До мурашек (СИ) - Сакру Ана. Страница 25

Мычу в испуганном протесте, одновременно чувствуя, как сильно намокаю, на глазах выступают слёзы, тело начинает мелко дрожать. Лёва отпускает, давая жадно вдохнуть, и нежно целует меня в распухшие влажные губы, когда с рваным всхлипом отстраняюсь. Отвечаю со всей возможной пылкостью, стону ему в рот, ощущая, как буквально таю от расплавляющего желания. Очень его хочу...Даже просто сосать. Такое чувство, что кончу и так.

Лёвка разрывает поцелуй, и я снова тянусь к его члену, но он не дает, присасываясь к моей шее, а потом ведя губами всё ниже, пока не целует меня между ног так, словно это и есть его любимая девушка. Тело непроизвольно выгибает волной, по бедрам россыпью разлетаются мурашки. У него всегда это хорошо получалось...Сбивчиво стону, вцепившись ему в волосы, и упираясь пятками в плечи, подаюсь навстречу твердому юркому языку. Боже, да...

Низ живота ходит ходуном, и Лёвка придерживает его ладонью, впечатывая в кровать. Зажимаю его голову коленями, мычу что-то, чувствуя, как быстро между ног раскаляется, пошлые влажные звуки стоят в ушах. Ещё чуть- чуть, чуть-чуть...

Лёвка тоже это чувствует, не даёт так кончить. Отрывается от меня, нахально и пьяно улыбаясь. Его губы блестят.

- Выебать? - выгибает бровь.

- Да…

- Пожалуйста? - подсказывает урчащим довольным голосом.

Пихаю его пяткой в грудь, перехватывает мою ногу и кусает большой палец. Нервно хохочу, вырываюсь. И снова широко развожу бедра перед ним, наблюдая, как наглая улыбка застывает на его лице, а взгляд затуманено плывет.

- Пожалуйста...да...- шепчу хрипло.

- Сука...Гулена, - рычит тихо, склоняется и целует меня в губы, больновато прикусывая нижнюю.

Не успеваю ответить, как уже отстраняется и встает с постели. Наблюдаю, как роется в карманах своих джинсов, слизывая собственный вкус, оставленный Лёвкой на моих губах. По телу ходят колкие волны нетерпения.

- Да блять, где они? - бормочет Лёва, озираясь по сторонам и откидывая штаны.

- Презервативы?

- Да, - упирает в меня хмурый взгляд.

- Давай без них...Если, конечно, ничем не болеешь. Я - точно нет, - слабо улыбаюсь.

Лёва молчит пару секунд, сканируя меня взглядом.

- А залететь больше не боишься? - спрашивает таким тоном, что то, что он вкладывает в этот вопрос сразу прошивает насквозь.

Ледяной иглой от макушки до самого низа живота. Я непроизвольно вздрагиваю, прикусывая до крови щеку.

- Нет, не залечу, - отвечаю тихо.

Молчим пару секунд, варясь в этом густом, уже насквозь пропитанным нами воздухе.

- Как скажешь, - Лёва отбрасывает джинсы и возвращается ко мне на кровать.

Садится между моих расставленных ног, крепко обхватывает руками бедра, приподнимая к себе, и без лишних прелюдий медленно насаживает на член, неотрывно наблюдая, как меня со стоном выгибает.

От ощущения распирающей заполненности в уже перевозбужденном лоне закатываются глаза. Мне уже совсем немного надо, чтобы кончить, и Лёвка этим пользуетсяМедленно и ритмично скользя членом внутри до упора, смотрит сверху на мое запрокинутое к потолку лицо и ловит эмоции. Одной рукой он крепко перехватывает моё правое бедро, не девая даже капли свободы, другой путешествует по моему телу, сжимает пальцы на горле, заставляя жадно хватать воздух ртом, тискает грудь, гладит живот, стимулирует клитор.

Но чтобы он ни делал пальцами, его жгучий взгляд на моём теле всё равно я чувствую в сто раз острей. Он меня словно насквозь прожигает, облизывает, ощупывает, помечает клеймом каждый миллиметр. И это так заводит. Я никогда не чувствовала себя красивей, желанней, чем с ним. Никто больше на меня так не смотрел - будто умрет, если у него отберут эту возможность. И пусть так лишь кажется, но это всё равно самое непередаваемое, невероятное, затягивающее в бездну ощущение.

И меня уносит. Почти сразу, меньше чем, через пару минут глубоких скользящих толчков, словно расплавляющих всё внутри. Пытаюсь поймать Лёвкины руки, содрогаясь, пытаюсь притянуть к себе. Хочу, очень хочу поцеловать...

Но Лёва вместо этого переворачивает меня на живот и ставит раком, наседая сверху. В бедро простреливает боль, и я плаксиво стону, уворачиваясь. Хотя и без травмы меня сейчас ноги не удержали бы - от затухающего оргазма они как желе.

Лёвка матерится себе под нос, хватает подушку и подсовывает мне под бедра, укладывая на неё. Снова резко входит, буквально расплющивая меня тяжестью своего тела. Начинает уже грубо, быстро трахать в хлюпающую, ещё сокращающуюся вагину, думая только о своём кайфе. Упирается лбом мне в затылок, обжигая шею своим мокрым горячим дыханием. Не могу пошевелиться под ним, не могу нормально вздохнуть. Но всё это словно отходит на второй план, концентрируя восприятие только на таранящем лоно, двигающемся как поршень члене. Кажется, ещё чуть-чуть, и меня накроет второй раз. Лёвка протискивает руку между нами и надавливает на анус пальцем. Дергаюсь нервно, по бедрам простреливает слабый ток.

- Очень мокрая и тут, дай… Я быстро…только кончу…- требовательно бормочет мне в ухо, опаляя дыханием и гладя пальцем съеживающееся мышечное колечко, - Везде тебя хочу…

- М- м-м…- мычу растерянно, парализованная самой мыслью, но Лёвка уже выходит из лона и приставляет головку члена выше.

Давление, плавный толчок, и по бедрам рассыпается боль, покрывая кожу испариной. Шиплю сквозь зубы, сжимая руки в кулаки.

- Охуеть...- сипит Левка мне в макушку, снова наваливаясь всем телом и толкаясь глубже, - Бля…я сейчас…Сейчас…

Движение бедрами, еще, еще…У меня весь низ безвольно немеет, мелко дрожу…Резкий толчок глубже, выбивающий из меня болезненный стон, я чувствую, и Лёва глухо стонет мне в ухо сквозь сцепленные зубы и кончает внутрь. Выходит сразу, наполовину скатывается в моего тела, утыкается лицом в подушку и тяжело, шумно дышит, пытаясь прийти в себя.

Я тоже так дышу, задница болезненно ноет, но меня все равно размазывает кайфом и ощущением нестерпимой нежности к нему. Хочется целоваться, ласкаться, обняться в конце концов…

Поворачиваю к Левке голову и взъерошиваю его влажные волосы. Приоткрывает один глаз и как-то очень странно смотрит на меня.

- Всё нормально? – хрипло интересуется.

- Да, - улыбаюсь.

- Хорошо, я – курить, - тут же встаёт с кровати.

33. Гулико

Мне казалось, я уже готова спокойно реагировать на его каждый раз внезапную для меня холодность, но это совершенно не так. Обидой пробивает словно глухим ударом в солнечное сплетение. Вдвойне больно от того, что слишком хорошо помню, каким он был со мной раньше. Сравнивать невыносимо, но не сравнивать я не могу.

Дыхание застревает в горле тугим слёзным комом, по телу ползёт холод, и я кутаюсь в простынь, пока Лёвка натягивает белые боксеры, достает мятую пачку сигарет из кармана валяющейся на полу куртки и идет на балкон, за всё это время ни разу не взглянув в мою сторону.

Только открыв балконную дверь нараспашку и встав в проёме, облокачивается голой спиной о пластиковый профиль и поворачивает голову в мою сторону, прикуривая сигарету. Мгновенно ощущаю на себе жгучий изучающий взгляд, и сама трусливо отвожу глаза. Поправив простынь на груди, сажусь на кровати, обняв колени, и рассматриваю свои руки.

Повисает густая тишина, пропитанная зноем секса, сигаретным дымом и сожалением. Надо уходить...

Краем глаза вижу, как тлеет Левкина сигарета, вижу, как он занимает собой почти весь дверной проем, вижу, как луна серебрит его тело, вижу, как он красивый. И невозможно закрытый для меня. Делаю глубокий вдох и нахожу в себе силы встать.

Так и придерживая на себе замотанную простынь собираю вещи, разбросанные по полу. Присаживаюсь на кровать спиной к Лёвке, надеваю трусы, продеваю, было, руки в лямки бюстгальтера.

- Что ты делаешь?

Оборачиваюсь. Тяжело смотрит исподлобья.

- Мне пора.

- Нет, - коротко мотает головой и уходит на балкон, чтобы затушить в пепельнице сигарету.