1924 год. Наследница (СИ) - Тюрин Виктор Иванович. Страница 13

   Первое, что я увидел, когда мы перешагнули через порог, это была большая лысина, окруженная венчиком волос, склонившегося над столом человека. Над ним висел портрет Ленина. Управляющий делами, то ли делал вид, что изучает бумагу, то ли действительно читал что-то интересное, но головы так и не поднял. Чтобы привлечь его внимание, я резко, со стуком, хлопнул дверью. Голова резко дернулась вверх, и мы увидели, (это был колобок, в моем понимании) совершенно круглую физиономию с маленькими, близко посаженными к носу, глазками. Хозяин кабинета хитро прищурил глаза и спросил:

   - Здравствуйте, товарищи. Вы по какому делу пришли?

   - Здравствуйте, товарищ Смирнов. Позвольте представиться. Зворыкин Петр Сергеевич, историк-реставратор, а это мой помощник Александр. Мы представляем новую организацию - государственные центральные реставрационные мастерские. Причина, по которой мы здесь находимся, Иван Авдеевич, лежит на вашем столе. Там, в сопровождающем письме, отосланным на ваше имя, все должно быть указано.

  Голова товарища Смирнова снова склонилась над столом, раздалось шуршание бумаг.

   - Да, есть такая заявка. Все правильно, - после подробного изучения документа хозяин кабинета поднял голову. - Я так понимаю, что у вас есть соответствующие бумаги, которые подтвердят ваши полномочия.

   - Конечно. Возьмите, товарищ.

  Зворыкин подошел к столу и подал документы, которыми нас снабдил Николай Сухин. Хозяин кабинета стал внимательно просматривать бумаги, а я стал рассматривать кабинет. Стол, заваленный бумагами. Шкаф, в котором можно видеть, через полуоткрытые створки, полки, полностью забитые папками. Три стула, стоящие в ряд, для посетителей, которые нам так и не были предложены.

   "Видно мы не так ему представились".

   - Все, вроде, соответствует, и печати, подписи. Да, здесь все правильно. Исходя из полученных мною документов, я так понимаю, вам надо попасть в Кремль, чтобы осмотреть исторические здания и решить все вопросы, связанные с их ремонтом. Все это хорошо, вот только у нас оттуда нет запроса соответствующих органов, а значит, получается, что теперь на меня ложиться ответственность за принятие такого ответственного решения. Понимаете, товарищи?

   "Что тут понимать? Взятку нагло требуешь! Дать бы тебе в рожу... - мои мысли прервал голос Зворыкина.

   - Вы, кажется, не поняли, товарищ, сути нашей работы. Мы реставраторы! Мы занимаемся восстановлением памятников старины. В Кремле находится много старинных зданий постройки 13-15 века, которые в данный момент находятся в очень плохом состоянии. Их надо тщательнейшим образом осмотреть, определить приблизительную стоимость ремонтных работ, а затем заняться их реставрацией.

   - Да все я понимаю! - разозлился хозяин кабинета, начиная понимать, что эти люди не собираются ему платить. - Ежели они такие ветхие, так надо снести их к чертовой матери! Чего с ними возиться! Зачем нам на это старье деньги тратить! А потому не вижу смысла выдавать разрешения на подобные работы!

   "Ну, погоди, мразь!".

   - Теперь, товарищ Смирнов, представьте себе такую картину: идет по двору Кремля ответственный товарищ с государственного совещания, а ему на голову падает кирпич. Бац! - и он умер! А упал он по одной простой причине: здание ветхое. Как ОГПУ отнесется к смерти коммуниста, занимающего высокий пост? А ведь такие ответственные товарищи в Кремле каждый день туда-сюда ходят! Вы следите за моей мыслью, товарищ Смирнов? - судя по тому, как красные щечки хозяина кабинета побледнели, и он мелко и нервно затряс головой в знак согласия, мои слова его проняли. - Так вот, начнут соответствующие товарищи это дело расследовать и думать: это покушение на убийство ответственного работника или безответственные действия соответствующих организаций, которые это допустили? Сначала они, естественно, спросят с нас, людей, которые занимаются ремонтом и реставрацией исторических зданий. Спросят: почему вы такие-сякие вовремя не произвели соответствующие работы, раз у вас это есть в плане? Мы им в ответ честно скажем, что собирались реставрировать старые здания, но на эти работы был наложен запрет. И документики, соответствующие покажем, за вашим отказом, и вашей подписью. Причем все это, товарищ Смирнов, я говорю не с целью вас запугать, а показать суть нашей работы.

   - Признаю, что не учел сразу всей ценности вашей работы, товарищи! - сразу дал назад советский чиновник. - Действительно, Кремль - это объект особой государственной важности, и он должен соответствовать нашим лучшим людям, которым советский народ доверил руль управления советским государством! Вы правильно сделали, что осветили свою деятельность с нужной стороны и показали мне на мою ошибку, а потому мне стала понятна ваша работа, а также ваша забота о здоровье и жизни советских граждан. Осознав ваши законные требования, я прямо сегодня выпишу требования на ваши пропуска. Сколько времени вам нужно на осмотр?

   - Недели две понадобится для того, чтобы определить участки работ, требующие ремонта в первую очередь, ну и составить приблизительную смету.

   - Вашим вопросом, товарищи, я займусь прямо сейчас, а пока ваши документы останутся у меня. Загляните ко мне в пятницу. Прямо с утра, к часам десяти.

   - Спасибо, товарищ Смирнов.

   - Не за что, товарищи. Мы одно дело делаем.

  Мы вышли на улицу. Зворыкин внимательно посмотрел на меня, словно видел впервые, потом сказал: - Вы меня, Александр, не перестаете удивлять.

  Не ожидал, право слово, не ожидал.

   Стоило нам получить на руки временные пропуска, как мы, со Зворыкиным, отправились в Кремль. Хотя у нас был пропуск, выписанный на Власова, его Зворыкин решил пока не брать. Как он с Владимиром решил этот вопрос, я не знал, но мне он объяснил так: пусть побудет в запасе. Уточнять и спрашивать не стал, но судя по некоторым высказываниям Владимира, мне было понятно, что у того намного более бурное прошлое, чем у его друга. Похоже, тот воевал до самого окончания Гражданской войны, потом перешел границу и жил в эмиграции какое-то время. Было странно только одно, что он после всего этого делает в Москве?

   Выданные нам пропуска были действительны в течение двух недель, а как пойдут наши дела мы не знали, поэтому не стоило терять время. Как мне уже было известно, на всех воротах Кремля стояли КПП с охраной, состоящей из курсантов первых московских пулеметных курсов по подготовке командного состава РККА. Именно на них были возложены задачи охраны и обороны Кремля, а также обеспечения безопасности руководителей государства. Мы подошли к Кремлю со стороны Троицких ворот. Меня удивил состав людей входящих и выходящих из ворот. Это были мастеровые, домохозяйки, идущие за покупками (это было видно по корзинам), молодежь, матери с детьми. Кто из них здоровался, а кто-то просто улыбался молодым парням в наглаженных гимнастерках и начищенных до блеска сапогах, стоявших на посту с винтовками с примкнутыми штыками. Одни из людей предъявляли удостоверения или бумажные пропуска, другие как матери или домохозяйки просто проходили мимо красноармейцев. Мне просто не было известно, что в Кремле в это время прожило около двух тысяч человек, помимо лидеров большевиков. Подойдя, мы направились к будке, стоящей у ворот, чтобы отметить пропуска.

   Помкомвзвода, выполняющий обязанности начальника караула, забрал наши бумаги и ушел в будку телефонировать для уточнения, насколько соответствуют наши документы действительности. Так как дверь, по случаю жаркого дня, была открыта, мы слышали, как он произносит наши фамилии и просит их сверить с разрешительным списком. Прошло минут десять, когда он вернулся к нам с уже заверенными пропусками. После того, как мы его поблагодарили, он нам козырнул в ответ. Предъявив пропуска часовому на входе и пройдя под аркой ворот, мы оказались на территории Кремля. Бросив взгляды по сторонам, я сразу подумал, что не так представлял убежище вождей революции. Стоявшая, у подъезда одного из зданий, группка женщин, судачащих о своих делах, двое рабочих, в спецовках, тащившие куда-то несколько досок, весело галдящая стайка детей, пробежавшая мимо нас. В отличие от обычной городской улицы здесь не хватало только вывесок и магазинов. Зворыкин, как и я, тоже удивленно оглядывался по сторонам, видно, как и я, он не так представлял жилище большевистских властителей.