Невеста дракона. Проклятый поцелуй (СИ) - Коваль Дарья. Страница 51

В общем, сделал вид, что его тут нет!

С какой стати?

Стоило мне попробовать определить, обернувшись чуть влево, как долго гадать не пришлось. К нам уверенной твёрдой походкой приближался арий Вэррис. И он был не один. Рядом с ним весело щебетала миниатюрная женщина в пышном платье цвета незрелого лимона с таким количеством оборочек, что у меня в глазах зарябило, пока пыталась их пересчитать. До того худенькая и хрупкая, что вообще не понятно, как она выжила в этом суровом мире и её не снесло в неизвестном направлении горными ветрами Неандера, да ещё и с таким-то лётным нарядом. Наверное, потому что не одна всегда ходила. За ней как верный якорь ковылял, перекатываясь с одной ноги на другую круглый со всех своих широких сторон лысый старичок со здоровенным гербом, болтающимся в районе груди, подвешенным на толстую цепь на шее. Он то и дело недовольно поджимал губы, очень уж пристально и с презрением глядя почему-то в мою сторону. Спросила бы, что ему-то я успела сделать, но это же невежливо, да и без того всё стало понятно уже вскоре. Сразу, как только арий Вэррис остановился напротив, после чего расцвёл в сахарно-приторной улыбке:

— Ари Катрина, рад, что вы в добром здравии! — всплеснул свободной от посоха рукой. — Мы с вашими родителями вас давно заждались, уже начали беспокоиться.

Родителями?!

То-то лимонный цвет платья так зацепил моё внимание, выглядел жутко знакомым. Меня ж в подобное безобразие в первый день моего пребывания в этом мире как раз нарядили, пока я спала на плече триария Сорена в карете, которая привезла меня сюда.

И о чём только не начнёшь думать, лишь бы не страдать…

Это же не мои родители! Вернее, они-то как раз настоящие. Это я — не их дочь. Фальшивая. И если после моего признания императору в том, что ари Катрину подменили мной, я на этот счёт подуспокоилась, то теперь начала переживать ещё больше, нежели прежде.

Сейчас же абсолютно все об этом узнают!

Или нет?

Пока я шокировано пялилась во все глаза на родителей ари Катрины, улыбка обладательницы жёлтого наряда стала лишь шире и жизнерадостнее. Я ещё не успела осмыслить и переварить первый сюрприз этого вечера, как меня настиг другой. Женщина шагнула ко мне ближе, а затем крепко обхватила за плечи, поцеловав в щёку, после чего и вовсе обняла.

— Улыбайся правдоподобнее, — велела едва различимым шёпотом мне в ухо, чуть отстранилась, но лишь затем, чтоб поцеловать в другую щёку и опять обнять. — Ты должна быть очень рада видеть свою мать, — огорошила. — На нас все смотрят. Притворяйся лучше.

Мой шок меня так и не покинул.

Усилился!

А улыбку из себя я и правда выдавила. Уж не знаю, насколько та выглядела убедительной, с учётом, что мои округлившиеся глаза никак не возвращались в нормальное состояние, но, кажется, больше никого то не интересовало.

— Какая ты бледная, Катрина, — покачала головой в видимом порицании «мамочка», принявшись меня напоказ придирчиво разглядывать на расстоянии вытянутых рук, ведь плечи так и не отпустила. — Ты хорошо питаешься? Не высыпаешься, наверное, да? Выглядишь очень уставшей, — поцокала языком.

— Как будто у неё есть время высыпаться, — поддержал спектакль якорь позади неё, то есть «папочка».

— Сроки испытаний этого отбора более сжаты по всем известным и понятным причинам, — подтвердил их правоту арий Вэррис, явно имея в виду тот факт, что избранные невесты мрут, как мухи, и если не поторопиться, опять никого не останется.

Точно. Арий Вэррис же сам лично меня в блондинку, то есть Катрину, превратил. А значит, когда вёл их сюда, прекрасно знал, что никто тем самым подмену не раскроет.

Они между собой заранее договорились, получается? Что они за родители такие, в таком случае, раз согласились на подобный обман? И почему? Зачем им это?

В общем, без ста грамм не разберёшься!

А то и литра, другого…

Поскольку эта мысль — единственная, что не подлежала сомнению, ничего не стала говорить, как только моя новая мама меня всё-таки отпустила, пустившись в дальнейшие философские рассуждения о том, как же тяжело живется во дворце её доченьке, первым делом я воплотила это своё желание, подхватив бокал у проходящей мимо прислужницы. Он был точно такой же, как тот, что я видела в руках у ари Гайи, внутри тоже нечто изумрудное, поэтому стало вдвойне любопытно попробовать. Жаль, меня и тут ограничили. Стоило поднести напиток к губам, как фактически получила по рукам.

— Совсем сдурела? — тихо прошипела «мамочка».

Бокал она у меня отобрала. Мужу отдала. А пока я пребывала в очередном шоке, добавила сквозь зубы:

— Жить надоело? Хочешь отравиться? — одарила меня полным осуждения взглядом. — Не смей ничего есть и пить за пределами своих покоев, — строго приказала.

Звучало вполне логично, если вспомнить недавнее негласное упоминание ария Вэрриса о том, насколько жестоки реалии по отношении к кандидаткам на роль будущей жены императора Неандера. Но и не менее обидно. Хотя обиду я проглотила. И даже согласно кивнула на поступившее следом предложение:

— Идём, прогуляемся, — подхватила меня под локоть «мамочка», потащив в сторону.

Как оказалось немного позже, прочь из зала. Пока шли, принялась читать мне новые нотации:

— Тебе что, вообще ничего не объяснили? — упрекнула всё также тихо. — Как ты только выжила… — театрально закатила глаза.

Сказала бы я, как!

Но вместо размышлений над ответом, успела только в очередной раз удивиться. На этот раз тому, как искусно ей удавалось изображать сердечное радушие для окружающих и вместе с тем в действительности злиться на меня. А пришли мы на террасу. Прежде чем ступить на свежий воздух, я только и смогла, что оглянуться в поисках своего стража. Она ж меня за собой, как на привязи тащила, вцепившись мёртвой хваткой. Тот, кого я искала, держался позади, из виду меня не упустил, и это вселило небольшую, но надежду. Раз не стал вмешиваться, несмотря на происходящее, значит выживу, не смертельно.

— Вы… — начала я, как только мы остановились.

Как начала, так и замолчала. Осеклась, едва она предупреждающе подняла вверх указательный палец, призывая к тишине. На нём красовался здоровенный перстень с не менее внушительным камнем жемчужного цвета. Не знаю, как он назывался, но драгоценность засветилась завораживающим в наступающей темноте мерцанием, стоило его обладательнице присоединить к указательному пальцу большой, а затем слегка покрутить ими по круговой. Магия разлилась вокруг нас и осела своеобразном куполом, заполнив собой половину террасы. И так и осталась витать вокруг нас, когда разговор возобновился.

— Вот теперь говори, — величественно расправила плечи «мамочка».

Вздохнула. Набрала побольше воздуха в лёгкие.

— Вы же в курсе, что я — не ваша дочь? — на всякий случай уточнила.

Не то вдруг ей мозги промыли, и она реально не особо в курсе, перепутала нас? Я уже ничему не удивлюсь. Посох у ария Вэрриса на всякое разное способен.

— Я — Дейдра, — представилась. — Дейдра Ри´Айтон Аэ Айдо, — дополнила с поправкой. — Мой супруг — Райланд Ри´Айтон Аэ Айдо. Запомни. Не знаю, кем ты была раньше, но отныне ты — Катрина Ри´Райланд Аэ Айдо. В скором будущем, судя по тому, что я вижу, — смерила меня оценивающим взором с головы до ног. — Катрина Ай´Дахар Ае Реир. И разумеется, теперь ты моя дочь. Не говори глупости, — фыркнула. — Вообще никогда не смей произносить нечто подобное даже в своих мыслях, и уж тем более вслух, — сурово наказала.

Из всего, что она произнесла, я чётко уяснила себе о том, что после замужества у женщины в этом мире остается лишь первое имя — то, которое прежде она носила, принадлежащее её отцу, меняется на имя супруга. То есть, пара становится единой не только в физическом и магическом плане, но и подтверждается формально. А вот то, что именно её убедило, будто вскоре мне достанется вторая часть имени Ай´Дахар Ае Реир, осталось не совсем понятно. Я, конечно, и сама безусловно стремилась выиграть отбор, но в её словах звучали совсем не надежда и вера в светлое будущее, скорее непоколебимая твёрдость. Всю свою напускную жизнерадостность, женщина, кстати, утратила. Смотрела на меня цепко и пристально, как на только что купленную кобылу на аукционе, которая по всем данным должна выиграть в финальном забеге.