Дорога, ведущая в никуда - Муравьев Константин Николаевич. Страница 37

И я дал следующую команду Ведунье:

«Выясни, у кого из них еще есть нейросети, кроме указанной девушки?»

– Выполняю, – доложила моя помощница.

А уже в следующую секунду у меня были результаты сканирования, которые предоставила Ведунья.

И нейросети оказались абсолютно у всех находящихся на поляне, даже у некоторых гигантов.

Только вот у этой самой Инеи нейроструктура оказалась в инициированном и активном состоянии, у остальных же нейросети были в странном спящем режиме, ожидающем команды на активацию.

«Что-то этот мир все больше вызывает у меня вопросов», – пробормотал я. Ведь и это еще было не самое главное. Еще более невероятное мы с Пандорой обнаружили, наблюдая за целительницей. А все потому, что самое интересное началось после того, как она приступила к излечению больного.

И теперь я понял, что имела в виду Тара, когда сказала о том, что эта девушка истинный целитель.

Инея воздействовала не на магическое поле и не на физическую оболочку, она напрямую подключилась к метрической структуре отца Тары и восстанавливала разрушенные сегменты матрицы, и делала она это на основе тех подсказок, что, похоже, выдавала ей ее собственная нейросеть.

А это, как минимум, означает, что в ее нейросети присутствовали базы и механизмы или алгоритмы по выполнению подобного типа работ. Только вот ничего этого, в отношении чужих метрических структур, не умела делать даже Пандора. Она работала напрямую лишь с моей собственной матрицей.

«Невероятно», – только и подивился я тому, чему сейчас стал свидетелем. Ну и еще я понял, что, возможно, мне стоит задержаться в этом мире, коль я и так уже сюда попал и проторчу тут какое-то неопределенное время. Подобные базы или знания мне необходимы.

Слишком универсальный и низкоуровневый это подход по работе с любыми объектами.

Тем временем Инея закончила заниматься отцом своей подруги, и ее слегка повело назад. Она вскинула руку и, придерживая себя, оперлась ею о землю.

– Прости, – сказала она, обращаясь к Таре, – тут я сделала все что смогла. Он поправится, но на это потребуется время. А сейчас…

И она хотела подняться, чтобы дойти до следующего раненого, как неожиданно девушка закрыла глаза и начала заваливаться вниз.

Я оказался ближе всех и потому сделал шаг вперед и, подхватив ее на руки, положил рядом с отцом Тары.

Между тем к нам подошел Круж, тот самый крупный боец.

– Она перенапряглась, – поглядев на целительницу, сказал он, – но если Инея сказала, что с ним будет все в порядке, это уже хорошо. Только вот что делать с остальными? Как думаешь, кому-то из них еще нужна срочная помощь?

Тара огляделась.

– Разве что Кергу, – и она показала на второго бойца, что лежал тут же, – его тоже, похоже, ранили. Но я не увидела на нем серьезных ран, кроме той, что обнаружила у него на руке и достаточно большой шишки на голове. Большего я определить не могу.

– А Гулд, как он? – посмотрел на их последнего спутника крупный мужчина.

– Просто без сознания, это я могу сказать точно.

– Хорошо, – ответил тот, – тогда давай аккуратно перенесем их чуть ближе к центру поляны, там, если что, есть удобное место, а трупы этих измененных отнесем в лес, пусть с ними местные монстры разбираются.

После чего этот боец перевел свой взгляд в мою сторону.

– Поможешь?

Я лишь пожал плечами, но прежде чем что-то делать, показал на трех бойцов в латах, из тех, что напали на отряд.

– Этих нужно добить, они еще живы, но пока без сознания. Однако если дать им время, то они вполне могут очнуться. А нам нужны недобитки за спиной? Думаю, что нет. Так мы обезопасим себя и уже дальше спокойно будем помогать вашим товарищам? – И я вопросительно посмотрел в его сторону.

– Да, – согласился со мной Круж, – тут ты прав.

И, спокойно подобрав один из мечей гигантов, выдвинулся к ближайшему телу.

Я не стал всю грязную работу сваливать только на него и отправился к еще одному будущему покойнику.

– Кстати, – посмотрел я на бойца и показал тому на лежащие тела гигантов, – постарайся не портить доспехи и прочие трофеи. Пригодятся.

Тот лишь как-то равнодушно пожал плечами.

У меня вообще сложилось впечатление, что он не собирался их обыскивать или что-то брать с их тел, что, на мой взгляд, было глупостью.

Между тем, когда мы обошли с нашим кровавым делом всех гигантов, то вернулись к центру поляны. И первоначально позаботились о своих раненых. Отнесли тех ближе к тому самому камню, около которого эти люди и держали оборону.

Ну а дальше девушку мы оставили присматривать за ранеными, а сами занялись очисткой поляны от лишних тел. По дороге я стянул с гигантов их доспехи, собрал оружие и тот нехитрый скарб, что был у них с собой.

Правда, вышло немного, всего пара каких-то артефактов, пока я с ними разбираться не стал, их оружие, четыре меча, три секиры, боевой молот и еще с десяток кинжалов, да восемь комплектов брони. Я даже поврежденные шлемы забрал.

Выяснилось, что в них содержится достаточно большая процентная часть примеси адамантита.

А я-то все думал, что это их тяжелая секира пробивает с таким трудом? А ответ оказался достаточно прост. Адамантит.

И он тут был почти во всем. Но в разном объеме, большом или маленьком, зависело от вещи, но тем не менее нейросеть уверенно могла оценить процент его примеси чуть ли не в каждом металлическом предмете.

Так что это оружие и доспехи уже сами по себе представляли определенную ценность. По крайней мере, для меня.

Хотя вот местные почему-то на них не обратили особого внимания. Может, все потому, что и у них оружие и кольчуги были из подобного металла с примесями адамантита?

Все может быть, но уточнять я не стал.

Ну а пока мы таскали тела в лес, произошел небольшой казус.

На время боя я оставил Горностая в лесу и только сейчас, когда мы растаскивали тела, позвал его.

И вот его появление на поляне почему-то очень сильно заставило нервничать как Тару, так и Кружа.

– Медленно отходим назад, – тихо прошептал боец, осторожно вытаскивая свой меч, – мы влезли на охотничью территорию «лесной стрелы». Думаю, если мы оставим ему тут тела, на нас он не нападет.

И сам стал пятиться назад, не спуская взгляда с моего пушистого компаньона.

Я же лишь слегка пожал плечами и сделал несколько шагов вперед, а когда Круж резко вскинул руку, остановил его.

– Это мой зверек, не переживай. Он не нападет.

И я, подойдя к Горностаю, приподнял его и посадил себе на плечо. А потом пояснил поглядевшему на меня зверю, зачем я все это сделал:

– Они тебя боятся. Думают, нападешь на них. Испугались.

– Зачем? – удивился тот. – Я что, детеныш? Есть не хочу, зачем нападать? Да и больших много. Это опасно. Плохая добыча. И невкусная. Можно клыки сломать. Не хочу еще раз.

Вот так я и узнал, что, похоже, мой мелкий ворчливый попутчик в прошлый раз сломал свой клык, напав на кого-то из людей. Но меня это особо не напрягало. Я и сам из тех, кто иногда вынужден нападать на своих же сородичей.

– Ты только далеко от меня не отходи, чтобы они не нервничали, – попросил я зверька.

– Буду сидеть тут, – согласился он, – у тебя тут удобно и высоко. Далеко прыгнуть можно. Хорошо видно и слышно. В следующий раз тоже тут сяду.

Я усмехнулся.

Похоже, Горностай застолбил себе место у меня на плечах.

Так переговариваясь, я вслед за Кружем и вышел на поляну, где вновь наткнулся на очень уж пораженный взгляд девушки.

– Лесная стрела, – только и прошептала она…

И реакция у нее была точно такая же, как и у Кружа. Девушка медленно потянулась к оружию.

Но заметив это ее движение, крупный боец лишь усмехнулся.

– Если бы стрела хотела, она бы уже напала, – и уже поясняя девушке, он добавил: – Это его зверь.

Та еще более пораженно посмотрела в мою сторону.

– Ручная стрела. Никто и никогда не поверит… Но как? – и она с вопросом во взгляде обернулась ко мне. Но я не стал им ничего объяснять, все равно не поймут, а сказал девушке другое: