Наследница северных угодий (СИ) - Акулова Лариса. Страница 43

Я же не собираюсь следовать чужой просьбе. Пусть официально ещё не объявлено, но уже являюсь официально наследницей, вошедшей в права, подтвержденные Магией. Больше никому я не позволю помыкать мной, тем более, что теперь это мне позволено не просто родителями, а самой природой, которая даровала силы. Также не стоит позволять приказывать мне, иначе они начнут думать, что я слабовольная, что мной можно управлять, что тоже не является мечтой моей жизни.

Несмотря на раннее утро семья и гости уже в сборе. Сегодня завтрак проходит в малой столовой, в более приятной атмосфере, чем прошлый прием пищи, на которой я попала. Меня приветствуют, мама обнимает, но, в принципе, все общаются между собой, не уделяя кому-либо слишком много внимания. Олвен, устроившись на дальнем конце стола, лишь зубами скрежещет, когда меня сажают рядом с Киреном. Глазами метает такие молнии, что мне кажется, что они вот-вот станут реальными, ударят в меня и убьют. По левую руку от меня оказывается дородная женщина лет шестидесяти в роскошном платье и такой прямой осанкой, будто она спицу проглотила. Именно она решается заговорить со мной первой:

– Поздравляю с вступлением в наследие, ты настолько любима Магией, что она даже не стала дожидаться конца праздника солнцецветения. Это замечательно, значит, будущее северных угодий в хороших руках. Теперь тебе нужно подыскать домашнего учителя, который сможет объяснить все тонкости управления новым объемом Магии. Ты же не думаешь что это будет легко и просто? И, насколько я слышала, деточка, у тебя уже и пара появилась, будущий жених? – смотрит женщина на Кирена рядом, а затем вновь поворачивается ко мне, подмигивает, как бы говоря, что выбор одобряет. И вдруг спохватывается, – ой, милочка, ты же наверно меня и не помнишь. Твои родители говорили, что после заморозки ты потеряла память, а я тут с тобой так разговариваю, даже не представившись, какой ужас!

Уж не знаю, кем она является, но болтовня уже сводит с ума. Ею можно довести вполне адекватного человека до самоубийства, я слушаю всего пару минут, а уже хочется вздернуться прямо на ближайшей деревянной балке. Стараюсь не закатывать глаза, когда женщина вновь начинает говорить.

– Меня зовут Эладия, я твоя двоюродная тётушка, в детстве часто нянчилась с тобой, поэтому ты меня любила. Жаль что дети так быстро растут, мне так не хватает твоих пухлых щёчек, очень уж любила их тискать, – сокрушается она, доставая из скрытого кармана в платье белоснежный платочек. Промакивает им слезы, всхлипывает, но берет себя в руки. — Надеюсь, что скоро смогу твоих деточек понянчить, многому могу их научить.

Матерь божья. Мне же ещё и семнадцати лет нет. Неужели в этом сумасшедшем мире рожают, даже не доучившись?

— Нет, тетя Эладия, я с этим не спешу, — сразу обозначаю свою позицию, чтобы у неё не возникло даже намёка на идею о том, что на меня можно надавить, и я поскачу беременеть. Совсем не до этого сейчас. Какие дети, если меня пытаются убить в собственном доме? Или мне ещё и о них придется волноваться? Нет уж, спасибо. — Совсем скоро экзамены в Академии, лучше на них сосредоточусь.

Следующим со мной заговаривает Кирен, отчаянно краснея, видимо, вспоминая тот голый случай:

– Знаешь, Нивес, зря ты так категорично относишься к словам тёти. Она многое знает о семейной жизни, и детей воспитала замечательных, например, твоего отца, который сейчас стоит во главе государства. Она много сделала для своей страны, пусть тебе и кажется это глупостью, – пытается оправдать её в моих глазах, при этом мягко указывая на то, что любая работа есть работа, и не стоит отрицать важность воспитания. Защищает Эладию. Удивительно. — Будь снисходительнее, у всех свои цели в жизни. И для тебя хотят, как лучше. Поэтому не упрямься и прими чужой совет с благодарностью.

— Может, она только и способна, что детишек побольше рожать, линию королевской крови продолжать. Все мы знаем, насколько моя сестрёнка слабовольная, и она никогда не станет такой же, как отец. Слышишь, мама, тебе стоило родить первой меня! – Внезапно выходит из себя Олвен, закатывая невероятную по грубости речь.

Подскакивает и убегает с такой скоростью, словно за ней стая волков гонится. Мне или кажется, или она стала слишком истеричный с тех пор, как Кирен прилюдно меня поцеловал? И шокированной сейчас выгляжу не только я, уверена, родители тоже не понимают, что происходит. Это ведь не только вопрос престижа, но и того самого воспитания. Получается, что они не смогли привить ей простейших норм поведения в обществе, пусть и в кругу близких людей. Тётя Эладия хмыкает, а затем тихим голосом говорит, чтобы мы не дёргались, сама же отправляется вслед за своей племянницей, видимо, чтобы мозги вправить. Отец же щёлкает пальцами, и рядом с ним появляется один парень из прислуги, который на подносе что-то несёт. Он доходит до меня и отдает конверт.

– Тебе письмо от учителя, Нивес. Надеюсь, это никаких пересудов не вызовет – всё-таки личная переписка между преподавателями и учениками запрещена, – впервые вижу на лице отца такое жёсткое выражение, как будто он поставил перед собой какую-то цель и теперь не собирается отступать от неё.

А мне же лишь не терпится прочитать ответ нага, каким бы он не был. «Главное, что ответил. А остальные разногласия, я уверена, мы сможем преодолеть», — чуть дрожащими руками принимаю письмо.

Глава 42

Отрешаюсь от всего происходящего, вновь запираясь в своей комнате. На этот раз с долгожданным ответом от Даара. Бегло читаю приветствие, наслаждаясь каждым словом, каждой буквой в послании. Наг пишет в первую очередь о том, что рад моему благоразумию, что я его не забываю и иду навстречу его желанию помириться. Рассказывает о том, что происходит в Академии, пока северяне отсутствуют, жалуется на самодурство ректора, который неожиданно привел на занятия, как он заявил, "свою будущую невесту". Последняя новость меня поражает, ведь Раад л'Валд не похож на человека, который бы сам себе выбирал бы спутницу жизни, скорее бы последовал советам старших и, не глядя даже на лицо девушки, повел бы её к алтарю. Такой уж он, даже я успела понять за несколько не слишком-то информативных встреч. Далее ль'Ву по привычке просит меня быть осторожнее, никому не доверять, но эта его позиция мне и так известна, её я придерживаюсь уже несколько месяцев, с самого моего появления на Материке. Бдительность, чтоб её. В самом конце мужчина извиняется за то, что инициировал ссору между нами, говорит, как сильно об этом сожалеет. И пусть между нами несколько веков на Земле и пару десятков лет тут, никого более близкого для себя, кроме меня, он не нашел и вряд ли уже найдет.

На душе у меня становится легко-легко, словно камень, давящий до этого на сердце, внезапно превратился в перышко. Как прекрасно, оказывается, разобраться с проблемами, которые жизни не давали, а появились изначально из-за глупости. Если я уезжала на праздники домой, думая о многом, переживая, не желая возвращаться в Академию, то теперь во мне прямо противоположное желание, ведь там меня ждут. Тот, кто знает моё истинное происхождение, сможет помочь разобраться с покушениями на жизнь. Уверена, ль'Ву на это способен.

***

Из-за того, что мой организм решил не дожидаться солнцецветения, чтобы унаследовать родовую Магию, праздник уже не имеет для меня особого смысла. Да, меня принаряжают, спрашивают мнение, какие блюда я бы хотела видеть на столах, даже позволяют выбирать из музыкантов, что будут играть на балу, и шутов, которые станут развлекать гостей. Пересматриваю несколько десятков кандидатур, прежде чем останавливаюсь на двух близнецах, которые отлично обыгрывают свою похожесть и шутят над ней. Лим и Бим — ну что за забавные имена у них, больше похожие на собачьи клички. Но мне нравится смотреть на этих смуглых ребят, по крайней мере, они не лебезят, как другие работники. Я даже прошу выделить им отдельную комнату в замке — парни соглашаются лишь тогда, когда убеждаются, что их не разлучат. Благодарят меня, делают колесо и уходят, оставляя недоумевать чужой гибкости.