Секретные поручения - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 29

Мать с тех пор на дух не переносит всех, кто в форме. А Денис все думал о подонках, которых так и не нашли, — и потому, наверное, пошел на юрфак. Для матери это было ударом. Она еще до сих пор от него не оправилась.

— Как будто в помойное ведро белье кладешь, — сказала мама, заглядывая внутрь центрифуги. Барабан какой-то коричневый, в потеках. Крепежный болт, что торчит по центру, расшатался, вокруг него ржавое пятно.

— Так вы будете отжимать или нет, граждане?

Женщина в цветастой косынке на голове подкатила к центрифуге свою тачку с бельем. У нее широкое раскрасневшееся лицо, непонятно — то ли она улыбается, то ли у нее просто щеки все время расползаются в стороны.

— Нет, — подумав, сказала мама. — Подождем следующую машину.

Денис без лишних слов покатил белье в конец длинной очереди.

— Здесь все машины одинаковы, ма, можно не сомневаться. Если не хуже.

Мама, скрестив руки на груди, смотрела, как женщина с расползающимся лицом быстро и сноровисто выгружала в центрифугу свои пододеяльники — такие же пестрые и цветастые, как и косынка у нее на голове.

— Можно подумать, ты часто здесь бываешь, — сказала она Денису.

— Зачем ты туда полез? Зачем сунулся в номер? — спрашивал Мамонт, и непонятно было, осуждает он его или одобряет. — У тебя была конкретная задача: сидеть и слушать, запоминать. Вмешиваться тебя никто не просил.

— Но вмешательство требовалось! А никто не шел! Вот я и полез…

— А что бы ты сделал? Один против двоих, с голыми руками на пистолет!

Денис пожал плечами.

— Не знаю… Хотя… Я и сделал! Если бы я сидел в сортире на третьем этаже.

Гном спокойно бы унес пятьдесят тысяч долларов! А я отобрал их и отдал Алешкину…

— Да? — Мамонт сильно удивился. — Они указали в рапортах, что обнаружили сумку в номере… Про тебя вообще ни слова…

— Как же так! — Денис возмущенно вскочил, но Мамонт положил на плечо тяжелую, как бревно, руку.

— Ничего особенного: все борются за показатели. Их представили к наградам. А ты что потерял? Ни звездочки очередной, ни следующей должности. Выписали бы еще сотню, так это я и так устрою!

— Да не в том дело! — с досадой сказал Денис. — Я же не за деньги… Просто все по справедливости должно быть!

— К сожалению, справедливость — самый дефицитный товар, — вздохнул Мамонт. — В этом тебе придется убеждаться всю жизнь. Но ты смелый парень! Этот Ковалевский дважды судим — за разбой и увечья. У него был «ТТ» с глушителем, и он собирался пристрелить Лагуша в ванной. Если бы ты не подоспел и не поднял шума, так бы он и сделал!

Денис довольно улыбнулся. Похвала капитана для него много значила.

Справедливость была восстановлена.

— Раз ты такой горячий, я тебя кой-чему научу, — сказал оперативник и подмигнул. — Смотри!

Молниеносным движением он выбросил вперед руку и схватил Дениса за бровь.

— Теперь рвануть в сторону, вот сюда, — и готово! Кровь заливает глаза, противник ослеплен, деморализован и выведен из строя! Действует безотказно на любого богатыря. И что особенно ценно: травма пустяковая и быстро заживает. — Мамонт вошел в азарт. — Надо только хорошо отработать прием. Возьми зубную щетку, закрепи на уровне лица — и тренируйся. Схватил — дернул, схватил — дернул… Вначале пальцы будут соскальзывать, потом щетина начнет поддаваться — по несколько волосков, по щепотке… Когда изведешь сотню щеток, сможешь одним рывком оторвать бровь даже японцу!

— Почему даже?

— А у них брови узенькие, короткие, неудобные.

— Откуда вы знаете?

— Да уж знаю…

Капитан вновь подмигнул и похлопал Дениса по плечу.

— Ты в каком весе боксируешь? В легком? Хочешь, я тебе дам культуристский комплекс, чтобы накачал мышцы? Лишняя масса никогда не помешает…

В дверь постучали условным стуком. Прервавшись на полуслове, Мамонт пошел открывать. Очередной сбор студенческого отряда содействия КГБ происходил, как и обычно, в помещении главпочтамта. Одна из многочисленных дверей в длинном коридоре вела в просторный кабинет Мамонта. На почте всегда много народу, поэтому пятнадцать молодых людей проходили сюда, не привлекая внимания.

Мамонт вернулся с Сашей Зубовым — командиром и организатором отряда, обозначенного в служебных документах кодовым наименованием «Звонок». Зубов заканчивал пятый курс, но считал себя штатным сотрудником Управления, знал многих офицеров, был вхож в кабинеты руководства и после получения диплома юриста готовился ехать на год в Минскую высшую школу. Он был на несколько лет постарше остальных ребят, но выглядел вообще взрослым мужиком: официально-строгое лицо, костюм-сорочка-галстук, неспешные вальяжные манеры, неторопливая, уверенная речь.

Но, вопреки внешности, парень он был свойский, и ребята его любили. К Денису он присматривался незаметно, а однажды остановил в коридоре, улыбнулся, как хорошему знакомому, пожал руку, отвел к окошку, поговорил о житьебытье и вдруг спросил:

— А ты не хочешь позаниматься интересной работой? Что-то вроде оперативного отряда?

— Вроде?

— Ну да. Этот отряд не комсомольский, а КГБ.

Ошарашенный Денис понял, что он не шутит.

— А что делать? Стучать на товарищей?

Зубов поморщился: очевидно, все кандидаты задавали ему один и тот же вопрос.

— Да нет же. Линия контрразведки. Работа исключительно с иностранцами. А что делать — расскажем.

Это было удивительно. Шумящий сотнями голосов коридор, облупленный подоконник, мутное, давно не мытое стекло, предстоящий семинар по «зарубежке» — все обыденно, знакомо и привычно. И вдруг — такое предложение! У Дениса была деятельная натура, и наряду с учебой он занимался массой других дел — скоростной стрельбой из пистолета, боксом, сотрудничал в областной молодежке… К тому же его всегда тянуло к романтике, а от слов «контрразведка» и «иностранцы» так и веяло романтикой. Да что там веяло — бил фонтан романтики!

— Я согласен! — без раздумий сказал он.

— Хорошо, — Зубов кивнул. Похоже, он был уверен в таком результате. — Если у тебя на примете есть порядочные ребята, за которых ты ручаешься, можно предложить и им…

Мамонт и Зубов остановились у двери.

— Привет, Денис, — дружелюбно помахал рукой Саша и повернулся к капитану, продолжая начатый в коридоре разговор.

— Зачем тебе нужно с ним делиться? Пусть сам подбирает людей, воспитывает! На готовое всегда охотников много…

— Кто у меня спрашивал? Генерал дал команду: оказать помощь пятому отделу. А Смирнов приказал мне. Но насильно-то никого не погонят. Пусть поговорит с ребятами…

— Денис у нас молодец, — сменил тему Мамонт. — Дает результат за результатом.

— Да, я слышал, — кивнул Зубов. — Чего удивляться? Вспомни, кто у него крестник!

В дверь принялись стучать с интервалом в полминуты. Пришел Валера Щеглов, за ним братья Безусовы, Толик Воронец, Саша и Виктор с филфака, Женя Сомов. Потом, с неизменной улыбкой на симпатичной блудливой мордашке, впорхнула Валя Рыжкова. Ее привлек Денис для специальных операций, требующих участия незакомплексованных и общительных женщин. Пока группе подобные задачи не ставились и единственной спецоперацией, в которой Валя себя реализовала, было траханье с Мамонтом. Такой вывод сделал Денис на основе косвенных признаков и проявлений некоторой несдержанности чувств с обеих сторон.

Пока Рыжкова щебетала с Зубовым, бросая откровенные взгляды на Мамонта, появился очередной посетитель — сутулый мужик с вытянутым треугольным лицом, на котором застыло выражение уныния и недовольства жизнью. У мужика были оттопыренные уши и мятый костюм. В руке он держал газету «Экономика и жизнь».

— Здорово, Валентин! — с дружеской улыбкой Мамонт пожал ему руку, хотя Денис готов был поручиться, что это только имитация благорасположения. — Садись, сейчас ребята соберутся.

Мужик сел за стол на место самого Мамонта и, не обращая ни на кого внимания, впился в газету с таким интересом, как будто в ней печатали картинки из журнала «Плейбой».