Дыши (ЛП) - Эшли Кристен. Страница 30

Последнее, что он сделал прошлым вечером, это пообещал позвонить.

Первое, что он сделал сегодня утром, это сдержал свое обещание.

И лежа в постели, я улыбнулась.

Потом откинула одеяло и встала.

8:29 того же дня

Я подпрыгнула, когда дверца с пассажирской стороны распахнулась, но на этот раз не вскрикнула.

Потому что знала, когда поверну голову, я увижу Чейза.

И я его увидела.

Улыбнувшись ему, приняла трепет сердца, вызванный его ответной улыбкой, и увидела, что он был в том же образе, что и вчера. Но под его курткой был шерстяной свитер молочного цвета с круглым вырезом поверх гораздо более выцветшей джинсовой рубашки. На фоне загорелой кожи она смотрелась хорошо, поэтому я надеялась, что однажды увижу эту кожу полностью обнаженной.

Надо сказать, Чейз классно одевался. Всегда выглядел так, словно только что сошел со страниц рекламы пива, популярного у ковбоев, звезд родео и певцов кантри. Но с его походкой, тем, как он держался, с его невероятной мужественностью, высоким ростом, подтянутыми мускулами, заметными под одеждой, не одежда делала его мужчиной.

Даже и близко нет.

Все было наоборот.

Он протянул мне кофе, я его взяла, и пока рассматривала стаканчик, Чейз уселся рядом.

Солнышко или Шамблз расстарались. Бирюзовым, фиолетовым, ярко-розовым, мандариновым, салатовым и желтым маркером были нарисованы звезды и сердечки с толстыми завитками вокруг. Своего рода мини-произведение искусства на кофейном стаканчике.

— Фэй.

Я подняла голову от разглядывания стаканчика, и мое сердце вновь затрепетало, когда Чейз произнес мое имя тихим голосом.

В момент, когда я подняла голову, он обнял меня за шею сзади и притянул к себе.

Потом поцеловал.

По-новому.

У меня имелся очень ограниченный опыт в поцелуях. Фактически, поцелуи с Чейзом более чем вдвое превышали число поцелуев, которые у меня были за всю жизнь. Все они (то есть Чейза) мне нравились.

В том числе и этот.

Его губы накрыли мои, затем слегка приоткрылись, и я последовала его примеру. Его язык скользнул внутрь, не толчком, не вторжением, а ленивым движением.

Внутри меня все разомлело, кровь закипела, и я чуть не выронила стаканчик.

Чейз оторвался от моих губ, но отстранился всего на миллиметр.

— Доброе утро, — прошептал он, глядя на меня бездонными голубыми глазами.

— Доброе утро, Чейз, — прошептала я в ответ и увидела в его глазах улыбку.

Его рука медленно соскользнула с моей шеи, увлекая за собой мои волосы так, словно ему нравилось пропускать их сквозь пальцы.

Затем он откинулся на спинку сиденья, и его взгляд переместился на библиотеку.

Я судорожно вздохнула и сделала глоток кофе.

Снова ореховый латте. Вчера я не задумывалась об этом, но теперь пришло в голову, что он, должно быть, спросил Солнышко или Шамблза, что я обычно у них заказываю, и купил это для меня.

Как мило.

С этой мыслью я тоже перевела взгляд на библиотеку. На этот раз я подошла к делу с умом и припарковалась со стороны, противоположной библиотеке, примерно на дом дальше. А также не заглушила мотор. Но перед этим выставила припасы.

— Раз ты здесь, я так понимаю, его пока нет, — заметил Чейз, глядя на библиотеку, затем поднес стаканчик к губам и сделал глоток.

— Нет, — ответила я, наблюдая, как он пьет.

Не то чтобы я не замечала раньше. Очень даже замечала. Но теперь, когда почувствовала вкус этих губ и так близко сидела с ним в своем грузовике, и никакой драмы не происходило, меня поразило, как никогда раньше, насколько привлекательными были его губы. Нижняя полнее, с маленькими сексуальными складочками, верхняя — четко очерченная, с большим количеством складочек, — идеальная пара.

Меня также поразило, насколько квадратной и волевой была его челюсть, и что я ни разу не видела на ней щетины. Даже намека на нее.

Но, держу пари, Чейз бы хорошо смотрелся со щетиной.

С другой стороны, он будет хорошо смотреться в любом виде.

Еще больше меня поразили необычайно острые скулы. Такие острые, что щеки казались впалыми. Поскольку у него был идеальный, прямой нос, светлые волосы и голубые глаза, эта челюсть, эти губы, скулы и впадины придавали ему невероятно мужественный вид. Без них он выглядел бы милым мальчиком, живущим по соседству.

С ними он выглядел суровым полицейским из горного городка, который много чего повидал в жизни, и его мало чем можно было удивить, и он не терпел ни от кого дерьма.

Казалось странным, но в то же время сексуальным, что он хорошо одевался, ездил на крутом внедорожнике, всегда был гладко выбрит, очевидно, заботился о своем теле, но все же его густые темно-русые волосы имели намек на неряшливую небрежность. Они были уложены естественным образом, что не предполагало использования специальных средств. Когда в ветреную погоду я видела Чейза на улице, пряди волос падали ему на лоб. Или когда мне доводилось видеть его на пробежке, всего в поту, его волосы липли ко лбу. Но обычно они выглядели красиво, опрятно и ухоженно.

Но некоторые локоны завивались у ушей и на мускулистой шее. Непослушные завитки загибались внутрь и наружу. Намек на дикость. Намек на неряшливость. Всего лишь намек на то, что ему нужно подстричься, но если бы спросили меня, я бы встала на колени и умоляла его не делать этого. Эти непослушные завитки наполняли меня желанием протянуть руку, подцепить один и потянуть.

Внутри меня все снова разомлело.

Чейз повернул голову ко мне.

— Плохие новости.

От его слов, которые вырвали меня из очень приятных мыслей, я моргнула.

— Что за плохие новости? — спросила я.

— На прошлых выходных мы с приятелем кое-что запланировали. Сегодня вечером иду к Деку смотреть игру. А значит, не смогу пригласить тебя на ужин.

Я не знала, что мы собирались на ужин. Тем не менее, эта новость оказалась довольно разочаровывающей, так как теперь я знала об ужине, который не состоится, так что это был огромный облом.

— Дек? — спросила я.

— Камеры? — почему-то переспросил Чейз.

— Э-э… — пробормотала я, не зная, как реагировать, и уголки его губ приподнялись.

— Это мой приятель, у которого я одолжил камеры. Он частный детектив, помимо всего прочего. Живет в Шантелле. Он помог мне установить их в пятницу вечером.

Я почувствовала, как мои брови поползли вверх.

— Помимо всего прочего?

— Вообще-то, он не частный детектив. Просто говорит так всем. То, кем он является, на самом деле, немного пугает. Я смотрю сквозь пальцы на его деятельность, ведь я — полицейский, и если бы я этого не делал, мне, вероятно, пришлось бы его арестовать. Мы близки еще со школы. Он вернулся сюда около двух лет назад. До этого, по его словам, он жил повсюду. Поскольку я думаю, что он не преувеличивает, а преуменьшает, полагаю, он жил повсюду и перепробовал все, кроме аудиенции у Папы.

Этот Дек казался интересной личностью.

Этого я не сказала, лишь пробормотала:

— О.

— Я бы отменил встречу, но в таком случае Дек может повести себя как засранец. К тому же, он не приглашает к себе парней, если только не собирается выложиться по полной. Его домашнее пиво охрененно классное. А мексиканские слоеные соусы и пирожные собственного приготовления, — еще лучше. Без шуток. Мужик ростом шесть футов четыре дюйма, двести двадцать фунтов мускулов, и он готовит соусы и пирожные. Устраивает пир горой. И с такими хлопотами, если я не покажусь, он меня взгреет. Так что, мне нужно пойти. Но я позвоню тебе перед тем, как ты ляжешь спать. Забронирую столик в «Петухе». Пойдем туда завтра вечером. Успеешь собраться к половине седьмого?

Нет, для ужина в «Петухе» я не успею собраться к половине седьмого.

Библиотека закрывалась в шесть. Выключить все не займет целую вечность, но я не выходила оттуда раньше четверти седьмого, как минимум. Это означало, что дома я оказывалась как раз в половине седьмого.