Уравнение времени (СИ) - Юркина Евгения. Страница 46
Вдобавок, было еще кое-что. Как-то подозрительно лояльно относился к Прасковье Магистр. Да и Миларет с дриадой тоже… И это с учетом того, что яга в последнее время только на пакости и была способна!
А ведь еще был Кондратий! Там, на Коптевском бульваре, он что-то сказал про Прасковью, «отдавшую все силы хлыщу»…
— Магистр, — осенило вдруг девушку, — а как Прасковья связана с Кондратием? Или вот с Миларетом? — повернулась она к старцу. — Или с тобой? Разве никак?
Ответил девушке Миларет: Магистр буквально онемел, настолько он не ожидал именно этого вопроса.
— Связана, Сашка, — невесело усмехнулся старец. — Ох, связана. Из Пограничья все мы. Родились примерно в одно и то же время. Изъясняясь современным счетом, в первом веке до нашей эры. Двоюродными, троюродными да четвероюродными друг дружке приходимся. Прасковья вот мне троюродная сестрица, а С… Магистру — двоюродная. Дружили мы, планы строили… А потом нас разбросало, кого куда. В то время, видишь, мессия на Земле родился, всплесков череда прокатилась. Нас тоже задело. Я при инициации в четырнадцатый век угодил, а С… то есть, Магистр — в семнадцатый. Прасковья, меньшая наша, — в двадцатый.
— А Кондратий?
— А вот про это, Сашка, братец и тогда не говорил, — сказал Миларет, — а сейчас и подавно молчит. И Бездна ему судья. Но мы отвлеклись.
— Вот именно, Александра, — перехватил инициативу рысь. — Экзамен проходить будешь?
— Буду, конечно! — Саша собрала волю в кулак. — Мне по-прежнему надо почувствовать отношение к подсудимому? И все?
— По идее, все, — глаза куратора переливались огнем. — Но я бы настоятельно рекомендовал призвать на помощь Бездну.
Конечно, Бездну! Саша закрыла глаза…
Энергии были везде — стоило только потянуться к ним душой. Лазорево-багровые, почему-то грустные, но по-прежнему очень-очень чистые.
«Помоги, Бездна! — взмолилась Саша. — Помоги мне понять, как поступить с человеком по имени… Ой!»
Перед мысленным взором девушки вдруг появился призрак молодой девчонки с соломенными косичками. Девчонка улыбалась озорной улыбкой, синие-пресиние глаза смотрели открыто и дружелюбно. И только над головой девчонки висела огромная черная туча…
«Ты — Прасковья? — Саше было страшно смотреть на тучу, но она заговорила с девчонкой. — Магистр сказал правду?»
«Про Лаврушу? — открыто улыбнулась девчонка. — Истинная правда. Магистр вообще не врет. Разве что не договорит иногда самую малость…»
Девчонка озорно подмигнула Саше — будто намекнула на то, что премудрый рысь от нее что-то скрывает. Саша мысленно поклялась спросить об этом у куратора после экзамена. Неужто не ответит?
А вслух произнесла:
«А с Лаврентием что посоветуешь делать? Прасковьюшка?»
«Плохой я сейчас советчик. — Девчушка улыбнулась светло-светло. — Что касается меня, я его простила. Я всем все простила. Мне видишь, сколько исправлять надо, — указала она на тучу над головой. — Тогда, может, светлые слои меня примут без всяких условий».
«Но ведь ты?.. — перед глазами Саши поплыли строчки из Школьного учебника о взаимоотношениях мужчины и женщины. Вдруг показалось: важно, очень важно задать Прасковье именно этот вопрос: — Ты все, что натворила, делала ради Лаврентия?»
«Получается, что так, — на миг озадачилась девчонка. — Но я его не виню. Сама ведь творила-то, он моими руками не водил… Ну полно, Саш. Не могу я с тобой долго болтать-то. Ты вот что, Саш. Ты у Лавруши спроси, где сейчас находится каратель, не забудь! И это… зла на меня не держи, ладно?»
«А я и не держу зла. — Саша улыбнулась искренно, от всей души. — Я понимаю, почему ты поступала так, как поступала. Я тебя прощаю. Иди себе с миром!»
Девчонка Прасковья поклонилась в пояс, улыбнулась и… растаяла.
Саша открыла глаза.
***
— Ты готова? — Рысь со странным выражением морды заглядывал Саше в глаза.
— Почти. — Девушка напомнила себе спросить, что же тот от нее скрывал. — Но сперва мне надо задать один вопрос… Лаврентий Петрович, — стараясь говорить бесстрастно, обратилась к раненому Саша, — расскажите, пожалуйста, где сейчас находится каратель Федор Оспин.
— А что мне за это будет? — начал торговаться Лаврентий Петрович.
«Бездна! — посмотрела на него с отвращением девушка. — Как же Прасковьюшка в такое вляпалась?»
Но вслух Саша произнесла:
— Лаврентий Петрович, я еще раз повторяю вопрос. Расскажите все, что вы знаете о местонахождении карателя Федора Оспина.
— А ты меня помилуешь? — Лаврентий Петрович облизнулся. — Смотри, девица-красавица, казнишь невиновного — сама сгинешь!
«Бездна! Какой слог!» — поморщилась Саша… и почему-то задала тот же самый вопрос третий раз.
И получила одни угрозы в ответ. И угрозы не только в свой адрес: Лаврентий Петрович вкрадчивым голосом сказал, что в случае вынесения стажером обвинительного приговора пострадают все ее друзья.
— Так что думай, красавица! — Политикан посмотрел на девушку — многозначительно, заискивающе и сально одновременно.
Саша, еле сдерживая отвращение, — на Магистра.
— Решение, Александра, — подсказал тот.
— Но он же ничего не ответил про Федора…
— Про карателя и то, где он сейчас находится, я знаю и так, — фыркнул рысь. — Я вообще не понимаю, зачем ты про него спрашивала. Решение, Саша.
— Сейчас. — Саша, снова призвав Бездну, закрыла глаза.
Увидела гильотину — громадную, сверкающую, висящую на волоске. Готовую сорваться по первому ее слову…
— Виновен! — выдохнула Саша.
Гильотина со свистом пошла вниз.
Рассекла Лаврентия Петровича на две части. Которые прямо на глазах у ошеломленных зрителей превратились в двух визжащих гигантских черно-багровых слизняков, немедленно накинувшихся друг на друга и с дикой скоростью пожравших.
— Глубинные!.. — в священном ужасе прошептал Магистр. — А я-то гадал!.. Но, при всем омерзении… Вот это, я понимаю, у человека финал!.. Вот это финал!..
Еще долго премудрый рысь не мог сказать ничего более осмысленного.
Глава 20, в которой Кондратий Марфович выдвигает ультиматум
— Экзамен сдан. — Магистр наконец пришел в себя. С безмерным уважением смотрел он на Сашу. — К сожалению, у нас не ставят оценок, не то я бы поставил тебе «превосходно».
Девушку поздравляли, обнимали, жали руки. Звеновой стиснул в объятиях: «Ты молодчина, Сашка!» Конопуш, оттерев рослого парня, облизал девушке лицо…
— Спасибо! — Саша от души обняла пса.
И, отвернувшись, украдкой отерлась платком.
— Одного я не могу понять, — Магистр с усмешкой следил за воспитанницей, — почему ты спрашивала про местонахождение Федора Оспина?
— Прасковья попросила, — пожала плечами Саша, — вот и спрашивала.
— Прасковья?! — Подобрался рысь. — Не расскажешь?
Саша, конечно, рассказала: про девчонку с косичками цвета соломы, про черную тучу у нее над головой. И про то, что та полна решимости остаться в «светлых слоях без всяких условий».
— Может, и получится у нее. — Магистр переглянулся с Миларетом. — По крайней мере, упорства у нее было не занимать. Если по теме «Прасковья и ее напутствия» на сегодня все…
— Нет, не все. Про Федора Оспина…
— Ах, это! — с явным облегчением произнес рысь. — Это как раз просто.
По словам Магистра, в лаборатории «Природы магии и человека» Федор Оспин больше не числился. Кондратий Марфович отправил его на переинициацию.
— И когда? — Звеновой опередил Сашу.
— В самый разгар урагана, — уклончиво ответил Магистр.
— А разве так можно? — откровенно удивилась Саша. — В смысле, Федьку же готовили, чтобы он каз… наказывал преступников! Зачем же его на переинициацию-то?
— Он не смог стать карателем прежде, чем ты сдала экзамен, — просто сказал рысь. — А значит, уже не сможет никогда. И это поистине хорошо.
— Но почему? То есть, экзамен я сдала только сейчас, а отправили его…