Сама невинность - Гурк Лаура Ли. Страница 25

И следующие слова Шарлотты подтвердили это. Она наклонилась к Софи и прошептала:

– Не могу поверить, что мама хочет, чтобы мы снова вывели тебя в свет! Будто бы от этого будет хоть какой-нибудь толк! Я только что родила, и все эти многочисленные балы и приёмы будут мне вредны!

– Мне жаль, Шарлотта, что ты не очень хорошо себя чувствуешь, – ответила Софи, прекрасно понимая, что её сестра ни за что не пропустила бы ни одного мероприятия, устроенного в честь юбилея королевы Виктории. Не пропустила бы, даже если бы родила нескольких детей одновременно. – Ты говорила с врачом?

– Не надо играть в эти игры, изображая сестринскую заботу обо мне! – прошипела Шарлотта. – Мама намерена подыскать тебе мужа. Как будто это вообще возможно! Кроме того, мы обе прекрасно знаем, что тебя не заботят ни я, ни моё здоровье. И никогда не заботили! Единственное, что тебя волнует, это ты сама!

Обвинения Шарлотты были настолько несправедливы, что Софи пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от резкого ответа. Она встречалась с сестрой и её мужем только тогда, когда в город с визитом прибывала их мать. Всё остальное время они не виделись, и в такие моменты, как сейчас, Софи понимала, как ей повезло, что она может избегать общения со своими родственниками. Каждая их встреча заканчивалась перебранкой, словно обе они так и не переросли своё детство, когда любой повод, даже самый глупый, становился поводом для соперничества и ссоры – например, кто первым прокатится на новом пони, кто первым будет мешать рождественский пудинг или кто из них двоих больше нравится симпатичному сыну местного сквайра [57]. Но сейчас они взрослые, и Софи не собиралась обмениваться оскорбительными замечаниями с Шарлоттой. К счастью, в этот момент прибыл поезд и избавил Софи от необходимости продолжать разговор с сестрой. Хотя, как она подозревала, прибытие поезда означало, что худшее ждало её впереди. И первые же слова матери подтвердили подозрения Софи.

Когда Агата сошла с поезда, Шарлотта приветствовала её словами, которые не могли не вызвать у их матери недовольства.

– Мама, как хорошо, что ты приехала. И я так рада, что в конце концов, ты будешь жить у нас с Гарольдом!

Агата нахмурилась, и её худое лицо покрылось недовольными морщинами. Она повернулась к Вайолет.

– Разве ты не получила мое письмо?

– Получила, дорогая сестра, – спокойно ответила Вайолет, не обращая внимания на недовольство Агаты, потом наклонилась и чмокнула ту в щеку. – Но его доставили нам только вчера. У нас не было времени, чтобы написать тебе и объяснить.

– Вайолет, что здесь можно объяснять? Бриллиантовый юбилей нашей королевы – это идеальная возможность для выхода Софи в свет. Как она вообще сможет выйти замуж, если всё, что она делает, это копается в своём саду?! Как она сможет встретить подходящего молодого человека? Ты была не слишком настойчива в своих попытках найти Софи мужа, так что я решила, что пришло время действовать мне.

– Конечно, – ответила Вайолет. – Я совершенно с тобой согласна, но, боюсь, будет невозможно делать это в нашем доме на Милл-стрит. У нас просто нет комнат. Мы сдали последние свободные апартаменты как раз перед тем, как получили от тебя сообщение, что ты хочешь поселиться у нас. Мы не можем выбросить беднягу на улицу, он такой приятный человек!

Софи чувствовала, что с каждым словом тётушки раздражение её матери растет, и она выступила вперед, надеясь, что сможет разрешить конфликтную ситуацию компромиссным решением.

– Мама, это ни в коем случае не повлияет на твои планы. Возможно, возникнет некоторое небольшое неудобство, но я буду посещать все торжества, которые ты подберешь для меня, – а если ей потребуется предлог, чтобы сбежать с какого-нибудь особенно ужасного мероприятия, она придумает его позже. – В этом вопросе я полагаюсь на тебя, леди Фортескью и Шарлотту.

Её уловка сработала. Агата кивнула в знак согласия и поцеловала дочь в щеку.

– Я рада, что ты, наконец, одумалась и перестала страдать по лорду Кенли, – женщина замолчала, оглядела Софи, и её лицо приняло такое разочарованное выражение, что Софи тотчас же захотела взять назад свои примирительные слова.

– Что это на тебе надето? Это не то платье, которое ты носила прошлым летом? И позапрошлым тоже? – Агата рассматривала её поношенное шёлковое жёлтое платье, украшенное множеством зелёных бантиков, которые сейчас (разумеется!) были развязаны, с поистине трагическим выражением лица. – Дорогая, ну почему ты всегда так неряшливо одета? – она попыталась завязать банты на юбке дочери, но быстро сдалась, придала шляпке Софи более модный угол наклона, разгладила рукава её платья – словом, стала обращаться с Софи так, будто той снова было шесть лет.

– Шарлотта, мы просто должны отвести Софи к хорошему портному. Это платье уже года три как вышло из моды. И, к тому же, у твоей сестры отсутствует свойственное тебе чувство моды, и ей понадобится помощь, чтобы выглядеть прилично.

Софи хотела спросить, подразумевает ли помощь Шарлотты деньги, необходимые для покупки новых модных нарядов, но, как бы ни был велик соблазн, она не стала этого делать, понимая, что её матушка не оценит сарказма. Второй муж её матери, викарий, получал совсем небольшой доход, но Агата всё никак не могла смириться с необходимостью бережно относиться к деньгам, тем более что ей всегда были доступны средства Гарольда, когда её собственным кредиторам хватало наглости требовать оплаты своих товаров или услуг. Софи же для себя решила, что она скорее присоединится к одному из тех цирков, которые путешествуют из города в город на американском Диком Западе, и будет выступать там в качестве предсказателя судьбы, нежели попросит у Гарольда хотя бы цент.

Агата повернулась к своей сестре.

– Вайолет, дорогая, я так рада снова тебя видеть. Но, надеюсь, ты, наконец, забыла об этой чепухе, о спиритизме?

Софи едва не застонала вслух. Они ещё не вышли с вокзала, а матушка уже начала нападать на тётушку. Но Вайолет умела противостоять Агате, и её следующие слова подтвердили это.

– Наоборот, – ответила пожилая женщина, – наши встречи с духами совершенно восхитительны. Мы раньше никогда не добивались таких успехов. Например, сейчас мы с мисс Пибоди общаемся с духом по имени Абдул. Он жил двести лет назад в Каире. Торговал медью. К сожалению, он утонул в Ниле. Всё это он сам нам рассказал!

Неловкую тишину нарушил Гарольд.

– Чрезвычайно жарко для весны, не правда ли? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – думаю, нам следует забрать твои чемоданы, Агата, – он взял у тещи багажный талон и подозвал носильщика. – Мой экипаж стоит около входа на вокзал со стороны Уилтон-роуд, – сказал он служителю, протянув тому талон. – Мы будем ждать тебя там.

– Понятно, сэр, – носильщик козырнул и отправился на поиски багажа матушки Софи.

Пока Гарольд, Вайолет и Агата с дочерьми шли по платформе и пересекали здание вокзала, они не разговаривали, так как шум всё равно не позволил бы им услышать друг друга. Но как только они расселись в роскошном экипаже Гарольда, Агата возобновила разговор на свою любимую тему.

– Итак, Вайолет, расскажи мне о жизни Софи. У неё есть сейчас поклонники? Посещает ли она карточные вечера, приемы, балы? И встретила ли моя дочь какого-нибудь приятного молодого человека?

– О да, она и правда встретила человека. Сейчас у нас в доме живёт очень привлекательный мужчина. Он работает в Скотленд-ярде.

В своём нынешнем положении Софи была не в состоянии оценить озорную выходку своей тётушки. Она стукнула Вайолет по лодыжке.

– Полицейский? – спросили в один голос расположившиеся на противоположном сидении Агата и Шарлотта и посмотрели на Софи с таким ужасом, будто у той неожиданно выросла вторая голова.

– Не простой полицейский, – пустилась в объяснения Вайолет, не обращая внимания на вонзившийся ей в бок локоть Софи, – детектив. Кажется, он увлёкся нашей Софи.