Трофей Степного Хана - Кариди Екатерина. Страница 4
Он дал ему женщину, а женщина опасна.
Эта мысль понравилась хану, вернула хорошее настроение, он потребовал еще наполнить пиалы.
***
Тэмир сделал это, чтобы дернуть за усы старого хана.
Он знал, что может победить Дер-Чи, хотя тот был сильнее и опытнее. Но Тэмир хорошо изучил его тактику, а противопоставлять ловкость и разум силе он научился еще ребенком, когда выживал на пепелище.
И еще он сделал это, потому что девушка в красном боялась. Тэмир мог ее защитить.
***
Толпа кричала что-то, а Але вдруг стало страшно, что бой еще не окончен и теперь этому сумасшедшему парню кто-то бросит вызов. А он ранен, и его могут убить. Однако поединок не продолжился. Старик на помосте сказал что-то, а победитель поклонился, развернул своего буланого коня и медленно покинул ристалище.
Но теперь снова стало страшно – что будет дальше?
И не успела Аля проводить его взглядом, как к ней подошли два воина. Женщины, державшие ее за руки, разом отступили. И не успела она испуганно пискнуть:
– Что? Что происходит? Куда вы меня тащите?!
Как ее схватили за руки и повели куда-то. Она пыталась вырваться, а толпа хохотала и улюлюкала. Над ней смеялись, над ее страхом, поняла Аля, сцепила зубы и выпрямилась.
Не дождетесь, гады.
Под этот смех и улюлюканье ее вели по становищу, пока наконец не привели куда-то на край. Остановились и втолкнули ее в шатер так, что она влетела туда спотыкаясь. Вот теперь стало дико страшно! Но ничего не происходило.
А у дальней стенки шатра с кровавой тряпкой в руке стоял тот парень, что бился на поединке. Аля увидела его и смутилась.
Примечание:
* Местное выражение; получить женщину из наложниц отца было престижно, давало право исключительности.
** Честный бой (поединок на празднике).
глава 3
От неожиданности, от непонимания всего, что вокруг происходит, Аля замерла и так и стояла столбом и пялилась на него. А он был в одних черных штанах, босой, темные волосы, влажные от пота, мелкие пряди прилипли ко лбу…
Посмотрел на нее, словно на пустое место, повернулся спиной и приложил окровавленную тряпку к боку. Аля почувствовала себя идиоткой. Потом наконец разглядела, что у него распорот бок и длинная рваная рана тянется чуть ниже ребер за спину, и ахнула от испуга, зажимая ладонями рот.
Парень мгновенно обернулся, сурово взглянул на нее, и она почувствовала себя еще большей идиоткой. Потом очнулась – ему же нужна помощь. Такую рану надо шить! Но прежде обработать, мало ли какая могла попасть инфекция. Обязательно нужен антисептик. И анальгетик, и антибиотики.
Она, правда, только в кино видела, как обрабатывают раны, но если нужно… Аля невольно заозиралась по сторонам и только открыла рот, чтобы предложить свою помощь, как полог шатра резко взлетел, а она инстинктивно шарахнулась в сторону.
***
Тэмиру сейчас было не до нее. Если честно, он вообще не знал, что с ней делать. Но девушку уже привели в его шатер, и, наверное, так было лучше. Во всяком случае, здесь Дер-Чи до нее не доберется.
Вблизи она была даже еще красивее, чем казалась издали. Тэмир думал – размалевали для тоя, но нет, это были ее природные краски. Белая кожа, яркие, как кровь, губы и большие влажные серые глаза. Такие же глаза были у его матери.
Девушка испуганно косилась по сторонам. Тэмир отвернулся, чтобы не пугать ее еще больше, и занялся раной. Только стал обтирать кровь, в шатер влетел Дава, один из четырех его близких друзей.
Влетел и замер на пороге, кося глазом на девушку.
– О, тебе уже привели твой трофей?! Не знал, прости.
– Заткнись лучше и помоги, я сзади не вижу.
– О, ну конечно, у тебя же нет глаз на затылке! Хотя я иногда забываю об этом.
– Хватить трепать языком. Помогаешь – помоги, если нет, я справлюсь сам, – проговорил Тэмир, глядя на Дава.
Тот дернул шеей, неловко покосившись на девушку, и пошел к нему, ступая вразвалочку и косолапя. Подошел, стал осматривать рану и пробубнил:
– Промыть надо. И заштопать. И я бы ханского шамана позвал, заговорить рану, мало ли чем острие копья могло быть смазано.
– Обойдемся без шамана, – сказал Тэмир и показал на широкую чарку, в которую он заранее налил немного арака.
Дава чертыхнулся.
– Сляжешь же, ненормальный. Вот Дер-Чи обрадуется!
– Не слягу, – сквозь зубы процедил Тэмир, пока Дава заливал огненной водой рану на боку.
А тот промыл рану, тщательно осмотрел. Потом сказал:
– Лучше, чем я думал. Ты везучий. Но зашить надо.
– Не надо, будет мешать.
– Ну хоть перевязать!
– Не надо, так быстрее затянется.
– Ну ты… Черт с тобой, сейчас принесу снадобье моей бабки. Намажешь.
– Неси, давай.
Дава обтер руки и вышел из шатра, украдкой косясь на застывшую в углу испуганную девушку. Тэмир сам старался меньше на нее смотреть, чтобы лишний раз не смущать. Все-таки она слишком красивая.
Через несколько минут Дава вернулся.
– Вот, принес, – сказал, морща нос. – Я не знаю, что моя бабка сюда мешает, то ли волчий жир и помет тушканчиков, то ли мочу волка и… Воняет страшно, но от этого снадобья на мне все сразу как на собаке заживает.
Зачерпнул пальцами и тут же протянул, отворачиваясь:
– Фуууу!
А потом искоса взглянул на девушку и добавил, подкашливая:
– Как ты теперь э… Твой трофей тебя не выгонит из шатра?
– Мажь, давай, – вяло огрызнулся Тэмир.
Он уже устал от всего этого и хотел есть. И надо было накормить девушку.
***
Тот воин, вошедший в шатер, был невысокий и коренастый. Настоящий степняк. Лицо круглое, улыбчивый, у него еще росли такие усики, молодой, наверное. Он говорил что-то и стал осматривать рану.
Все эти кровавые тряпки, запах спиртного, запах крови.
Потом этот круглолицый вышел и вернулся с какой-то плошкой. И опять занялся раной. Аля забилась в самую дальнюю часть шатра и оттуда с ужасом смотрела, что они творят в антисанитарных условиях, и ей становилось дурно. Самой хотелось кричать. Казалось, это должно быть очень больно, но тот парень молча терпел, даже в лице не изменился. Только один раз она встретилась с ним взглядом.
У него были большие серые с желтизной глаза. И взгляд такой, что…
Она не выдержала, опустила голову. А потом вообще стала осматриваться, не решаясь больше на него смотреть. Глаза уже давно привыкли к полумраку, царившему в шатре, и теперь она видела гораздо лучше. В стороне от входа лежало его оружие и небрежно брошенный сверху доспех, похожий на античный панцирь.
Зачем он снял его перед боем? Зачем было так рисковать? Вспомнила сейчас, как тот другой летел на него с копьем, и невольно передернулась. Но Аля уже поняла, что это необычный человек.
А еще она понемногу стала догадываться, зачем ее привели сюда. Ведь если сопоставить все, получалось, что она приз, за который он дрался и победил. И теперь она его собственность? Все внутри восставало против!
Там, на ристалище, кричали: «Цом! Цом!». Аля не знала, что это значит. Но сейчас, когда державший ее в тисках страх немного прошел, она поневоле стала задумываться – а что же с ней дальше будет?
Наконец круглолицый вышел, сказав что-то на прощание. Дернулось полотнище полога и опустилось, отрезав их от внешнего мира. Она осталась в шатре наедине с победителем.
Сразу повисло напряжение. Чего ждать?
Парень встал со своего места, а она невольно дернулась. Потом замерла, глядя перед собой. Но он даже не взглянул в ее сторону, подобрал кровавые тряпки с земли и как был, в одних штанах и босой, вышел наружу. А ей вдруг стало страшно одной.
Как в первый миг своего попадания. Мгновенно сгустился сумрак, шорохи поползли отовсюду, звуки, шаги снаружи, ржание, лай… Хохот. Страшно!