Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина. Страница 56

Вот и ворота на княжеский двор. Матери, наверняка, уже сообщили о его возвращении. Так и есть. Въехав, увидел две женские фигурки в сопровождении многочисленной свиты. Мать и жена, две главные женщины Белого дворца, не смотря на снег, ждали его на крыльце.

Спешился. Люд склонился в поклоне. Мать с Огнеславой спустились ему навстречу. Молодая княгиня с замиранием сердца смотрела на мужа. С самого утра она ждала его. Всю ночь её мучили кошмары, ей снилось, что Аскольд оставляет её и уходит, а она бежит следом, но не может догнать. Проснувшись на рассвете, Огнеслава долго лежала в полумраке опочивальни, смотря в потолок. Какой ужасный сон. Успокоив биение сердца, решила вставать, но повернувшись на бок, почувствовала что-то жесткое. Когда она извлекла из-под одеяла подвеску с рубином, то сперва не поверила собственным глазам.

— Кровь змея? — изучая рубин в своих дрожащих пальцах, прошептала она. — Он приходил! Он был здесь!

Подскочив с кровати, Огнеслава едва не упала. Шлепая босыми ступнями по холодному полу, побежала к двери.

— Забава! — закричала она. — Забава!

Сонная помощница появилась на пороге, почти сразу.

— Что случилось, княгинюшка?

— Неси лучшие наряды! Князь возвращается! — счастливой детской улыбкой просияла Огнеслава.

Также она улыбалась и сейчас. Душа её трепетала. Хотелось броситься на шею, обнять и не отпускать. Однако нужно помнить о приличиях, поэтому пришлось ограничиться сдержанным поклоном. Аскольд приветствовал её сухо и поторопил вернуться в палаты, чтобы не мерзнуть.

Когда оказались в приемном зале, Огнеслава старательно ловила его взгляд. Тщетно. Множество людей сновало вокруг, он был занят другими. Но вот, оставив свиту за дверями, княгиня-мать позвала сына и невестку в библиотеку. Кратко рассказав последние новости, Верея напомнила о совете, который начнется после полудня. Князь выглядел уставшим, однако матушка, не моргнув глазом, сообщила ему, что вечером будет пир. В этот момент лицо Аскольда приобрело несчастный вид, любой увидевший его, мог только посочувствовать. Огнеслава стояла рядом с мужем и буквально кожей ощущала, насколько он недоволен. Похоже, княгиня-мать переусердствовала, можно было назначить боярский совет на следующий день, а пир мог подождать и пару дней, рассудила она.

— Матушка, позвольте просить вас, — улучив момент, вмешалась в разговор Огнеслава.

— О чем ты хочешь попросить? — удивленно взглянула на неё Верея.

— Я давно не видела супруга, могу я побыть с ним то время, что осталось до прибытия думных бояр? — робко произнесла молодая княгиня.

Верея взглянула на неё и решила, что старший сын прав, Огнеслава действительно влюблена в Аскольда. И её взгляд, и волнение, и эта робкая просьба — всё выдавало девицу, томящуюся трепетным чувством. Вот только муж её держится отстраненно, будто и не рад супруге. Подумав недолго, свекровь одобрительно кивнула.

— Ты права. Я сама справлюсь с приготовлениями к пиру, а вы пока побудьте наедине.

Аскольд наблюдал за их диалогом, неодобрительно хмуря брови. Когда мать вышла из библиотеки, он с сомнением посмотрел на жену.

— Я ничего не сказал матери, потому, что уважаю её. Она привыкла руководить большей частью дел во дворце. Так всегда было, пока правил мой отец. Но ты должна знать, что я не буду потакать бабьим прихотям, делая то, что ты хочешь. Учти это! — негромко сказал он.

— Я и не собиралась… — нервничая, опустила глаза княгиня, она впервые видела его таким. — Я лишь хотела, чтобы ты мог отдохнуть с дороги.

— Отдохнуть? — с любопытством взглянул на жену Аскольд.

Он разглядывал супругу, пытаясь угадать её мотивы. От пытливых серых глаз не укрылось то, как она смущенно краснеет, как сжимает пальцами подол. Что с ней? Неужели она пытается позаботиться о нем? Он обещал выказывать ей уважение. Что же, сейчас самое время. Подойдя поближе, он взял юную княгиню за руки. Девица подняла глаза.

— Спасибо, — мягко сказал он, чуть кланяясь, а после ловя её взгляд. — Я действительно хотел бы побыть один сейчас.

«Один?» — повторила про себя Огнеслава. — «Ты хочешь остаться один?» Он будто изменился за время их разлуки. Даже манера речи кажется немного другой. «Наверное, он сильно устал», — постаралась убедить себя молодая супруга.

— Хорошо. Как скажешь, — кротко произнесла она. — Я оставлю тебя.

Несмотря на свои слова, Огнеслава стояла на месте, будто не в силах вынуть ладони из его рук. Чего она ждет? Подумав, что, как добрый супруг, он должен был бы сделать в такой ситуации, Аскольд положил её ладони себе на грудь и осторожно обнял за талию. Девица не возражала. Огнеслава взглянула в глаза любимого, они смотрели устало и бесчувственно. Её взгляд непроизвольно опустился к его губам. Но князь вдруг подался вперед и поцеловал её в лоб. Его руки разжались, а сам он сделал шаг назад. Она удивленно взглянул на него.

— Благодарю, что спасла меня от планов матушки! — улыбнулся он. — Увидимся вечером!

Коротко кивнув головой, нажал какую-то панель на стене. В нише образовался небольшой проход, куда он и выскользнул, словно не бывало. Огнеслава стояла посреди опустевшей библиотеки и не могла понять, что между ними происходит.

Уходя потайным ходом в свои покои, Аскольд тоже ломал голову над произошедшим. Он не смог поцеловать её! Просто не смог! Что с ним? Никогда у него не было проблем с женщинами. По ранней юности только богам известно, сколько девок перецеловал. Его молодая супруга не просто хороша собой, она безумно красива. Так в чем же дело? Совсем недавно, он без всяких сомнений обнимал и целовал Мару просто, чтобы позлить, а тут не смог воспользоваться своим по праву? При мысли о царице стало как-то неуютно, будто щемящая тоска заворочавшись показалась из потаенного уголка души. Неужели ведьма Идунн приворожила его? Да, нет, невозможно, он бы почувствовал! Не настолько он слаб в магии, чтобы поддаться простому бабьему колдовству. Похоже, маленькая княгиня права, нужно отдохнуть. Баня и здоровый сон вернут к нормальной жизни!

***

Этим вечером в Белом дворце многолюдно, собрались все знатные семейства Зеяжска. Гости пировали, отмечая возвращение Аскольда, а заодно поздравляли молодого князя и княгиню с прошедшей свадьбой. Горан обложился книгами в библиотеке Черного дворца, лелея надежду на то, что древние тексты увлекут его и заставят забыть о времени. Но змей, похоже, думал иначе. Стоило князю Черного дворца остаться одному, как яркая вспышка ослепила его.

Он отчетливо увидел Огнеславу, замершую напротив брата. Её ладони лежали в его руках, а после Аскольд заключил её в объятия. Она стоит, едва дыша, смотрит на него глазами полными нежности. Мотнув головой, Горан попытался прогнать видение.

— Оставь меня! — бормотал он, шаря руками по столу. — Не хочу этого видеть!

Бесполезно. Следующая картинка уже возникла перед глазами. Женщины наряжают молодую княгиню. Её прибирают и одевают долго, тщательно, словно невесту. Необыкновенной красоты одежды из красной ткани, буквально испещренные замысловатой обережной вышивкой, от воротника до края подола, такие молодые жены надевают на второй день свадьбы. Золотые косы лежат на груди, а меж ними сверкает подвеска с рубином в форме слезы. И вот она уже в этом самом одеянии сидит за праздничным столом рядом с Аскольдом. Гости кричат «горько», молодые поднимаются. Юная княгиня краснеет и прячет взгляд. Князь берет молодую жену за руки, склоняясь, целует. Поцелуй долгий. Толпа ликует. Вот только лицо девицы после поцелуя бледнеет, её глаза испуганной орлицы ищут опору в лице напротив. Не находят. Садятся. Она берет кубок с водой, рука её дрожит…

На миг взгляд Горана проясняется. Он находит на столе нож и быстро вынимает его из ножен. Обхватывает лезвие ладонью, но не успевает, и третье видение обрушивается на него, будто пробирающий до костей ледяной ливень. Аскольд несет молодую супругу на руках, двери опочивальни за ними закрываются. Горан сжимает лезвие, но почему-то не чувствует боли. Молодые стоят возле празднично убранного ложа. Княгиня склоняется, помогая мужу разуться. Нож еще глубже вонзается в ладонь и тут жгучее ощущение боли пронзает руку, вырывая из плена видений. Он прерывисто вдыхает воздух и смотрит на лужицу крови, что стекая с ладони, расползается по столу.