За кровь и деньги (ЛП) - Варди Натан. Страница 11

Некоторым сотрудникам компании также было неприятно, что Дагган распространяет в офисе саентологические учения и, похоже, включает их в философию компании. Дагган рассказывал сотрудникам об обмене в изобилии - о том, что люди или компании отдают клиентам или партнерам больше, чем получают, и что это может привести к таким положительным результатам, как привлечение новых клиентов, доверие и лояльность. Привычка Даггана постоянно определять слова в середине разговора также была воспринята как учение Л. Рона Хаббарда. Рамзес Эрдтманн, который пришел в Pharmacyclics на должность финансового директора, в дружеской манере побудил Франциско Сальву посещать саентологические собрания. Поэтому Сальва отправился в дом Саентологической церкви в Сан-Франциско, расположенный в историческом здании Transamerica Building, чтобы посетить несколько занятий. Он не стал продолжать эту тему, а Эрдтманн больше никогда не поднимал ее.

Но в чем Дагган действительно разбирался, так это в патентах. Успешная продажа Computer Motion во многом была обусловлена патентной стратегией компании и судебными процессами. Не было бы смысла выяснять, работают ли препараты Pharmacyclics, если бы компания не запатентовала интеллектуальную собственность. Доклиническая группа Pharmacyclics приступила к работе по составлению заявок в Бюро по патентам и товарным знакам США. В результате был выдан первый патент на препарат PCI-32765. Но в нее также вошли более широкие патенты на ингибиторы BTK, написанные Эриком Вернером, который изменил ядро молекулы путем модификации гетероциклов и перемещения азота.

Дагган быстро освоился с управлением компанией в области биологических наук и решил стать полноправным генеральным директором, отказавшись от временного статуса. Ему нравился вызов, и больше всего на свете он хотел, чтобы преуспела компания, а не какой-то отдельный препарат. Почему он не мог этого сделать? Дагган сформулировал миссию Pharmacyclics, и первыми ее словами были "создание жизнеспособной биофармацевтической компании". Его планы были возвышенными и расплывчатыми - найти "перспективных кандидатов в препараты" и разработать их, "чтобы изменить ситуацию к лучшему".

На практике Дагган создал экспертную комиссию, которая должна была проконсультировать его по поводу того, что делать с кситрином. После всестороннего рассмотрения никто из членов комиссии не решил, что имеет смысл начинать новое испытание кситрина. Вердикт был единогласным, и Дагган не мог его проигнорировать, особенно в условиях падения курса акций и отсутствия средств для проведения еще одного дорогостоящего испытания кситрина на поздней стадии. Дагган был непоколебим в своих стремлениях, но при этом умел быстро переключаться с одного решения на другое, как он показал себя в бизнесе по производству печенья.

"Причина, по которой мы сюда пришли, больше не жизнеспособна, и нам придется продолжать", - объяснял Дагган. В феврале 2009 года , Дагган приостановил все новые клинические разработки препарата для лечения рака мозга. Три препарата, которые Pharmacyclics приобрела у Celera, теперь по умолчанию считались более выгодными.

Чтобы продвигать эти препараты, Даггану потребовался главный врач и человек, который бы руководил клинической разработкой лекарств.

АХМЕД ХАМДИ работал в офисе компании Elan Pharmaceuticals в Южном Сан-Франциско, когда ему позвонил рекрутер и сообщил об открытии вакансии в Pharmacyclics. В компании Elan Хамди курировал клиническую разработку препаратов, направленных на лечение гастроэнтерологических и аутоиммунных заболеваний. Он был одним из нескольких руководителей терапевтических направлений среднего звена в компании. Перед тем как получить работу в Elan, Хамди отправил свое резюме Ричарду Миллеру. Теперь компания Pharmacyclics хотела предложить ему стать главным врачом, т.е. занять высшую должность. Хэмди встретился с Бобом Дагганом, который сказал Хэмди, что ему нравится, что это будет его первая руководящая должность, потому что он будет голоден.

Хамди получил эту работу. Конечно, финансовое положение компании было нестабильным. Но эта возможность означала значительное повышение в должности, и Хамди полагал, что даже если компания не оправдает надежд, этот переход может привести к другим большим свершениям. Более короткий путь на работу делал Pharmacyclics еще более привлекательной. Хамди нравилось жить в солнечном и спокойном Санта-Крузе на побережье Тихого океана. Жестокие пробки Кремниевой долины заставляли его каждый день тратить несколько часов на дорогу в 65 миль до офиса компании Elan в южном Сан-Франциско. Работа в компании Pharmacyclics в Саннивейле сократит этот путь вдвое. По дороге он даже успеет посетить свой гребной клуб, расположенный на водохранилище Лексингтон.

Кроме того, Pharmacyclics представляла собой своего рода лотерейный билет для Хамди. Годовая зарплата на сайте составляла 315 000 долл. с бонусом при подписании контракта в размере 25 000 долл. Хамди получил 300 000 опционов на акции Pharmacyclics, когда акции компании продавались по цене всего 73 цента за штуку, а также гарантии того, что в будущем он получит еще больше опционов. Низкая цена исполнения опционов означала, что если цена акций поднимется до 10 долларов, которые они стоили всего несколько лет назад, то он станет миллионером. Если же акции вернутся к уровню 80 долларов, достигнутому в годы Миллера, то Хамди станет обладателем серьезного состояния.

В свои сорок пять лет высокий и крепкий Хамди, обладающий полной головой темно-каштановых волос, был еще и врачом, то есть имел основную квалификацию для того, чтобы стать главным врачом, или CMO, - единственным человеком, который в биотехнологических компаниях отвечает за то, чтобы интересы пациентов всегда были защищены. В обязанности Хамди будет входить контроль безопасности разрабатываемых соединений и работа с исследователями - врачами-учеными, которые проводят экспериментальное лечение пациентов. Обеспечение правильной дозировки лекарств для пациентов - это то, что обычно является частью работы. Также как и отслеживание всех серьезных проблем, связанных с безопасностью. Однако эта должность также требует большого опыта ведения бизнеса, и в такой небольшой компании, как Pharmacyclics, эта роль будет расширена. Хамди также занимал должность вице-президента по клиническим разработкам, разрабатывал планы испытаний, интерпретировал результаты и писал окончательные отчеты об исследованиях. В той или иной степени он должен был касаться практически всех аспектов процесса разработки лекарственных препаратов. Это была должность высшего исполнительного уровня. Для Хамди это был большой прорыв. Он прошел долгий путь, чтобы заслужить ее.

Единственный сын генерала египетской армии, Ахмед Хамди вырос в Каире, на острове на реке Нил. Из окна своей детской квартиры он наблюдал за гребцами, плывущими по Нилу. Он сам научился этому виду спорта и дошел до сборной Египта по гребле. В 1980 г. Хамди должен был поехать на Олимпийские игры в Россию, но его олимпийская мечта была разрушена, когда Египет решил присоединиться к бойкоту этих игр под руководством США и не посылать делегацию.

Олимпийское разочарование тяжело переживал Хамди. Но он давно увлекался медициной и с головой ушел в нее. Он поступил в колледж и на медицинский факультет Каирского университета, который окончил в 1989 г. по специальности "уролог". Однако возрастающая роль религии в общественной жизни Египта стала беспокоить Хамди, как и уровень коррупции, который он наблюдал в каирском медицинском сообществе. Он хотел быть человеком науки и все больше чувствовал себя не в своей тарелке в Египте, где личные связи, казалось, имели большее значение, чем заслуги или что-либо еще. Хамди хотел уехать в Америку.

Хамди получил работу в качестве приглашенного научного сотрудника в Центре по контролю и профилактике заболеваний в Атланте (CDC). Оттуда он направился по адресу в Университет Колорадо для получения степени доктора философии в области экспериментальной патологии, специализируясь на раке предстательной железы. Желая завести семью и нуждаясь в деньгах, Хамди покинул Колорадо, так и не получив докторской степени. Он нашел работу в Солт-Лейк-Сити в компании Watson Pharmaceuticals, где руководил клиническими программами в области урологии.