медсестра? – я рассмеялась, - что вы, Александр не отец ребенка, мы просто… друзья… Он и его семья были рядом, когда все началось.

- Как жаль, - до этого спокойное лицо доктора мгновенно стало грустным и печальным, - а я-то надеялась, что он наконец остепенится… Ну что же, Дарья, вам очень повезло иметь такого друга. Отдыхайте, набирайтесь сил и ни о чем не переживайте.

- У меня последний вопрос, - я остановила врача почти у дверей палаты, - сколько я буду должна за пребывание здесь?

- О чем вы? – мне кажется, женщина удивилась этому вопросу куда больше, чем информации, что отец ребенка не Преображенский, - Александр Сергеевич уже все давно оплатил. К тому же это центр его семьи и вы лежите в их личной палате. Отдыхайте, Дарья Сергеевна, и ни о чем не волнуйтесь.

Мамочки… Личная палата… Да кто он такой вообще? В любом случае, я до безумия рада, что этот человек мне помог. Только как теперь расплатиться за эту помощь? Я не привыкла оставаться в долгу… тем более в таком большом.

Одежды у меня с собой не было. На кровати я лежала в казенной рубашке, а мое платье аккуратно висело в шкафу. Медленно переодевшись, я все же вышла из палаты и сразу же остолбенела.

Центр был огромный, просто невероятных размеров коридор, заполненный палатами. Везде ходили люди в белых халатах, жизнь кипела, крутилась, где-то горели красные огни, говорящие о том, что за этими дверьми явно что-то происходит. Девушки, что лежали на отделении, сильно отличались от привычных моему обществу людей и вот почему:

- Я же сказала, что мне очень это надо! – она стояла в домашнем плюшевом костюмчике при полном параде с косметичкой в руках, - я не выживу тут в таких условиях!

Это в каких это “таких” условиях она не выживет? Блондинка о чем-то спорила с врачом, показывая на свои руки. Молодой мужчина терпел, старался говорить учтиво – положение обязывает, но судя по взгляду, он уже давно на пределе.

- Оксана Павловна, мы медицинский центр, и ни как не косметологический. У нас нет салона красоты и позвать к вам в палату мастера маникюра мы не можем. Это не подходящее для этого место!

- В смысле, не подходящее? – она скривилась, выставила перед ним свою ладонь, явно желая, чтобы мужчина обратил внимание на ее ногти, - а какое тогда подходящее? Я за что такие деньги плачу, доктор? Да вы мне в ноги кланяться должны, не?

- Оксана Павловна, - голос мужчины изменился до неузнаваемости, но девушка этого не заметила, - повторяю еще раз. Мы не можем привести к вам в палату мастера маникюра. Это запрещено, если вас что-то не устраивает, можете пожаловаться начальству…

- Я не начальству пожалуюсь, а Александру Сергеевичу Преображенскому! – она выставила вперед грудь, сделала несколько уверенных шагов в сторону доктора, словно он был не врачом, а слугой, - ты вылетишь отсюда стрелой, понял меня?

- Кто кому тут жаловаться собрался? – он что, волшебник? Как у Александра получается возникать так внезапно и в тоже время так вовремя?

- Сашенька! – девушка бросилась ему на шею, не обратив никакого внимания на букет в его руках… а нет… внимание как раз обратила, сразу к нему потянулась. – Меня обижают!

- Эй, это не тебе! Убери от цветов свои загребущие руки! Что ты вообще тут делаешь?

- Как не мне, - блондинка надула губки, и кончиком пальцев стала поглаживать его галстук. Ого…- мы раньше так хорошо проводили вместе время, но ты совсем пропал. Не видно, не слышно… Ах да, этот мне маникюр делать не хочет!

Она с презрением указала на врача и мужчина не выдержал. Александр видел, как его работник готов взорваться, высказать все, что думает, но вовремя остановил его.

- Ты здесь что делаешь? – голос злой, раздраженный. Сейчас что-то будет или он все же сдержится?

- Просто наблюдаюсь, чего уж там…

- Раз просто наблюдаешься, то можешь смело собирать свои вещи и валить из моего центра, поняла? Это не салон красоты, дура. Поэтому засунь свои претензии себе в задницу, извинись перед моим врачом и молча сваливай. Я жду!

- Я заплатила огромные деньги, Александр, - при этом она несколько странно изогнула шею, и в разговоре появился странный акцент, - и подписала договор, между прочим.

- Можешь забрать свои копейки, вместе с ними вещи и сваливать. Поняла меня?

- Сволочь! Ну, посмотрим, как ты запоешь, когда мой Лешенька приедет!

- Тогда твой Лешенька обязательно узнает, по какой причине ты здесь находишься, или ты думаешь, он такой глупец, и поверит, что химический аборт это просто “наблюдение”? Я по-твоему совсем идиот и не знаю, в какой области работает мой врач?

Девушка тут же отстранилась от Преображенского, хотела что-то высказать ему, но мужчина встретился со мной взглядом.