Читай меня вслух. Том 1 - Юркина Евгения. Страница 28

Мелкая запись с фамилией автора терялась в клетчатом поле. Буквы ютились в одном ряду, подчеркнутые двойной линией, которая спасала их от падения в бездну пустых клеток. Сова поправила очки на переносице, взглянула на листок и зашаркала вглубь стеллажей. Уже через пару минут она вернулась с томиком в старой потрепанной обложке. Катя с нетерпением открыла его и заскользила взглядом по страницам, бегло изучая одну за другой в поисках послания от Ника. Но увидела только рифмованные строчки в обычном сборнике стихов – ни намека на подсказку. Катя ощущала, как с каждой страницей энтузиазм и вера гаснут в ней. На последнем развороте стало ясно, что здесь ничего нет. Напряженная тишина внезапно прервалась вопросом:

– Деточка, ты ищешь какое-то определенное стихотворение?

– Может, у вас есть другой экземпляр?

– Боюсь, что этот – единственный. – Сова огорченно вздохнула, как будто действительно сожалела, что не может помочь.

– Я все-таки возьму его, на всякий случай. – Катя попыталась улыбнуться, но уголки губ отказывались подниматься, точно перестали слушаться.

Старушка согласно кивнула и забрала книгу, чтобы записать ее в карточке. Пока Сова искала формуляр и вносила записи, Катя разглядывала рабочий стол. Внимание привлекла потрепанная фотография, на которой были изображены двое – девчушка лет тринадцати и статная женщина, чье маленькое, аккуратное личико выдавало ее родство с хозяйкой письменного стола. Старушка заметила Катин интерес и сказала:

– Это дочь и внучка.

– Красивые… Передайте дочери, что она очень похожа на вас!

– Если бы, – тут Сова вновь погрустнела и ссутулилась, сделавшись еще мельче.

В очередной раз попытки Кати быть вежливой огорчили собеседницу. Девушка напряглась, боясь сказать лишнее.

– Простите, если мои слова задели вас.

– Все в порядке.

Старушка поправила шаль. Сгорбившееся тело, которое куталось в платок, словно говорило о том, что она замерзла, хотя в здании было душно. Катя молчала, не зная, как продолжить разговор. Однако ей не пришлось искать подходящие реплики. Сова, выдержав паузу, заговорила первой:

– Мы не общаемся уже долгое время, около семи лет. Моя внучка выросла, а дочь, наверное, стала еще больше походить на меня. Но я не могу увидеть этого своими глазами, и спросить у них – тоже.

– Как же так? Неужели между вами случилось что-то настолько ужасное, что могло повлечь за собой ссору длиной в семь лет?! – воскликнула Катя и тут же осеклась. В ее жизни был человек, с которым ее разлучила ссора, растянувшаяся на дюжину лет. Тогда Кате не приходилось выбирать, что делать и как остановить неизбежное. Это произошло само собой. Если бы от нее что-то зависело, она сделала бы все возможное, чтобы удержаться рядом. Раньше Катя не понимала, как родители могут отречься от детей, теперь же не понимала и обратного. Она стояла перед сутулой старушкой и видела свою историю как в зеркале, где правое становилось левым, отражаясь в деталях, но противоположно.

Катино неравнодушие тронуло Сову. Она слабо улыбнулась, точно поблагодарила собеседницу за участие, и тихо произнесла:

– Порой мы совершаем поступки, не зная, что они за собой повлекут. Любая мелочь может привести к череде печальных последствий – и моя жизнь тому подтверждение.

– Никогда не поздно исправить свои ошибки!

– Нужно уметь не только исправлять ошибки, но и прощать их другим, – заметила старушка и хотела добавить что-то еще, но громыхающая дверь прервала ее.

В библиотеку пришла девушка в маленьких очках прямоугольной формы – точь-в-точь таких, какие недавно Ирка раздавила под своим сапогом. Это воспоминание больно укололо Катю. Читательница водрузила на стойку внушительную стопку книг и вручила библиотекарю целый список новых изданий. Катя посторонилась, чтобы не мешать. Пожалуй, этот момент был идеальным для ухода: раствориться тенью, не прощаясь, не подбирая нелепых выражений и не рассыпаясь в любезностях. Однако что-то необъяснимое удерживало ее здесь.

Ожидая, когда Сова освободится, Катя снова стала разглядывать сборник стихов в надежде увидеть какие-нибудь изменения. Но книга оставалась прежней – обычной, потрепанной временем и пахнущей въевшейся в страницы пылью; ни одной зацепки или подсказки. «Что же Ник имел в виду? Неужели я нашла не то?» – мысль пугала ее, поскольку иного пути Катя не видела.

Сова продолжила носить из глубины стеллажей новые книги, сверяя каждую с посетительницей. Девушка, несмотря на очки, щурилась, пытаясь прочитать на расстоянии названия на обложках. Воспользовавшись моментом, Катя оставила этих двоих и отправилась вглубь книгохранилища. В нос ударил запах пыли, старой бумаги, типографских чернил и еще чего-то неизвестного. За долгие годы книги сумели вобрать столько разных запахов, что отделить один от другого было уже невозможно. Здесь пахло старым, почти забытым, древесно-дымным.

Кате казалось, что она идет сквозь замшелый лес, где деревья вздымаются вверх, смыкаясь кронами и не пропуская солнечные лучи. Сумрак, запахи, тишина – каждый орган чувств обманывался атмосферой библиотеки.

Она шла медленно, стараясь не издавать звуков, словно боялась разбудить зверя, прячущегося в книжных дебрях. Ориентиром служили таблички-рубрикаторы, в которых старушка-библиотекарь наверняка не нуждалась. Стеллаж с новинками выделялся из общего многообразия: корешки книг блестели, как отполированный автомобиль, а запах типографской краски и свежей бумаги позволяли отыскать эти полки с закрытыми глазами.

Наконец, она вышла из дебрей к боковым стеллажам, каждый из которых был красочно оформлен: эдакая библиотечная витрина, привлекающая внимание читателей. Энциклопедии, новинки, нетленная классика, тематическая литература – нагромождение книг: маленьких, по типу брошюрок, и толстых томов. Всюду торчали таблички и названия рубрик, заклеенные скотчем и поблескивающие на срезах фанерных полок. Катя рассматривала разноцветные указатели. Афоризмы писателей, цитаты из книг, стихотворные строчки… Один взгляд на широкий стенд – и по телу ее пробежали мурашки. Не веря своим глазам, Катя бросилась к крайней полке, где взгромоздились энциклопедии, – на табличке были написаны те же стихи, что сегодня ей оставил Ник. Дыхание перехватило, сердце глухо застучало в груди и словно ухнуло вниз, отчаянно цепляясь за ребра, когда Катя увидела целый стеллаж с книгами о космосе. Вот что имел в виду Ник!

Следовало внимательно изучить этот стеллаж. От разноцветных рядов, пестрящих корешками книг, рябило в глазах и кружилась голова; названия расплывались, точно зрение резко упало. Она искала подсказку среди книг, ощупывала пространство за ними, хватала одну за другой, встряхивая и перебирая страницы в надежде обнаружить там спрятанную записку. Но не было ни одной вещи, которая могла бы сойти за подсказку или выдать присутствие Ника.

Катя стояла перед обычным библиотечным стеллажом, который хранил в себе десятки изданий: от красочных энциклопедий до тонких, потрепанных книжиц. Чтобы внимательно изучить каждую, уйдет целый день. Где-то за спиной Сова шелестела страницами. Катя представила, как будет объяснять свое странное поведение. Достойной версии не нашлось, поэтому она вернулась к рядам книг, сменив тактику. Теперь Катя внимательно разглядывала каждое название на корешке, чтобы попытаться отыскать намек в них. Ведь должна же быть логика в этих ребусах от Ника?

«Космос для детей», «Космические секреты», «Все о космосе», «Путь к звездам», «Оконные галактики»… Катя замерла. Перечитала название – вдруг померещилось? На фиолетовом корешке округлые желтые буквы определенно складывались в слова: «Оконные галактики». Она схватила книгу, словно боялась, что та, будучи обнаруженной, убежит и затеряется среди бесчисленных библиотечных полок.

Это была толстая энциклопедия с изображенными на обложке галактическими туманностями. Буквы на лицевой стороне складывались в совершенно иное название – «Космическая книга». Катя покрутила ее в руках, сверяясь с различием в названиях на корешке и обложке. Ошибки быть не могло – она нашла ту самую книгу. Обычная детская энциклопедия в красочном оформлении, с картинками и редкими пятнами текста.