Красавица для Чудовища (СИ) - Андерсон Диана. Страница 94

Они еще не успели дойти до ящиков с нижним бельем, и я спокойно выдохнул.

— Хорошо, Михаил Альбертович, — кивнула одна из моих домработниц и подошла к вещам.

Признаться, я понятия не имел, зачем запретил женщинам трогать одежду девушки, ведь изначально, именно для этого их и пригласил. Видеть ее костюмы и белье на одних полках с моей одеждой, невзначай прикасаться к ним — мне вовсе не хотелось. Наверное, я бы просто дождался момента, когда бы Анастасия сама вернулась бы за своими вещами. Возможно, после рождения моего ребенка, ей бы захотелось вернуться в этот дом, и она сильно расстроилась бы, не увидев своей одежды на прежних местах.

Стоп. Почему я размышлял об этом как законченный кретин? Ни прошло и двух дней со всей этой неразберихи, а я уже мысленно был готов забыть обо всем и простить ее семью?

Нет, я не прощал ее семью, но уже сегодня, на трезвую голову, хорошо понимал, что сама Настя — ни в чем не виновата. Нервно выдохнув, я провел ладонью по лицу и вышел из спальни. Стоило развестись с этой девушкой как можно скорее и перестать отравлять себя изнутри этими мыслями.

Разбитый и подавленный, вернулся в свой кабинет снова. Меня преследовала растерянность. Сев за свое кресло, скрестил руки перед собой и стал смотреть в одну точку на двери, будто чего-то ждал. Но, чего?

Грубо дернув за последний, самый нижний ящик шкафчика, постарался отвлечься поиском номера бизнес-партнера. Нужно было окунуться с головой в работу и перестать думать об этой девчонке.

Ухмыльнулся, качая головой. Какой же я беспросветный идиот. В поисках необходимого в нижнем ящике, в глубине, я неожиданно наткнулся на холодный металлический предмет. Одернул руку как ошпаренный, но затем снова полез в ящик, мучимый внезапным любопытством. Вытащив предмет оттуда, стал разглядывать интересную вещицу в руках как завороженный. Это были круглые, антикварные часы, по форме и содержанию напоминающие мне те, что висели на стене напротив. Слабо улыбнулся, а затем, потянул за колесико, чтобы настроить точное время, ведь они остановились на неправильном времени. Что-то в них меня притягивало, и я не мог дать этому объяснения. Интересно, откуда они у меня? Стоило подумать об этом, как мне на телефон позвонили, вырывая из моих раздумий. Саша с женой собирались проведать меня этим вечером, и я даже обрадовался подобному предложению — мне необходимо было общение.

Поставил часы в карман, и, наклонившись, чтобы закрыть нижний ящик, изогнул бровь, заметив под стопкой документов, фотографию. Наверное, она была спрятана, но после того бардака, что я здесь учудил, не мудрено, что фото было мною сразу же обнаружено. Потянув за край, сразу же вздрогнул, словно от удара током, а затем вздохнул, глядя на изображение.

Какого хрена ее фотография лежала в моем ящике? Хотел разорвать ее на части, но не мог оторвать взгляда от девушки, смотрящей на меня с фотографии. Она была в голубой, совершенно простой рубашке, без капли макияжа на ее лице, отчего девушка выглядела еще моложе, чем была. Серая мышь, правильная девочка, на которую я бы в здравом уме никогда бы даже и не взглянул. Глаза, конечно, у нее невероятные, как и эти губы, которые были почти на половину лица. Сглотнул, отводя взгляд в сторону. Маленькая сучка, которая не выходила из моих мыслей и притягивала меня к себе, словно магнитом.

Ну что серьёзного у меня могло быть с малолеткой?

Молодая, немного смазливая, наверняка мне было очень хорошо с ней в постели. Это логично, это нормально. О любви с моей стороны не могло быть и речи. Выдохнул, возвращая фотографию на свое место.

Я был один раз женат и больше не планировал. Еще вчера, я был уверен в этом на все сто процентов. Спрятал лицо в ладонях, обдумывая все происходящее со мной.

Вытащил из кармана мобильный телефон, в котором кроме нескольких номеров моих близких людей, больше ничего не было. У меня раньше имелась учетная запись, которая позволила бы вернуть фотографии и еще какие-нибудь документы из облачного хранилища.

Я бы мог восстановить некоторые данные, если, за последнее время, не менял пароля, иначе, смысла в этой процедуре не было никакого. Спустя минуту незатейливого перебора комбинаций букв и цифр, я все-таки активировал свою учетную запись. Моя телефонная книга сразу же пополнилась, так же, как и галерея изображений. Фотографий много не было, в основном, галерею составляли фото и сканы документов. Кроме последних двух фотографий, датирующихся четырнадцатым февралём этого года. На которых я был вместе… с Настей.

Я крепко прижимал миниатюрную девушку к себе, и… улыбался. Мое сердце невольно пропустило удар, а воздуха в легких стало мало. Пролистнул вправо, и на другой фотографии, Настя уже сама прижималась ко мне, целуя в щеку, а другой рукой, явно держа телефон в руках. Часто дыша, я швырнул телефон в сторону, как что-то горячее, обжигающее, а потом приложил ладонь ко рту. Мы стояли у белого мерседеса, который я видел в гараже еще прошлым утром, но не придал этому особого значения, ведь у меня часто менялись машины, да и сами водители.

— Это автомобиль Анастасии Николаевны, — объяснил один из водителей, когда я обратился к нему.

Было бы правильнее попросить утром ребят отогнать эту машину подальше отсюда, а лучше, отвести ее во двор к Шмелеву.

Опустив руки на капот, я продолжил размышлять насчет своей жизни. Ладно, возможно я был в ней заинтересован, но все это было до того, как я узнал о том, что ее сестра убила мою дочь.

В своем кабинете, пялясь в потолок, схватился за телефон и даже не понял в какой момент, стал набирать в поисковике имя. Анастасия Шмелева. Ссылок было не много, в основном все переводилось на фотографии с нашей свадьбы.

Интересно, что она сейчас делала? Девушка беременна, наверное, ей нужна была финансовая поддержка — позаботился ли о ней мой папа?

Почему, боже, я так много о ней думал?

Цокнув, интуитивно, трясущимися набрал другое имя — Анастасия Соколовская. Наверняка она взяла мою фамилию, и я действительно не ошибся, когда в первой же строчке увидел ссылку, ведущую на ее страницу «Вконтакте». У меня в этой социальной сети страницы давно не было, но я все же мог увидеть общие данные и дату последнего визита. Она была в сети в последний раз в феврале этого года. Ужасно роковой месяц для нас обоих. Фотографий в профиле не было, лишь одна на аватарке, где девушка смотрела в бок, и были видны лишь ее светлые волосы и часть лица. Холод пробрал мое тело с головы до пят.

Открыл телефонную книгу и нашел ее номер. «Настя». Нажал на ее имя, чтобы просмотреть карточку и, на секунду, проскочила чудовищная мысль позвонить девушке. Что я собирался сказать ей? Что вернулся и собираюсь развестись с ней? Что хочу забрать у нее своего ребенка, ведь она слишком молода и у нее еще будет возможность родить от другого. Я-то с ней жить не смогу, ведь она точно будет напоминать мне о том, что сделала ее семья.

Настя могла бы встретить другого парня, подходящего ей больше чем я и завести другую семью. От этих мыслей мое сердце, почему-то, забилось от страха. Да, нам с ней нужно было отпустить друг друга и как можно скорее.

Но я все равно набрал ей. Сам не понял зачем, но я нажал на иконку с телефоном, чувствуя, как за грудной клеткой ошалело бьется сердце, а покалывания в пальцах становятся сильнее.

«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — проговорил оператор, а я, со спокойствием выдохнул. Усмехнулся, прикладывая телефон ко лбу.

Спустя, как мне показалось, вечность меня оповестили о том, что мои друзья приехали ко мне домой. Оставив Сашу и Лену в гостиной, Оля первым же делом ворвалась в мой кабинет, отчитываясь о проделанной работе.

А я уже совсем забыл, что поручил ей сделать еще прошлым вечером.

— Миш, — взгрустнула она, опустив голову. — У меня язык не поднялся сказать Роберту о тесте ДНК, — подруга виновато покачала головой.

Я чуть не захлебнулся стаканом воды. Слава богу, что она промолчала, ведь я уже передумал делать экспертизу, а вчера, говорил и думал об этом, будучи злым на весь свет. К чему все это, если я и так безоговорочно верил в свое отцовство. Мне уже незачем мстить ни в чем не повинной девушке. Главное, чтобы отец Насти не передал мои слова своего зятю, а еще хуже, своей дочери.