Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина. Страница 48

— Я могу остаться? Я не помешаю, — тихо, чтобы слышал только он, прошептала княгиня.

— Нет, — ответил Аскольд. — Вы должны заботиться о своем здоровье. К тому же, это неприемлемо для женщины вашего положения, — мягко, но непререкаемо говорил он. — Ждите меня дома, дорогая супруга. Матушка позаботится о вас пока я в походе.

— А разве приемлемо княгине ехать без мужа в сопровождении посторонних мужчин, даже если это лучшие из лучших? — возразила Огнеслава.

— Я могу отправить с княгиней пару женщин из моей личной охраны, — хитро улыбнулась царь-девица. — При моем дворе их положение достаточно высоко, чтобы сопровождать высокопоставленную особу.

— Царица очень щедра, — слегка склонил голову князь. — Разумное предложение, — и добавил, взглянув на княгиню. — Теперь можно не беспокоиться, все правила соблюдены.

Огнеслава обиженно поджала губы. Эти слова, как пронизывающий северный ветер зимой. Разве сейчас время и место говорить настолько официальным слогом? Аскольд усадил её у костра и велел подробно рассказать о местоположении вражеского лагеря. После, напоив горячим настоем шиповника с медом, отправил переодеться и подготовиться к дороге.

То и дело Огнеслава поглядывала на царицу и понимала, что та никуда не собирается. Она останется здесь, с князем. Вдруг пришло осознание, что внутри её разъедает ревность. Безумная ревность, которая, возможно, не имеет оснований. Но разве ум может совладать с любящим сердцем?

Переодевшись в свежие одежды, более пригодные для походов по горам, чем платье, что было на ней, Огнеслава умылась и переплела косы. Её лицо снова сияло красотой и здоровьем, словно и не было ничего, словно только что покинула терем на острове. Но не хватало очень важной вещи. Она бродила меж камней, пытаясь найти подвеску с рубином. Её нигде не было. Похоже, рубин исчез без следа. Как же так? Даже без своего содержимого, он по-прежнему ценен, ведь это подарок. Первый подарок, который она получила от мужа.

Девица тихонько приблизилась к змею. Возможно, украшение осталось рядом. Чудовище пошевелилось, Огнеслава взглянула на него. Огромные веки пришли в движение, открывая красно-золотые глаза.

— Я рада, что ты жив, — проговорила княгиня, чуть попятившись. — Прости меня и выздоравливай.

В глазах её сверкнуло что-то отдаленно похожее на сожаление. Быстро отвернувшись, она пошла прочь. Змей проводил её взглядом, подняться не было сил. Подойдя к Аскольду, Огнеслава в последний раз с надеждой посмотрела на него. Князь даже не взглянул в её сторону. Вскоре, небольшой отряд из надежных дружинников и пары воительниц отправился в путь, поклявшись ценой своей жизни защищать княгиню, в целости и сохранности доставив её в Зеяжск.

— Князь суров и властен по отношению к женщинам, я посмотрю! — стоя чуть позади, с издевкой заметила царь-девица, пока Аскольд провожал взглядом удаляющуюся фигурку жены в сопровождении воинов.

— Прежде всего, я думаю о здоровье и благополучие своей супруги. Не пристало молодице терпеть тяготы походной жизни, когда есть, кому о ней позаботиться! — резко ответил он, наградив Мару надменным взглядом.

Щеки царицы вспыхнули. Он что, укоряет её? Намек был вполне очевиден. И посмел же! Она царь-девица, дочь великой богини, овладевшая высшим искусством врачевания, правительница обширных земель и грозная воительница.

Но какая-то маленькая доля её сердца завидовала юной княгине. Пусть муж не пылает к ней теплыми чувствами, но о ней действительно есть кому заботиться, в то время, когда Мара осталась совсем одна против сурового и жестокого мира. Ударить в самое болезненное место, как он мог?! Хотя на правду тяжело обижаться. Она стерпела и предпочла сменить тему.

— Когда отправимся на поиски лагеря? — как ни в чем не бывало, поинтересовалась царица.

— Сейчас! — ответил Аскольд. — Хочу покончить с этим до вечера. Но чую, лагерь уже пуст.

Они быстро собрались и отправились указанной Огнеславой дорогой. Прошли сквозь пещеру, вышли к речке и, немного поблуждав по лесу, нашли, наконец, едва приметную тропку, что вывела их к водопаду. На отвесных скалах прилепились крохотные домики, со множеством мостиков и переходов.

— Вот уж точно птичье племя! — покачал головой князь. — Какой нормальный человек согласится жить здесь добровольно?

— Больше похоже на хижины отшельников, чем на деревню, — согласилась Мара.

Поднялись вверх по тропе. Никого. Поселение оказалось совершенно пустым, ни живых, ни мертвых. Видно было, что покидали его в спешке. Припасы, одежда и даже оружие было брошено там, где лежало при хозяевах. Осматривая хижину за хижиной, Аскольд утверждался в мысли, что братство змееборцев не какое-то объединение воинов, а скорее культ, община связанная верой и поклонением своему собственному божеству. Здесь не было ничего, что свидетельствовало бы о почитании великих богов. Зато всюду встречались изображения сокола, в различных интерпретациях. Не зря брат говорил, что это сборище фанатиков.

Он почти собрался отдать приказ уходить, когда войдя в одну из хижин, случайно обнаружил потайную дверь в каменное помещение, вырубленное в скале. Поднатужившись, дружинники смогли отворить её. Войдя, Аскольд увидел множество книг и свитков, деревянные и даже каменные таблички. Библиотека? Он аккуратно открыл одну из книг и оторопел. На первой странице красовался искусно нарисованный киноварью змей Зеяжска.

— Это же библиотека змея! — восхищенно выдохнул князь. — Все сюда! Быстро!

Подрагивающими руками он начал собирать книги в стопки. Велел со всей осторожностью и почтением выносить их наружу. Дружина не стесняясь хозяйствовала в чужих домах, выискивая подходящие для транспортировки сундуки, ткань и сумы. Мара сперва не собиралась участвовать в происходящем, но, заглянув в одну из книг, увидела описания редких целебных растений и снадобий, да так и застыла с ней в руках. Очнулась когда Яра, тронув её за плечо, поинтересовалась, чем заняться её людям.

—Помогайте дружине, — приказала царица. — Надеюсь, князь не откажет мне в копиях найденных книг. Не книга, а сокровище!

Понадобилось немало времени, чтобы вынести и спустить по мостикам всё содержимое библиотеки. Когда книги унесли на достаточное расстояние, Аскольд приказал поджечь поселение. Отправив дружину в обратный путь, он стоял и смотрел, как огонь пожирает дома со всем их содержимым. Деревянные хижины вспыхивали словно хворост, быстро превратившись в гудящий столб пламени. Водопад отражал его, падая со скал, одновременно сдерживая.

— Это слишком малая жертва, чтобы искупить их грех… — проговорил князь, переведя взгляд в небеса. — Но я надеюсь, отец, ты видишь её …

Когда горящие постройки начали осыпаться в реку, обнажая скалу, на которой осталась лишь черная копоть, он отвернулся и поспешил следом за своими людьми. Нужно было позаботиться еще о стольких вещах. Книги поручить теням, они смогут быстро и незаметно доставить библиотеку в Черный дворец. Дружину, людей Мары, да и саму её тоже, хорошо бы сейчас же отправить в лагерь, пусть отдохнут, неизвестно насколько затянутся поиски сестер царицы и куда придется отправиться. Он же будет с Гораном, а после они вместе присоединятся к остальным.

Чистое голубое небо, без единого облачка, манило холодной пустотой. Змей то дремал, то приходил в себя. Тени зримо и незримо окружали его, охраняя до возвращения князя. Вскоре день сменился ночью. Стемнело. Сознание прояснялось вспышками. Когда приходил в себя, он видел колючие камни, на которых запеклись капельки крови. В ушах шумно свистело собственное тяжелое дыхание. Вдох, выдох, вдох, выдох — сейчас лучше сконцентрироваться только на нем. Тело объято слабостью. Слабостью и пустотой…

Она ушла. Её больше нет рядом. Снова и снова перед глазами плыло прекрасное лицо. Она смотрела на него, как смотрела бы на любимую лошадь, когда та больна. Слезы? Она почти заплакала, но от жалости к несчастному зверю, не более. А потом ушла, чтобы не видеть. Ушла к Аскольду. Она ходила за ним в ожидании внимания, ласкового слова. Её сердце совершенно точно пылает от любви. Но от любви к кому?