Детский сад - 12 (СИ) - "Джиллиан". Страница 59

Коридор подземного хода оказался единственным уязвимым местечком «строгого здания». Его открытый, без дверей, проём позволял магическому взгляду-разведчику не только легко переходить из лаборатории в заводские цеха, но и выходить на поверхность.

Там, где за «строгим зданием» должно было располагаться спортивное поле, которое вампиры обещали ребятам показать вскорости, начинались ряды громадных серых коробок — склады. Начинались и уходили в бесконечность, к горизонту.

Человеку с такой кровью, как у Коннора, нетрудно было обнаружить, чем отличается магия вампиров от тех, какими он владел. Машинная магия, выпущенная мальчишкой-некромантом из блока, нуждалась лишь в небольшой корректировке, чтобы повторить те формулы, которые он увидел в ткани здешней магии — в том самом мареве.

Стоя у стены «мусорного контейнера» — лицом ко входу в подземный коридор, опираясь ладонями на эту стену, чтобы не упасть от сосредоточенности (предполагалась жёсткая), Коннор, едва дыша от напряжения (а вдруг заметят не вовремя и определят, откуда распространяется направленная магия?), «прокрался» по этому коридору, «проскочил» один за другим заводские цеха и «вышел» к складам с готовой продукцией.

Над временно «тихими» механизмами словно плавилась вложенная в них, пока спокойная магия.

Предупреждённые, чтобы не мешали, Виридин и Дафна насторожённо следили за мальчишкой-некромантом.

А Коннор тем временем уверился в том, чего немного опасался. Его машинная магия — совершеннее здешней. А значит… Он нашёл центральное складское здание, некоторое время смотрел на пугающие своей безучастностью механизмы. Наконец, решился. Сглотнул, чтобы не болело пересохшее горло. И мысленно соединил два марева — своё и здешнее. А затем, сообразив по покою в смешанной магии, что здешняя приняла его изменения, ввёл в чужую машинную магию несколько коротких формул.

По мареву над машинами прошла волна, едва видная даже усиленным магией взглядом. Прошла, и марево вновь успокоилось.

Прижимаясь ладонями и лбом к стене, Коннор следил за происходящим, не допуская мысли, что всё так и останется недвижимым. Он ждал, продолжая понемногу вводить в марево личные формулы и усиливая задуманное действие.

Этот склад был в центре, и его могли не так кропотливо проверять на предмет сохранности. Да и зачем проверять продукцию, которая без приказа сверху стоит буквально мёртвой?

В картине застывших машин что-то дрогнуло.

Коннор облизал губы, пересохшие от горячего дыхания ртом.

«Краб» пока ещё неуверенно поднял «голову»-тарелку. Зажглись механические глаза, и тарелка зажужжала, медленно набирая скорость и осматриваясь. Магическая машина медленно переступила металлическими лапами… Коннор, наблюдая за ней, уже не мог мысленно внедрять в марево формулы и зашептал их…

«Голова»-тарелка резко остановилась, когда поднял «голову» соседний «краб».

Настроенный на ряды механизмов, Коннор сильно вздрогнул, когда первый «очнувшийся» бумбум раскрутил «тарелку» и выпустил первую очередь по соседу. А вокруг просыпались остальные — и от них расходилась круговая волна, заставлявшая «крабы» отстреливаться от всех тех, кого они посчитали врагами. Разверзшийся механический огнестрельный ад превращал ожившие машины в беспорядочный металлолом… Мальчишка-некромант, задыхаясь от видимого его внутреннему взгляду, следил за битвой машин до тех пор, пока не понял: с этого склада машинное безумие уверенно переходит на остальные склады.

Что их, его и Виридина, хватятся в опустевших комнатах и сопоставят их побег с тем, что машины внезапно сошли с ума, он не боялся. Для вампиров, которые их привезли сюда, он, Коннор, всего лишь мальчик-библиотека — это он знал точно. А потому в этой суматохе, которая, распространяясь, набирала обороты, его и Виридина искать не будут.

Он отлепил мокрые от напряжения ладони от крашеной стены и обернулся, только сейчас чувствуя, что тяжело и сипло дышит.

— Ты что… — начал Виридин, сообразивший, что говорить можно, и — аж пригнулся, когда в лаборатории раздался сигнал тревоги. А потом болезненно вскрикнул и заткнул уши руками.

Дафна вцепилась в руку младшего брата, будто страшась, что этим воем её снесёт куда-то далеко от него. Худенькое лицо девушки вытянулось ещё больше, когда она раскрыла рот, стараясь не дать оглушить себя тому пронзительному вою, что легко врывался даже в эту комнату.

В первую очередь Коннор, помнивший, примерно какие здесь есть детали, нашёл нужные и вскоре надел Дафне на голову наушники. Если бы она и попыталась закрыться от оглушительного воя, она бы сумела закрыть лишь одно ухо — одной-то рукой. Сам он давно использовал заклинание, уменьшающее воздействие шума на голову.

Следующие самодельные наушники он передал Виридину, поминая добрым словом Мику, который заставил многих в Тёплой Норе разбирать на части погибших на луговине «крабов»: именно благодаря мальчишке-вампиру, Коннор сейчас легко вспомнил, что надо искать для наушников.

После чего подошёл к входной двери и снова проверил её, хорошо ли она закрыта.

Сигнализация работала недолго. И поникшие беглецы потихоньку подняли голову, не веря, что оглушительный вой пропал.

— Это сделал ты, Коннор? — ошарашенно спросил Виридин. — Ну, из-за чего сигнализация сработала?

— Я, — отозвался мальчишка-некромант, продумывавший следующий шаг побега.

— А что ты сделал?

— Внёс в их магию свою формулу.

— Почему ты не расскажеш-шь с-сразу вс-сё? — не выдержала Дафна. — Ты же видиш-шь — нам с-спокойнее, когда мы знаем, что проис-сходит!

— Мы знаем, что это здание — лаборатория. Она соединяется с заводом по производству магических машин.

Рассказывая, Коннор отметил, что успокаивается дыхание, и перестал злиться, что они мешают ему придумывать, что делать дальше.

— Завод? — растерялась Дафна. — Магичес-ские маш-шины? Я думала, здес-сь только мы с-с братом… из нас-с… — И замолчала.

— Магия этих машин в том, что они становятся по-своему разумными.

— Откуда ты про них знаешь? — выпалил Виридин.

— Я же рассказывал, что полгода жил в пригороде, где их было полно, — пожал плечами Коннор, сторожко прислушиваясь к тому, что начинало происходить в коридоре третьего нижнего этажа. — Уж «краба» (или, как их иногда мы называли — бумбума) я отличу, например, от «циркуля». А на здешних складах больше всего именно «крабов». Они трёхногие, с тарелкой наверху. Точней — там две тарелки, между которыми полоска с дырами. Эта полоса — огнестрел. То есть «краб» увидел цель — и стреляет в неё одиночными или очередями из своей тарелки.

— И что ты с ними сделал?

— Всё, чтобы они сошли с ума. А, нет! Для начала я включил их. А потом ввёл формулу, по которой они просыпались и видели перед собой цель.

— И… что теперь будет?

— Ничего особенного. Машины передерутся между собой, а мы в суматохе попробуем сбежать отсюда.

— Ты так легко говориш-шь об этом… — начала Дафна, но Виридин нетерпеливо перебил её:

— Ты так быстро придумал эту штуку — думаешь, сработает?

— Виридин! — расхохотался и сам перенервничавший Коннор. — Помнишь, вам, некромагам, пришлось какое-то время ютиться в чужом храме, потому ваш превратился в некрополь? Так что я придумал эту, как ты говоришь, штуку, не сейчас. Принцип этой штуки: если не хочешь, чтобы враги занимались тобой — займи их чем-нибудь другим!

Парнишка-вампир секунды хлопал на него глазами, прежде чем переспросить:

— Ты привёл в наш храм мертвецов⁈

— Кстати… — Коннор, прекратив смеяться, словно прислушался к чему-то и обратился к девушке-дракону: — Ваш клан с давних пор охранял этот город. Где они хоронят своих мертвецов, если город закрыт даже крепостными стенами?

— Оборотней, эльф-фов и людей они сжигают, но для с-своих у них ес-сть кладбище, — уже послушно ответила Дафна.

— В какой части города по отношению к этой лаборатории? — И объяснил свой вопрос: — Могу поискать и сам, но время поджимает.