Путь с сердцем - Корнфилд Джек. Страница 64

Смешение отсутствия «я» со внутренней нищетой может создать особенные трудности для женщин. В нашей культуре, где доминируют мужчины, женщина может взрастить в себе чувство подлинной незначительности, полагая, что в этом мире из неё никогда ничего не выйдет, что судьба женщины и её труд не имеют ценности. Эта могучая обусловленность может привести к возникновению личности, пронизанной подавленностью, страхом и глубоким чувством неадекватности.

Одна женщина, пришедшая к практике медитации с подобными чувствами, была уверена в том, что обладает глубочайшим пониманием пустоты. В течение пяти лет она училась у молодой учительницы, которая и сама запуталась в вопросе о пустоте. Когда она пришла ко мне, она стала говорить о своём глубоком понимании учения об отсутствии «я» и о непостоянной, несубстанциальной природе жизни. Она заявила, что всякий раз, когда практикует медитацию при ходьбе или при сиденье, она весьма отчётливо переживает отсутствие «я». Но мне она показалась просто неопрятной и подавленной, и поэтому я продолжил дальнейшие расспросы. Я попросил её описать в точности, как она переживает пустоту, а затем – провести передо мною медитацию при ходьбе и подробно рассказать, что она в это время отмечает. Когда она шагала, я обратил внимание на тяжесть её походки и качество зажатости тела. Вскоре и она тоже сумела это увидеть. Когда она исследовала своё переживание, оно оказалось совсем не пустотой, а оцепенением и омертвением. Во время нашей беседы стало ясно, что её тело и чувства многие годы были замкнуты. Её чувство собственного достоинства было низким, и она чувствовала себя неспособной сделать в этом мире что-нибудь стоящее. Она смешивала это внутреннее чувство с глубокими учениями о несубстанциальности. Внесение порядка в эту путаницу начало возвращать её к жизни.

Сходная путаница происходит, когда «пустоту» ошибочно принимают за «бессмысленность». Это неправильное восприятие может укрепить нашу глубинную подавленность и страх перед миром, оправдывать нашу неспособность найти в нём красоту, отсутствие у нас мотивации для участия в жизни.

Различие между истинной пустотой и пустотой депрессии можно иллюстрировать двумя разными приветствиями: просветлённый человек мог бы сказать: «Доброе утро, Господин», – тогда как более вероятно, что человек в состоянии депрессии или заблуждения скажет: «О Господи, утро!» Смешение этих двух приветствий может привести к особого рода пассивности: «Всё это иллюзия, всё это – развёртывающееся духовное сновидение. Мне ничего не надо делать. В конце концов, мы сами ничего не делаем». Подобная пассивность родственна безразличию, близкому врагу невозмутимости, что было рассмотрено ранее. Понимание мистической пустоты вещей совсем не пассивно; признак истинной пустоты – это радость; она оживотворяет правильное восприятие мистерии жизни, которая ежемгновенно является нам из пустоты.

Конечное заблуждение относительно пустоты может появиться, когда мы воображаем, что чувствуя пустоту, мы невосприимчивы к миру или возвышаемся над всем. Некий самурай, поверивший в это, явился к мастеру дзэн и похвалился: «Весь мир пуст, всё это – пустота». Мастер ответил: «Ха, что знаете об этом вы – грязный, старый самурай!» – И что-то швырнул в посетителя. Самурай мгновенно вынул меч – он был по-настоящему оскорблён, а оскорбление самурая могло стоить вам жизни. Мастер только взглянул на него и сказал: «Пустота быстро показывает свой темперамент, не так ли?» Самурай понял мастера, и меч вернулся в ножны.

От «нет я» к истинному «я»

Растворение чувства «я», или переживание безличной природы жизни, – это лишь одна сторона медали в нашей духовной практике. Как я сказал в начале этой главы, в духовном жизни существуют две параллельные задачи. Одна из них – это открытие безличной природы, другая – развитие здорового чувства «я», открытие того, что подразумевается под «истинным «я»». Для того, чтобы мы пробудились, необходимо осуществление обеих сторон этого кажущегося парадокса.

Однажды вечером об этом парадоксе в своём монастыре говорил ачаан Ча – говорил так, что для буддийского мастера это звучало совершенно удивительно. Он сказал: «Знаете, всё это учение о том, что „нет я“, неправильно», – и продолжал: «Конечно, неправильны также и все учения о „я“». Он засмеялся, а затем объяснил, что каждый из таких наборов слов – «я» и «нет я» – суть всего лишь понятия или идеи, которыми мы пользуемся для очень грубого приближения, указывая на тайну процесса, который не являет собой ни «я», ни «нет я».

Пытаясь показать, как надобно подходить к этому парадоксу, Джек Энглер, буддийский учитель и психолог Гарварда, так объясняет его: «Вам необходимо быть кем-то, прежде чем вы сможете быть никем». Под этим он подразумевает, что сильное и здоровое чувство «я» нужно для того, чтобы противостоять медитативному процессу растворения и прийти к глубокому постижению пустоты. Это верно; но не принимайте такие слова в узком смысле – развитие «я» и постижение пустоты этого «я» могут произойти в любом порядке. Подобно всем аспектам духовной жизни, «я» и пустота развиваются в нашей практике совместно; их развитие идёт по спирали, с новыми и более глубокими способами понимания, сменяющими друг друга.

Некий мастер дзэн, понимавший обе стороны этого процесса, во время одного из своих ежегодных посещений Америки обнаружил, что старший ученик запутался в безличной «пустой» медитации и в связанной с ней половине практики. Этот ученик научился медитировать целыми часами в чистом, пустом безмолвии, смог легко решить большую часть коанов дзэн, – но в мире оставался пассивным и спокойным, пренебрегая своей семейной жизнью. Его домашняя жизнь была чересчур спокойной и серьёзной, дети приведены к молчанию (или на них не обращали внимания), брак распадался. Его жена пожаловалась мастеру дзэн, а ученик сказал: «Разве не к этому именно ведёт духовная практика?» Но мастер дзэн понимал дело лучше.

Он предложил ученику и его жене принять участие в следующем интенсивном курсе. И пока другие ученики медитировали, решая традиционные вопросы дзэн, такие как «что такое звук одной ладони?», он дал этой супружеской паре другой коан: «Как вы осуществляете будду, занимаясь любовью?» Он велел им делать это два, три, четыре раза в день в то время, когда другие ученики сидели и ходили; затем они должны были ежедневно утром и вечером сообщать ему свой ответ в собеседованиях.

По мере того, как продолжался курс, возрастали сосредоточенность и безмолвие. Как это и бывает на таком курсе, ученики в большинстве своем становились спокойными, ясными и опустошёнными; исключение составляла одна пара в конце зала. Хотя они пропускали некоторые сиденья, приходя на практику в каждой следующий день, они излучали всё более полную жизнерадостности энергию. И ежедневно мастер говорил с ними о целостности, побуждая их находить подлинное проявление её в действии подобно Будде.

Курс спас их брак, помог восстановить семейную жизнь и сообщил этим изучающим нечто о полноте «я», а также и о пустоте этого «я».

Как может наша практика помочь нам выработать здоровое и полное чувство «я»? Как можем мы прийти к истинному «я»? Существует несколько аспектов этого процесса, и их надобно понять. Наше первоначальное чувство «я», или положительная сила «я», как это описывается в западной психологии, приходит от нашего раннего развития. Наш прирождённый темперамент, или кармические склонности, формируется в силу ранней обратной связи и отражает окружение раннего детства; это должно создать чувство того, кем мы себя считаем. Если мы имеем хорошую связь с родителями, если они проявляют уважение к нам, – у нас развивается здоровое чувство «я». Без этого устанавливается чувство неполноценности, отрицательное чувство «я». Затем это первоначальное чувство «я» усиливается учителями, школой, нашими общественными условиями и продолжающимися условиями жизни в семье. Привычное чувство «я» возрастает в силу этой повторной обусловленности, наслоившейся на стереотипы самого раннего детства; оно воссоздаётся, когда мы продолжаем расти здоровыми или нездоровыми. Если наше чувство «я» нездорово, духовная работа первоначально оказывается работой переделки и излечения. Это означает понимание и освобождение от чувства неполноценности и ранимости «я», вторичное пробуждение утраченной энергии и подлинной связи с собой. Когда мы в какой-то мере исправили себя, следующей задачей становится дальнейшее развитие характера, нашей мудрости, силы, уменья и сострадания. Это развитие описано в поучениях Будды как культивирование искусных качеств – таких как великодушие, терпенье, внимательность и доброта.