Не жизнь, а сказка - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 31
— Мне за что? — удивился парень.
— Что я с братом повидался, племянников повстречал. Если бы не ты, я б на Ратное поле не знаю, когда попал.
— Но почему? — Серега ничего не понял.
— Потому что туда переносятся волею судьбы, а я стар уже для воинских забав. Иной воин желает страстно поучаствовать в сече богатырской, да только так никогда и не попадает на Ратное поле. Тебе жребий счастливый выпал. А я уж просто сопроводил тебя. За то и спасибо!
— Да, пожалуйста! Святогор Иванович, можно вопрос задать?
— Задавай, — кивнул старик.
— Варя сказала, что вы можете мне помочь её найти. Вот через год я…
Святогор улыбнулся.
— Приходи через год, помогу. Тем более, что тебе, как победителю, на Ратное поле дорога открыта.
— На поле — это хорошо. А к Варе? — настырно спросил Серега.
— А из Ратного поля ты сможешь отправиться туда, куда пожелаешь. Хоть к черту на рога, лишь бы знать, как это место выглядит.
— Но я же не знаю, где она живёт!
— Зато мне это ведомо, — усмехнулся старик, — поэтому с тобой вместе и отправлюсь. Заодно и братца своего, Гороха, повидаю.
Серега быстро сложил в уме два и два. Горох — брат Святогора. Варя — племянница. Значит…
— Значит, по отчеству она Гороховна? — невольно улыбнулся он.
— Да, — снова усмехнулся старик, — но ты особо не скалься. Горох, хоть и царь, мужик вообще-то нормальный, спокойный. Но иногда бывает не в духе. Особенно, когда насчёт его имени шутки шуткуют. В такой момент может и на кол посадить.
— Царь? — Серегины глаза округлились. — Выходит, Варвара — царевна?
— Ну, да, а ты разве не знал?
Серега отрицательно мыкнул. Святогор усмехнулся:
— Да, ладно, не переживай! Горох — царь демократичный. Ему род и племя не важны — был бы человек хороший. Василиса, невеста Ивана, тоже не из князей. Н-да, — помрачнел Святогор, — куда ж она пропала? Раньше только бабу Ягу искал, а теперь и Василису…
— Бабу Ягу? Настоящую?
— Угу. Сергей Вольфович! — басом крикнул вдруг Святогор. — Зайди на минутку!
На полке с дзыньканьем разлетелась стеклянная вазочка. Старик поморщился.
— Посуду какую-то хлипкую ставят…
В дверь заглянул очкарик.
— Святогор Иванович, опять вы про кнопочки забыли? Это ведь уже четвертая вазочка на этой неделе…
— Да, ну тебя с твоими кнопочками! — отмахнулся Святогор и поднял указательный палец кверху. — Ты посмотри на мой палец и на кнопочку! Да я их три штуки сразу нажму! Проще уж крикнуть…
— Как знаете, — пожал плечами очкарик. — Спишем на расходы предприятия. Но вы должны помнить, что балансовая стоимость одной вазочки…
— Ой, уймись! — страдальчески наморщился Святогор и обратился к Сереге: — Представляешь, он бухгалтерии за зиму выучился. Мне конец!
— Да, мы время напрасно не теряем. Бруня тоже курсы закончила.
— Курсы моделей, — закатил глаза старик. — И на первой же фотосессии расцарапала фотографу физиономию.
Парень закашлялся, скрывая смех. Очкарик строго посмотрел на него и удивлённо сказал:
— Надо же! Всего полчаса, а какая разительная перемена!
Серега осмотрел себя с ног до груди — никаких изменений не заметно. Хотя, конечно, стигийского кинжала и двухметрового копья при нём не было, когда он в этот кабинет зашёл.
— На Ратном поле человек побывал, — пояснил Святогор. — И даже победителем сечи оказался.
Очкарик уважительно протянул руку Сереге — тот смущённо пожал худую ладонь.
— Поздравляю! Сам на поле не бывал, но наслышан, наслышан. Топтыгин всё мечтает туда попасть…
— Нельзя ему, ты, Сергей Вольфович, сам понимаешь. Туда же только люди допущены.
— Да, и зело печально это правило, — вздохнул очкарик. — А уж как Миша хочет с богатырями силой померяться!
— А кто он? — не удержался Серега.
— Обычно — медведь, — равнодушно сказал очкарик, словно оповестил, что на улице дождь.
— Медведь? Но, Святогор Иванович, а как же Грыст? Он ведь тоже не совсем человек!
Старик нахмурился. Худой очкарик заинтересованно блеснул стеклами.
— И в самом деле, тролль-то попал на сечу, — задумчиво сказал Святогор. — Наверное, дело в том, что был он в образе человеческом!
— Ну, если дело только в этом, то Топтыгин легко перевоплотится! — воскликнул очкарик.
— Медведь в человека превратится? — изумился Серега. — А так разве бывает?
— Ну, да! Я же вот стою здесь.
— А… вы кто? Тоже медведь?
— Вообще-то, говорить об этом посторонним лицам строго и категорически воспрещается, но, ввиду чрезвычайных обстоятельств, вызванных посещением данного человеческого индивидуума неординарной магической местности…
— Тьфу! — от души плюнул Святогор. К счастью, на пол. — Волк он! Позорный!
— Умеете вы уважить, Святогор Иванович! — расплылся в широкой улыбке очкарик и пояснил Сереге: — Люблю, когда волком позорным кличут. А Святогор Иванович, чуткой души человек, умеет в нужный момент слово ласковое сказать. Даже про вазочку вспоминать не хочется. Хотя расходы на приобретение новых материальных ценностей…
— У тебя в цирке знакомых нет? — страдальчески скривившись, спросил у Сереги Святогор. — Представляешь, какой бы из него дрессированный волк получился?
— Вы меня, зачем звали-то? — деловым тоном заговорил очкарик. — Если просто поболтать, то некогда мне. Дел уйма!
— Давно бы так, — буркнул Святогор. — Спросил я про вашу пропажу. У всех, кого встретил. Никто не ведает, даже Черномор.
— У-у, — сокрушённо прокомментировал очкарик, — даже Черномор не знает? Совсем плохо! Алексей Иванович так надеялся на него…
— Черныш обещал помочь. Раз сказал — значит, сделает. Теперь вот что. У племянника моего, Ивана, беда случилась — невесту Кощей украл. Василисой её звать. Мастерица, говорят, и кудесница. Если чего про неё узнаете — немедленно мне сообщите. Да, забыл! В уточку обращаться умеет!
Очкарик серьёзно кивнул.
— Разошлём весть. Так, я пошёл? Дел действительно полно. Ах, да! С последним контрактом всё в порядке!
— Уже? Быстро вы… Ну, ступай.
Святогор проводил взглядом очкарика и обратился к Сереге:
— Вот, другу твоему отсрочка обеспечена.
Серега, честно сказать, уже и забыл, зачем он сюда пришёл. Столько всего случилось, что до этого момента он и не вспоминал о Мишке.
— До осени военкомат его тревожить не будет. Мы своё слово держим. Пусть он об этом помнит!
Больше Сереге из Святогора ничего вытянуть не удалось — на все расспросы тот только загадочно улыбался. Парень понял, что пора закругляться. Он поднялся и… неожиданно для самого себя поклонился старику в пояс.
— Спасибо вам, Святогор Иванович, за науку!
— Пойдём, провожу тебя.
— Э-э, можно мне здесь копьё и кинжал оставить? Дома, боюсь, не поймут…
— Оставляй, заберёшь, когда пожелаешь. Серый сохранит в лучшем виде.
Они вышли в просторный холл. За стеклянным столиком Брунильды не оказалось, впрочем, Серега об этом и не жалел. Теперь, когда он познакомился с Варей, другие девушки ему казались какими-то… ненастоящими.
— Прошу! — огромный, как двустворчатый шкаф, охранник возник прямо из воздуха и распахнул входную дверь.
Серега и Святогор вышли на мраморное крыльцо, дверь тут же захлопнулась.
— Не любит Сильвестр тепло выпускать, — усмехнулся старик. — Старые привычки нелегко изжить.
— А как ваш охранник умудряется появляться и исчезать? Только что его не было, и вдруг возникает ниоткуда!
— А чего тут удивительного? — пожал плечами Святогор. — Домовые все так умеют делать.
— Так он домовой?!! — Серега от удивления промахнулся мимо ступеньки и улетел бы носом вниз, если бы старик не поймал его за ворот куртки. — Спасибо! Но я всегда думал, что домовые маленькие, лохматые, бородатые…
— Да, да, наш Селивёрст тоже таким был. Потом фильмов насмотрелся, а как-то раз нашёл журнал про культуристов. Захотел похожим на них стать и первым делом начал меня упрашивать, чтоб я ему паспорт справил. Пришлось сходить к знакомым в РОВД. Н-да. В паспортном столе чуть со стульев не попадали, когда Селивёрст обозвался Сильвестр Ш.Неггер.