Гремучий Коктейль - 1 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 26

— Так вот, Георг, ты должен помнить очень хорошо, что у Карбинни бы не вышло ничего, — тем временем продолжал глава могущественного рода, — Да ни один здравомыслящий человек, даже бывший на попечении волшебника, каким был наш Карбинни, не сунулся бы в этот ледяной ад… даже со своим крестным отцом. Если бы не одно «но».

— Кн… — озарение мелькнуло в глазах адмирала.

— Да, Георг, да… — Дарий подошёл к родственнику почти вплотную, — Книга Вермиллиона. Наш дар, наше благословение, наш козырь. Он утрачен. Хастофор, Антуан, Елена. Они, все трое, должны были следить за книгой и её носителем. Следить аккуратно, на расстоянии, принимать доклады, советовать. Они же, вместе со своими свитами, пошли по следу, когда книги и её носителя не оказалось там, где он должен был быть. И они…

—…ничего не нашли.

— Именно, — охотно кивнул беловолосый, — И когда они вчера стояли передо мной, взахлеб обвиняя друг друга в провале, когда я не увидел в их глазах света понимания того, что эти придурки умудрились сотворить, я решил, что их свет должен погаснуть. Род не должен вырождаться… настолько.

— Я… понимаю.

— Да мне насрать, что ты понимаешь вообще и в частностях, — светлая и беззаботная улыбка пребывающего в крайней степени ярости Дария Сильверхейма обожгла глаза адмирала, — Пойми лишь одно — я поручаю тебе найти и вернуть нам нашу реликвию. Как можно скорее.

— Что… я могу использовать, глава? — с трудом протолкнул слова из горла мужчина.

— Может, не в Елене было дело? — вслух задумался Дарий, также становясь на одно колено перед своим подчиненным и кладя ему руку на плечо, — Верну-ка я, пожалуй, практику телесных наказаний у туторов. Уж больно какие-то вы все тупые. Даже те, кому этого не положено. Всё, Георг. Ты можешь использовать всё и всех. Каждого Сильверхейма, что может жить на Земле. Все ресурсы. Все деньги. Всё, ради того, чтобы проклятая книга тихо и мирно вернулась под сень нашего рода. Повторяю, родич — тихо и мирно. Никаких громких поисков, никаких агентов. Только Сильверхеймы.

— Но…

— Я точно тебя сейчас отправлю к тутору, — безмятежное лицо бледного беловолосого человека исказила гримаса крайнего раздражения, — Просто… следите… за горизонтом… адмирал. Следите. Внимательно. Рано или поздно на нем появятся тысяча бед. И если я хорошо знаю Фелицию Краммер дель Фиорра Вертадантос, а я верю, что знаю её хорошо — то они появятся очень скоро…

Глава 13

Дуракам везет, рассуждал я, топая по парку, только как это скореллировать? Чем тупее дурак, тем больше ему везения выделяется в принципе, либо всё-таки тут есть зависимость от силы тупости отдельно принятого решения? Судя по всему — второе, так как особо мощным дебилом я себя не чувствую. Голоса в голове бы предупредили.

— Ну вот куда ты меня опять тащишь? — недовольно бурчал самый младший Азов, волочась следом. Вспомнив, как выглядит его маман, я с недоумением подумал, что с такой женщины можно не слазить круглыми сутками, а Костяну, как бы, уже аж двадцать один год. Где дети, Зина? То есть граф? Мир полон загадок.

— Ты уже неделю учишься и тебя до сих пор наши девки не засюсюкали, — ударил я товарища злобным аргументом, — По голове не гладят, в углу не зажимают, нижнее белье при тебе не обсуждают. Наоборот, сторонятся, обращаются уважительно. Видишь пользу?

— От нас с тобой, Дайхард, все сторонятся! — ворчала карманная блондинка с пенисом, — Не так я представлял себе школьную жизнь!

— Ну рождайся в другой раз кем-нибудь другим. Суровым и некрасивым, — вяло отбрехался я, c любопытством разглядывая манамобиль, которому толстый мужик в комбинезоне в данный момент менял колесо у тротуара, — Твоя прекрасная жизнь, Азов, она в твоих влажных мечтах. А в суровой реальности люди разную милую хрень либо гладят, либо трахают. Либо и то и другое. Они её не уважают, а используют, потому что им хочется её использовать, а не уважать. Сначала стань тем, кто их вынудит поступать так, как тебе нужно.

Толстый мужик, отдуваясь, закончил замену колеса, грюкнул проколотое в багажник, а затем, достав из нагрудного кармана нечто, похожее на богато украшенный плоский кирпич в миниатюре, ткнул несколько раз в это нечто пальцем, состроил почтительную физиономию и, ошеломив меня до квадратных глаз, бодро доложил о исправности этой самой машины. Не прошло и пяти минут, как из кафе, расположившегося неподалеку, вышел солидный господин, обремененный пузом и объёмистой недовольной женой. Обалдеть, даже у простолюдинов есть разговорники!

А не, нету. Ворчание Азова приняло конструктивную форму, от чего я узнал, что мелкие дворяне, управляющие каким-либо городским делом, обычно тратят свою энергию на зарядку разговорников для подчиненных. Чем и сильны по сравнению с простолюдинами, у которых нет маны, а есть только налог.

Перебросившись с мужиком в комбинезоне парой слов, господин извлёк портмоне, выдав улыбающемуся толстяку пару купюр, а потом, сев в манамобиль, уехал, оставив позади довольного платой мужика в комбинезоне и сильно озадаченного меня.

Ну всё, это последняя капля.

— Константин Георгиевич, — куртуазно я обратился к тут же начавшему ожидать пакости блондину, — А не желаете ли вы бабла?

Он желал. Еще как желал.

Простая концепция «noblesse oblige» — это куда больше, чем просто короткая пафосная фраза. Аристо обречен быть грамотным, знать манеры, одеваться, выучить хотя бы два-три языка, хоть немного курить политику… но пуще всего — он обречен тратить. Именно на коротком денежном поводке и держат юных голубокровных, добиваясь от них дисциплины и повиновения, а значит и личностного роста. Не пороть же их? Из этого можно сделать простой вывод — молодой и перспективный аристократ любит деньги как собака мясо. Их всегда мало.

— Во-первых, — увлек я товарища дальше по тенистой аллее парка, — Ты можешь представить, что я жутко далекий от цивилизации дикарь, который где-то в замшелом краю лишь забавлялся с деревенскими девками да читал умные книги. Очень много книг про самые разные вещи. То есть, потенциально обладающий знаниями, как нам получить денег. Всего-то нужно поработать для дикаря гидом, рассказывая ему про нормальный мир…

— Всего-то? — саркастично заметил блондин, — Вряд ли.

— Вряд ли, — охотно покивал я, — Но ведь и прибыль можно будет поделить согласно вложенным силам?

— Тоже верно, — задумчиво ответил мне сын графа, — А времени у нас на это много, так как эти фальшивые походы по борделям будут продолжаться.

— В самую точку!

— А во-вторых?

— Во-вторых ты можешь дать мне наводку на какое-нибудь жирное место с небольшой охраной, — сделал я очень высокую ставку, — Я там всех убью, всё ценное заберу, а затем мы это с тобой поделим.

Спустя пару минут прогулки Константин выдавил:

— Ты ведь сейчас не шутил. Твои костюмы…

— Ага, — легкомысленно отозвался я, продолжая озирать окрестности. В пятницу в парке было много девушек, разгуливающих парами и тройками. У многих волосы были покрашены в полные или частичные цвета радуги. Глаза, конечно, раздражает, но ведь и прически распущенные? А это красиво.

— Кейн, — голос блондина был необычайно серьезен, — Ты же понимаешь, что в таких темных делах я ничего не смыслю. Но все равно рассказал и… намекнул. Специально. Зачем?

— Дать тебе рычаг влияния — раз, — начал загибать я пальцы, — Продемонстрировать доверие — два. Упрочнить наши отношения — три. Пока я для тебя был мутным и навязанным товарищем с сомнительными методами, от которого выгодно избавиться, когда твое положение в классе нормализуется достаточно, чтобы я, испортивший ради тебя свою репутацию, начал тянуть тебя вниз.

—…а сейчас? — слегка напряженно пробормотал хрупкий блондин.

— А сейчас мы можем друг другу помочь, — ухмыльнулся я, — Да ты не напрягайся. Медичи из кожи вон лезет, пытаясь вам намекнуть, что репутация для ревнителей ничего не значит. Мы лишь заготовки, которые будут брошены на закрытие порталов и ловлю монстров. А вот потом, когда докажем, что способны на многое, вот тогда нас начнут уважать и тогда будут считаться. Пока этого не произошло — всем плевать на то, из какой мы семьи, какого рода и какое там положение у мамы с папой…