Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина. Страница 20

Я не собирался его наносить, что за глупости, — отмахнулся брат, отворачиваясь.

В дрожащем свете зажжённых огней, на его спине хорошо было видно изображение летящего змея, татуировка, нанесенная в день первого обряда. Горан поднял, лежавшие поблизости одежды. Надел верхнюю рубаху на голое тело и накинул плащ. Испачканное кровью исподнее отправилось в огонь, пылавший в ближайшей чаше.

Аскольд убрал свой меч в ножны и тоже накинул плащ, ветер сегодня был на редкость пронизывающим.

— Я следил за Светомилом, как ты просил, но ничего. Либо он слишком хитер, либо змей ошибся, и дядька не посвящён в нашу тайну, — Проговорил Аскольд, скрепляя плащ фибулой.

— Змей не может ошибаться, он просто видит то, что свершится или свершилось, — подошел к нему Горан.

— Ну, тогда может он увидит ещё что-то. Нужны доказательства, ты же слышал отца. Если я снова заговорю об измене, он точно сошлет меня куда подальше, — присел на ступеньки Аскольд. — Светомил – его двоюродный брат. Если он знает тайну обрядов, это значит только одно, сестра дедов нарушила обет молчания. Наказание за такое – смерть.

— Нам не обязательно казнить всех родичей Светомила, достаточно только тех, кто знает правду. Таких не может быть много, — присел рядом Горан.

— Они – ближайшая родня. Род Всеволодовичей уже давно стал родственной с нами ветвью. За последние два века, три княжеские сестры были отданы им в жены. Если правящий род прервется, они первые, кто будет претендовать на престол Зеяжска, — разумно напомнил Аскольд. — Кровная месть превратится в борьбу за престол до полного уничтожения. Поэтому решать нужно сразу, либо мы держим их при себе, либо придется вырезать всех до единого.

Горан потупился. Аскольд прав, если разворошить это гнездо, без крови родичей на руках не обойтись. Видимо поэтому отец не хотел верить и даже, как казалось, боялся затрагивать тему возможной измены. Но видения еще ни разу не оказывались ложью. Беда в том, что они коротки и хаотичны, произойдут в будущем или уже свершились в прошлом понять подчас невозможно, а трактовать их приходится исходя из того, что знаешь наверняка.

— Я уже думал бросить слежку за Светомилом, если по чести, — задумчиво признался Аскольд. — Но мне сегодня донесли занятную весть.

Брат вопросительно взглянул на него.

— В народе распространяется слух, что княжна Огнеслава – ведьма.

— Ведьма?

— Угу. Припоминают ей родство с Огневицей. Дескать, уже была невеста из этого рода, что чуть не погубила Зеяжск. Ну и как обычно, приукрасы разные, что ворожит она по ночам, порчу наводит, демонов призывает и строит планы извести князя, а княжича одурманить. Я сам не в восторге от этого брака, но распускать грязные слухи о той, кто скоро станет частью семьи, позволять нельзя, — Аскольд недовольно свел брови. — А разносят этот сор, угадай, по чьему приказу?

— Светомил.

— Да. Если бы я за ним не следил, то и не понял бы, откуда ветер дует. Дядька очень осторожен.

— Светомил никогда не скрывал, что хотел выдать за тебя свою племянницу. Поэтому, даже если и раскроется его причастность к слухам, выйдет сухим из воды. Скажет, будто от обиды накуролесил, что раскаивается, и отец его простит, как обычно, — подтвердил их общие мысли Горан. — Но я сильно сомневаюсь, что Всеволодовичи настолько мелочны, чтобы просто мстить неугодной им невесте. Не похоже это на них, да и зачем так все усложнять. Если бы хотели избавиться от Огнеславы, сделали бы это тихо. Слухи же, совсем другое дело. Это подготовка почвы на будущее.

— Вопрос - что именно они задумали? — поддержал Аскольд.

— Вот это мы и должны выяснить, прежде чем пойдем с разговором к отцу, — Горан смотрел перед собой, словно задумавшись. — Братство нападет в день свадьбы...

— Это я помню, — беззаботно кивнул Аскольд, а после внимательно взглянул на брата, он уловил ход его мыслей. – Неужели ты допускаешь возможность…?

— Пока просто размышляю.

— Их цели расходятся, но одни могут пытаться использовать других, если, конечно же, знают друг о друге.

— Подозреваю я, дядька знает о Братстве. Он отвечал за поезд невесты. Напали на них именно колдуны-змееборцы, однако по приезде он сообщил о простых разбойниках. Тебе не кажется странным, что никого из знатных бояр даже не ранили, пострадали исключительно простые дружинники и прислуга?

— Я попробую проверить это.

— Хорошо, – кивнул Горан, взгляд его вновь сфокусировался на окружающих предметах.

— Иногда я думаю, — негромко произнес Аскольд, когда пауза затянулась, — Что ты был бы лучшим князем, а я бы гораздо успешнее управлялся со змеем.

— Этого уже не изменить, — вздохнул Горан и повернулся к брату. — Я принимаю тебя государем, но скажи честно, ты никогда даже не рассматривал вариант, если бы артефакт получил я? Действительно думаешь, что не справлюсь и повторю судьбу безумного князя?

— Ты слишком мягок, — похлопал его по плечу Аскольд. — Я верю тебе, но не могу довериться змею, который последнее время всё чаще подавляет твою волю.

— Уверен, что сумею с ним договориться, — отозвался Горан. — Подумай только, диалог вместо принуждения. Сколько полезного можно извлечь из такого союза!

— И сколько проблем, если твой план не сработает, — осадил его Аскольд, поднимаясь с холодных ступеней. — Гораздо надежнее действовать, как завещали предки.

Горан молча последовал его примеру. Где-то далеко кричали первые петухи. Половина ночи осталась позади.

— Пожалуй, мне пора, — плотнее завернулся в плащ Аскольд. — Не провожай, я отлично знаю дорогу.

— Доброй ночи, — попрощался Горан, слегка кланяясь.

— Доброй, — ответил брат, кивнув в ответ, и чуть громче добавив. — Отлично размялись!

— Всегда, пожалуйста.

Когда Аскольд ушел, Горан отправился в библиотеку. До рассвета не так много времени, чтобы начинать большое дело. Поразмышлять в тишине будет полезно. Последнее видение оставило много вопросов. Возможно, стоит вновь перечитать старые летописи и те книги, что остались от библиотеки змея. План был прекрасный, но оказалось ему не суждено сбыться. Не успел он и нескольких шагов сделать, как яркая вспышка ослепила глаза. Видения возникло настолько неожиданно, что пришлось опереться о ближайшую стену, дабы не потерять равновесие.

Он отчетливо увидел Огнеславу, входящую в свою светлицу. Платье было то же, что и на берегу днем, слегка испачканное по подолу. Служанки жались вдоль стен, не зная стоит ли подойти. Большинство из них кланялись, замирая в нерешительности. Княжна выгнала всех, захлопнув двери. Потухшим взглядом она окинула опустевшие сундуки. Скрипнула одна из боковых дверей, впуская молоденькую помощницу. Девица остановилась, будто бы опасаясь обратить на себя внимание.

— Уходи, Забава, — холодно приказала Огнеслава.

— Я уйду,— тихо произнесла девица, — но, в знак былой дружбы, окажите мне услугу.

— Услугу? — гневно подошла к ней княжна. — Да тебя выпороть мало! Предательница!

— И всё же… Для вас это мелочь, — еще тише сказала Забава.

— Что ты хочешь? — Огнеслава злилась, но одновременно и жалела помощницу, ей тоже несладко на чужбине.

— Подарите мне на память ленту, — уверенно проговорила та.

— Подарок просишь? После того, что сделала? — в голосе так и сквозило негодование.

— Пожалуйста, если после этого велите пойти утопиться, я так и сделаю, — заплакала Забава, упав на колени.

Сердце Огнеславы сжалось. Забава выглядела такой замученной и жалкой.

— Хорошо. Где лежат ленты? — стараясь не выдать сострадания, резко спросила княжна.

— Вон в том сундуке, что в дальнем углу, — не поднимаясь с колен и склонив голову, ответила помощница.

Огнеслава вздохнула и раздраженно подошла к указанному сундуку. Она дернула вверх тяжелую крышку и замерла в изумлении. Несколько мгновений она стояла без движения, созерцая содержимое. Ни словечка произнести не получалось, а уже давно высохшие глаза вновь наполнились слезами. Придя в себя, оглянулась на Забаву.