Ошибка Белой Королевы или Кто обидел попаданку? (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна. Страница 21

— Тогда меня развоплотят, — отрезала ведьма. — Окончательно.

— Разво…

Алиса судорожно сглотнула, как-то сразу растеряв беспечность.

— Я не думала… Что, всё так сурово? Но ты ничего об этом не говорила… в прошлый раз! Долорес, неужели это так для тебя опасно?

— Говорила, и много чего. Только ты профукала половину, — буркнула старуха. — Впрочем, как всегда. — И неожиданно рявкнула: — А ну-ка, прекращай вертеться! Стоять смирно и слушать, когда старшие говорят!

Увидь кто сейчас Белую Королеву — глазам бы своим не поверил. Смирная, как воспитанница пансиона перед строгой директрисой, она вытянулась в струнку, опустив глаза и олицетворяя собой послушание.

— Да, маэстра!

Колючий взгляд из зазеркалья смягчился.

— Лицедейка… Слишком уж ты разомлела, почив на лаврах. Нельзя ослаблять бдительность, нинья, сколько тебе напоминать? А ты добилась исполнения своих примитивных желаний и успокоилась, позабыв, что любой королевский двор — скопище интриганов! Немудрено, что какой-то третьесортный шантажист вышиб тебя из колеи.

«…Он бы не смог, если бы ты ещё и за ним присмотрела! Раз уж так любишь всё контролировать…»

Несмотря на язвительность мысленной реплики, Алиса состроила нарочито простодушную гримасу:

— Долорес, да ведь всё обошлось! Я… мы ведь всё-таки добились, чего хотели! Я — королева, у меня власть, драгоценности, фрейлины, наряды — что ещё надо? Вот рожу Генриху сына — меня вообще на руках носить будут. Ты же сама твердила, что статус королевы-матери надёжнее и более уважаем, чем статус бездетной королевы. Что, и порадоваться теперь нельзя?

Старая ведьма покачала головой.

— Вроде бы и выросла давно, а по уму дитя дитём… Генриху сына она родит! А ты подумала, прежде чем разбудить беременность — причём опять со мной не посоветовавшись — что у ребёнка будет иная магия? Твой муж — потомственный огневик; что он скажет, когда в наследнике проявится магия воздуха?

Королева беспечно отмахнулась.

— Я не настолько глупа, как ты думаешь. Да я все европейские Древа изучила! У Алисы половина родни — воздушники, и если мой сын родится таким же, все решат, что он пошёл в двоюродную бабку или прадедов по материнской линии, всего лишь!

— Хм…

Тонкие пальцы, обтянутые пергаментной кожей, выбили дробь на резной позолоченной раме — на зазеркальной её стороне, разумеется.

— Что ж, в какой-то мере здраво. Ты не безнадёжна. Надеюсь. Однако вернёмся к нашей теме. Сам предстоящий ритуал тебе знаком, в прошлый раз ты неплохо справилась, несмотря на некоторые огрехи. Сегодня же… кое-что должно быть скорректировано. Мне придётся поддерживать портал, а заодно отвести часть сил на наше прикрытие…

— Ты же говорила — ищейки пока не рыщут?

— Что с того? Если Червоточину почует сильный маг, да ещё любознательный… Не хочу рисковать. Так вот, помимо маскировки придётся потратиться на выманивание донора. В последние дни эта туземка стала временами ускользать от наблюдения. Возможно, она случайно переместилась к одному из Мест Силы, которое экранирует. Придётся как-то вытащить её на незащищённое место.

Алиса захлопала в ладоши:

— Устроим ловушку?

— Возможно. Или подберём манок. А уж дальше — твой выход, нинья. Накопитель при тебе?

Вместо ответа королева вытянула из-под низкого выреза сорочки, прячущейся под капотом, хрустальную каплю-подвеску на длинной цепочке.

— Прекрасно. Не забудь активировать, иначе все отобранные годы уйдут тебе одной. Э-э, не сверкай так глазами, нинья, не жадничай: с этой простушки мы гарантированно выкачаем не меньше полусотни лет. Куда тебе столько? Проглотишь всё — от тебя даже эмбриона не останется!

— Че… че-го? Э-бри…

— Фу ты… зародыша, если по-простому. Десятка лет тебе за глаза хватит; ну, пусть не десятка — дюжины. Омолодишься до восемнадцати цветущих лет, остальное мне. Справедливо?

Королева потупилась.

«…Я бы и для себя поберегла. Что им сделается, в накопителе-то?»

Потом вскинула глаза.

— Да, Долорес. Если уж я сама чуть от страха не умерла, увидев первую морщинку, то каково же тебе в нынешнем облике? Это будет справедливо. Но ты прибережёшь мне немного? Хоть годика три, а?

— Моя нинья…

Голос старухи дрогнул.

— Конечно. Я не оставлю свою девочку без запаса красоты и юности. Но и ты не подведи! Формулировку договора повторила? Убрала из текста свидетельство Старых Богов? Записала? Покажи, я должна проверить!

Метнувшись к туалетному столику, Алиса выхватила из шкатулки лист бумаги, сложенный вчетверо, и развернула перед зеркалом. Ведьма внимательно прочитала написанные неровным ученическим почерком строки и с нескрываемым облегчением вздохнула.

— Ну, в кои-то веки всё правильно. Можешь ведь, если захочешь!

С треском развернула и сложила веер из чёрных страусиных перьев. Подхватив выпавшее из-за энергичных манипуляций перо, уколола кончиком палец. Со значением кивнула королеве.

Та, сперва не поняв, что от неё требуется, вдруг что-то вспомнила, закивала и приложила листок к зеркальной поверхности.

Удар изнутри, с той стороны, словно дротиком — и вот на пробитой насквозь бумаге расплывается кровавое пятно. Растёт, затапливая собой написанное… а потом сжимается, тает. Вслед за ним исчезает и крохотная дырочка от пера.

— Так оно вернее запомнится, — с чувством глубокого удовлетворения пояснила ведьма. — И не напутаешь, и не собьёшься. В тамошнем мире магии кот наплакал, а вот Слово имеет такую же силу, как и здесь, потому и Договор нужен, состряпанный по всем канонам. Зато там много неинициированных магов, а у них запас жизненных сил куда больше, чем у простых людей. Нам с тобой надолго хватит… если всё получится.

— Обязательно получится, Долорес! — с жаром заверила молодая королева. — Я не подведу!

И украдкой скосила глаза, вновь любуясь аметистовыми цветами. Вот бы к ним подобрать ещё и диадему, и брошь… и серьги… Как называется такой комплект драгоценностей? Ах, да, парюра. Она хочет аметистовую парюру, во что бы то ни стало, а не только простенькое колье. Вот только выучит Договор — и отправит записочку Генриху с просьбой. Он не откажет. Не любит её, да; но будущей матери наследника не откажет. Идеальный муж.

***

Разговор, что состоялся спустя три часа, но уже в другом месте — в скромном кабинете, примыкающем к королевскому — имел непосредственное отношение к оным событиям.

— Ты уверена, что она выразилась именно так? «У Алисы половина родни — воздушники»? Не ослышалась?

— Слово в слово, сэр.

— Именно «…у Алисы»?

— Да.

— Дорогая, не торопись. Возможно, тебе показалось нечто похожее. Или ты недослышала. Или… память человека несовершенна, она в состоянии сохранить картину важного момента в целом, но без специальной тренировки…

— Дядя! — вскипела гостья. — Мне давно не десять лет, когда я разыгрывала вас и придумывала сказочные истории! Я, представьте, понимаю, что словами, особенно такими, что кидают тень на королевскую особу, не бросаются! И да, как и вы, я не доверяю памяти. Поэтому… вот! Вы же не дослушали, как именно я всё узнала. А я не настолько глупа, чтобы элементарно греть уши за запертой дверью, рискуя попасться.

Девичья рука щёлкнула застёжкой ридикюля и извлекла из его пышных складок клубочек розовых шёлковых ниток для вышивания, не округлый, а продолговатый, в форме еловой шишечки. Гостья сжала пружинящую под пальцами поверхность, ловко поддела ноготками одной ею видимую выпуклость и извлекла на свет нечто вроде каучукового стерженька с насечками. Клубок обмяк, потеряв сердцевину: новомодную заговорённую шпульку, не позволяющую скользкому шёлку разматываться и смешиваться с собратьями из рукодельной шкатулки. Весьма полезное изобретение для леди (или их горничных и компаньонок), уставших разбирать по цветам вечно спутывающиеся нитки!