( Не) верный муж (СИ) - Рымарь Диана. Страница 53

Так же люди расстаются после измен, да?

Мария льнет ко мне, хочет нежности, как это у нее обычно бывает после секса.

Вот только я на нежность к ней сегодня в принципе неспособен.

Собираю в кулак разметавшиеся по подушке волосы жены, совершенно неосознанно сжимаю, оттягиваю ее голову, всматриваюсь в глаза.

Зычным басом призываю Марию к ответу:

— Кто?

— Что «кто»? — она моментально пугается.

— Кого ты еще в себя пустила? — рычу ей в ухо. — Имя мне немедленно!

— Отпусти, больно! — кричит она.

Только тут до меня доходит, что и вправду слишком сильно тяну ее за волосы. Ослабляю хватку, и Мария моментально этим пользуется. Она высвобождает волосы, а потом и вовсе подскакивает с кровати.

Мария опускает задранное до талии черное платье, впечатывает в меня убийственный взгляд:

— Не было у меня никого другого!

Как она это говорит. С апломбом, горделиво задрав подбородок. Я бы даже, может, и поверил, не брось она вчера мне в лицо: «Прочувствуй, Айк, каково это, когда тебе изменяют!» Она упивалась моей болью в тот момент.

Я все прочувствовал и никогда ей этого не забуду.

— Не было, значит, — цежу зло, усаживаясь на кровати. — А тест что показал? Чей ребенок?

— Неужели ты веришь каким-то тестам больше, чем мне? — моментально оскорбляется она.

Обалденный аргумент, ни отнять, ни прибавить.

Оно ж так в жизни устроено, берешь и веришь людям на слово. А бумажки, доказывающие обратное, в топку.

— В клинике, по-твоему, дураки работают? — громко возмущаюсь. — Или назло тебе сделали фальшивый тест? Кому это надо? Там все черным по белому…

— Знаешь что, — шипит Мария, строго прищурившись. — Можешь засунуть себе свой тест в задницу! Я хочу развода!

С этими словами Мария выскакивает из комнаты.

Ты посмотри, какая сучка. Развода она хочет…

Вообще-то, это не она должна требовать развода, а я! Вот догоню, так ей и скажу.

Вскакиваю с кровати, чертыхаюсь, чуть не запутавшись в собственных штанах. Натягиваю их, застегиваю ремень. Уже на ходу застегиваю пуговицы рубашки. Про пиджак и галстук даже не вспоминаю, как есть несусь в коридор, а потом и к лифту.

Опаздываю на какие-то жалкие секунды. Мария успевает вскочить в кабину лифта и уехать вниз.

Не жду, пока лифт вернется, моментально сворачиваю к лестнице и бегу вниз, благо всего третий этаж.

Вижу Марию в холле. Она спешит к выходу на приличной скорости.

Несусь следом, игнорируя удивленные взгляды постояльцев, которые собрались у регистратуры.

Выскакиваю на ступеньки отеля, вижу, как Мария несется по тротуару вдоль парковки. Прикидываю, как максимально быстро ее догнать.

Она спешит к своей машине, припаркованной дальше. В этот момент как раз пробегает мимо высокого белого джипа, который… Сдает назад!

Громкий девичий визг врывается в мои барабанные перепонки.

Секунда — и машина сбивает Марию, она лишь успевает выставить вперед ладони.

Водитель резко подается вперед, видно сообразив, что кого-то сбил. Но уже поздно, жена на земле.

Мое зрение становится тоннельным. Все, что вижу, — это ее распластанное тело.

— Мария! Маша! — ору что есть мочи и бегу к ней.

Глава 39. Что в мире важнее всего?

Айк

Я бегу так быстро, как, наверное, не бегал даже спринты в школе.

Когда оказываюсь рядом, опускаюсь на колени перед Марией. Трясущимися руками подхватываю голову жены, пытаясь понять, как она. Мне сейчас ничего на свете не нужно, только бы знать, что она жива.

— Маша, Машенька моя!

Ее ресницы подрагивают, она открывает глаза, смотрит на меня, но взгляд расфокусирован, а справа у виска кровь. Крови много! Она пачкает волосы, крупные бордовые капли падают на асфальт.

Меня передергивает от дикого, животного страха за нее.

Всеми силами стараюсь его не показывать, обещаю жене:

— Все будет хорошо, милая! Я сейчас…

Выхватываю из кармана телефон, звоню в скорую.

Когда обрисовываю ситуацию, они обещают прислать машину в течение нескольких минут.

Из гостиницы высыпают люди, они подходят, предлагают помощь. Я даже ничего не слышу, сосредоточенный на Марии. Весь мой мир сузился до ее лица.

Скорая приезжает быстро.

Они подвозят каталку, укладывают на нее Марию, погружают каталку в машину.

Я стою рядом, в оба глаза слежу за каждым движением врачей. В этот момент слышу у себя возле уха мужской голос:

— Она выскочила как из ниоткуда, я ее не видел в зеркале! Клянусь, не видел!

Разворачиваюсь, вижу перед собой здорового коротко стриженного борова, водителя того самого джипа, который сбил Марию.

Понять не успеваю, как впечатываю кулак ему в морду…

Айк

Я хожу возле палаты Марии, жду, когда оттуда выйдет врач.

От волнения дышать нормально не могу. И молюсь, молюсь… А что еще делать? Об остальном я уже позаботился. Марию привезли в частную клинику, которую мы вот уже несколько лет посещаем всей семьей. Положили в одноместную палату.

Все, что остается: ждать и молиться, молиться и ждать.

Когда наконец вижу врача, сразу подхожу к нему, спрашиваю:

— Как она?

Седовласый мужчина в очках с золотой оправой качает головой, смотрит на меня осуждающе:

— Как же вы так не следите за женой, что она у вас под машины попадает? Женский организм — хрупкая вещь…

Он бьет по больному.

Я себе уже и так проел всю плешь из-за того, что случилось. Не поругайся мы с ней, Мария не неслась бы по парковке как сумасшедшая. Уж конечно, не попала бы под колеса выезжающей машины.

Доктор тем временем продолжает:

— Ушиб головы, сотрясение мозга, растяжение лодыжки и кисти, синяки, ссадины. Досталось ей, но вылечим, будет как новенькая. Однако вы же понимаете, что для беременных такие приключения не проходят бесследно. Меня беспокоит ее состояние, матка в тонусе. Оно неудивительно, конечно, после такого столкновения, плюс стресс от пережитого. Но это непосредственная угроза выкидыша в первом триместре. С ее отрицательным резус-фактором такого нельзя допускать, потом могут быть осложнения, и никого вам больше не родит. Оно вам надо?

От его слов моя спина покрывается холодным потом.

А оно мне сто лет в обед не сдалось! Это же прощай картина, где мы с Марией отдыхаем, окруженные детьми, на даче у моря. Прощай мечта!

— Мне этого точно не надо, — качаю головой.

— В таком случае берегите жену, не допускайте никаких волнений, только отдых, здоровый сон, качественная еда.

— Можно к ней? — спрашиваю с надеждой.

— Ей поставили капельницу, она спит.

— Я тихонько рядом посижу, — обещаю доктору.

— Сидите, — пожимает он плечами.

Я жму ему руку, спешу в палату.

Комната с белыми стенами и белыми же жалюзи вмещает в себя кресло, небольшой стол и кровать, на которой лежит Мария. Жена укрыта белым покрывалом, из-под которого видна перетянутая эластичным бинтом нога. На голове Марии повязка, а по левую сторону стоит капельница.

Медсестра проверяет катетер на руке Марии, кивает мне и уходит.

Я усаживаюсь в кресло рядом с кроватью, замираю в ожидании.

Только бы поправилась, только бы с ней больше ничего не случилось!

Мария вправду спит, но неспокойно. Замечаю, как глаза под веками двигаются, будто ей снится что-то плохое.

А что хорошего может ей сниться после всего?

Как вспомню картину того, как ее сбивает машина, так внутри все переворачивается. Я в жизни так не пугался, как сегодня. Мне до такой степени больно за жену, что отдал бы что угодно, лишь бы Мария больше никогда не попала в такую ситуацию.

Чувствую, как в кармане вибрирует телефон.

Достаю, читаю сообщение от Давида: «Пап, не могу дозвониться до мамы. Она недоступна, я волнуюсь».

Что ответить сыну? Твоя мать попала под машину, потому что отец дебил?

Печатаю: «Мама легла в больницу на обследование, все в порядке, она сейчас спит».