Последний всадник Апокалипсиса. Том 1 (СИ) - Поздняков Владимир Георгиевич. Страница 46

Ни у кого из них не было достаточного опыта, чтобы повести себя правильно в подобной ситуации. Точнее, у них в целом почти не было никакого жизненного опыта. А сейчас, увидев это, они просто оказались в омуте страха и отчаяния. Всё-таки сейчас перед парнями четырнадцати лет, которые раньше даже крови не видели, лежала вырванная голова отца Болта.

Глава 6.2 "Непрощенные обиды"

Если у людей спросить… «Хотели бы вы оказаться в прошлом и прожить жизнь иначе?». Многие ответили бы по-разному. Кто-то бы, очевидно, согласился, кто-то бы на отрез отказался. Всё-таки все прожили свою жизнь по-разному, от того и ответы могли быть совершенно разными. Однако… Большинство бы, вероятно, пришли к отказу, боясь ужасных последствий изменения прошлого.

Этот же человек был несколько другим. Если этот вопрос задали бы Рэйгалу Фроусту, то он бы слишком сильно сомневался. С одной стороны, он очень хотел вернуть прошлое, вернуть то, что утратил однажды, вернуть свою любимую. Но с другой, он очень боялся потерять тот свет, который приобрёл после всех утрат. Однако… Если бы ему позволили вернуться в прошлое, при этом сохранив память о всем произошедшем. То он бы согласился, не раздумывая ни единой секунды. Ведь… Именно в таком случае он смог бы сохранить свою любовь и счастливую жизнь, а после… Он бы обязательно нашёл Ингерама Гауста. Того самого рыцаря истребления, который стал для него, да и для большинства современных новобранцев, лучиком света в кромешной тьме. Той самой рукой, которая вытянула его из омута ненависти.

И… Именно об этом Рэйгал вновь размышлял, пока двигался в крупной карете, запряженной двумя совсем необычными конями. То были мифические кони кристальных полей. Чем-то они напоминали единорогов, ведь из их голов торчал рог из кристалла. Часть их тела подобные кристаллы также покрывали. Но этого почти не было заметно, ведь звери были окутаны в весьма дорогие белые доспехи, которые идеально проводили их духовную энергию, сочившуюся через те самые кристаллические отростки на теле. Говоря же о самом Рэйгале, он часто думал о том, возможно ли изменить прошлое. Но… К собственному сожалению, он всегда приходил к тому, что подобное попросту невозможно.

Однако сейчас это было не так уж и важно. Не то чтобы он был способен так просто отбросить эти навязчивые мысли. Нет, совсем нет. Они преследовали его слишком долго. Он уже и не пытался от них избавиться. Но… Сейчас мужчина двигался к деревне Броунс. Он направлялся на задание, которое обязан был выполнить, ведь выбрал его самостоятельно, ведь он должен был помочь людям. Расстояние между ним и деревней уже составляло меньше пяти километров. А это значило, что уже совсем скоро в деревню, где начали прободать, а, как оказалось, и умирать люди.

Посмотрев в окно своей кареты, от которой так и веяло дороговизной, он осмотрел дорогу. На самом деле, кареты использовались в нынешнем «Мире Душ» не так уж и часто. Сейчас, точнее уже несколько лет, существовал куда более эффективный транспорт, не считая маунтов. Но эта карета была подарком, от которого он не был способен отказаться. Её ему подарил отец её погибшей возлюбленной. И вот, оглядев дорогу, он со строгим выражением лица кивнул головой и подумал:

«Почти прибыл. Прекрасно. Ещё немного и я начну выполнение этого задания…» — его мысли были как всегда строги. Эта строгость просачивалась в нем всегда и касалась всех. Но больше всего она задевала его самого. Он был уверен, что больше не имеет права совершать ошибки. Особенно, если это касалось обид. Всё-таки именно обиды, в какой-то степени, и погубили его невесту. Ведь… Если бы не негативные эмоции, которые они принесли, монстр мог бы тогда и не появиться…

«Судя по дополнительной информации в задании пропали уже несколько человек. Один из них работник правоохранительных органов, который поймал опаснейшего преступника этой деревни. Бандита, вора и убийцу, который до сих пор его ненавидит…» — возможно подтекст в виде ужасной обиды заставил Рэйгала отправиться на задание, которое совсем не подходило ему по статусу.

«Что ж… Значит сначала нужно переговорить с семьей именно этого пропавшего. Наверняка там есть хоть кто-то, кто сможет прояснить ситуации, и подтолкнуть меня к разгадке…»

«Да, так и сделаю. Это верное решение. Это будет быстрейшим способом решить все проблемы. Всё-таки… Я обязан выполнить эту миссию до начала отбора».

Примерно в паре сотен метров от дома семьи, отец которой пропал, а после и вовсе оказался погибшим, сидели два мальчика лет четырнадцати. По крайней мере их внешность создавала именно такое впечатление. Это были два юных друга Болт и Карт. Дети совершенно разных родителей. Да и сами они были совершенно разными, хоть и изо всех сил хотели казаться похожими. Возможно это была часть юношеского характера. А возможно причина тому заключалась именно в их отцах, которым они хотели доказать, что могут дружить несмотря ни на что.

И сейчас Болт с опечаленных лицом сидел на бревне, смотря в небольшую лужу с грязной водой. Само дерево спилили уже давно, и оно успело стать местом для всеобщего отдыха. Что-то вроде общественной скамейки. Рядом с ним, иногда касаясь его плеча своей правой рукой, расположился Карт, который всеми силами хотел поддержать друга. Однако он делал это скорее основываясь на общепринятых правилах дружбы, нежели на своем характере. Негативные гены в нем часто давали о себе знать. Но в такие моменты он был способен их сдерживать.

И вот Болт начал говорить. Его голос был опечален. В нем даже прослеживались нотки разочарования и некой злобы. Всё-таки никто принципиально не верил в правду, которую он знал точно. И именно об этом он сказал себе и своему товарищу:

— Почему мама мне не верит? Что за бред? Я же говорю правду. Не вру ни секунды. Я вообще её почти никогда не обманывал. Почему? Почему именно сейчас она не верит моим словам? — юноша чуть-ли не плакал, говоря это, сжимая себя своими же руками.

— Да забей ты… — говорит Карт, почесывая затылок, отводя взгляд в сторону. Его отношения с родителями были… Точнее, их почти и не было. Отец был в тюрьме, мать умерла спустя пару лет после его рождения. Потому он не мог в полной мере разделить переживания друга. Но он всё равно пытался помочь, хоть и по-своему. — Если она не хочет тебе верить, то ты не сможешь ей ничего доказать. Так и думал, что надо было забрать эту голову оттуда. Ещё до того, как озеро вновь её поглотило.

В ответ на эти слова Болт ещё более опечаленным и разъяренным взглядом посмотрел на товарища. Ранее наворачивающие слезы пропали вмиг, начав перерастать в ярость и обиду. Он сказал:

— Что ты вообще несешь, Карт?! Мы вообще-то мы про голову моего отца говорим! — ярость наполнила его ещё не пробудившуюся душу целиком и полностью.

— Ой… — протянул Карт в ответ с недовольным лицом. — Знаешь, я тебя не понимаю, Болт. Мой отец вообще сидит в тюрьме. Я его почти не знаю. И не жалуюсь. Всё-таки… — его голос грубее и недовольное. От него сочилось обидой и презрением. — …Он же у меня главный преступник этой чертовой деревни! Где все делятся на хранителей порядка и остальных ублюдков.

На эти слова Болт сразу же хотел возразить. На его лбу вздулись вены полные недовольства. Он начал скрипеть зубами и яростно сжимать кулаки. Он почти закричал, но… Вдруг за спинами парней раздался строгий мужественный голос, который тут же их успокоил:

— Простите, конечно, что подслушал. Но… Думаю именно вы те, кто мне здесь нужен.

— Что за?.. — опешили парни, после чего резко развернулись, увидев его.

Пред ними предстал сам Рэйгал Фроуст. Он неожиданно, но весьма спокойно подошёл к ребятам из-за спины, оглядев их своих серьёзным взглядом. Он слышал весь диалог, потому уже понял, кто из них кто, продолжая делать определенные, вероятно, очень полезные для себя выводы. Возможно, он уже начал приходить к определенным выводам. Но у него было слишком мало фактических данных, чтобы подтвердить или опровергнуть свои теории.