Позолота - Майер (Мейер) Марисса. Страница 62

– Хм, – задумчиво произнесла она. – Удивительно, но я никогда об этом не думала…

Серильда постаралась сдержаться, хотя внутри кипела от раздражения. Как городской библиотекарь мог ни разу не поинтересоваться историей главной достопримечательности? Да еще имеющей такую жуткую репутацию?

– А как насчет Эрлкинга и Дикой Охоты? – спросила она. – Когда именно Ольховый Король покинул Грейвенстоун и поселился в замке Адальхейд?

– М-м, тоже интересный вопрос, – сказала Фрида. – Но нужно учитывать, что Грейвенстоун может оказаться всего лишь легендой. Возможно, его вообще никогда не существовало.

Серильда покачала головой.

– Нет, Эрлкинг сам мне сказал, что покинул Грейвенстоун, потому что у него с ним связаны неприятные воспоминания. И он сменил его на Адальхейд. Еще он упомянул королевскую семью. Сказал, что им замок больше не понадобится.

С лица Фриды медленно исчезли краски.

– Так вы… ты… действительно встречалась с ним?

– Да, это чистая правда. И почти наверняка встречусь в следующее полнолуние, а оно уже не за горами. Поэтому мне очень важно хоть что-нибудь узнать об этом замке и призраках, которые его населяют.

Серильда отложила книги, которые Фрида выбрала для нее. Ни одна из них не показалась ей полезной.

– Неужели нет никаких документов о том, кто и как построил замок? Как велись расчеты? Где добывали камень? Вы упоминали знаменитых мастеров… Я видела в замке искусные витражи и железные люстры размером с эту комнату. Колонны в большом зале покрыты тончайшей резьбой. Замок строили с большим размахом. Заказчик, должно быть, нанимал лучших умельцев со всего света. Как вышло, что об этом вообще нет записей?

В глазах Фриды появился благоговейный трепет.

– Не знаю, – прошептала она. – Никто из живых не видел того, о чем вы говорите. Никто, кроме вас. Мы видим только руины. Но, судя по тому, что вы описываете, я бы сказала, что замок построен… пятьсот или шестьсот лет назад.

Подняв брови, она оглядела свои книги.

– Вы правы. Должны были сохраниться какие-то записи, но я не могу вспомнить ничего, что позволило бы заглянуть в историю этого места на… Да хотя бы на два или три века назад.

– И о королевской семье тоже ничего нет? – снова спросила Серильда, чувствуя подступающее отчаяние. – Должно же быть хоть что-то! Сведения о рождении или смерти, имена, фамилии, гербы?

Фрида хотела ответить, но ей нечего было сказать. Она выглядела немного растерянной, и Серильда подумала, что госпожа профессор, наверное, редко оказывается в тупике.

– Возможно, записи были, – предположила Лейна, – но потом пропали или были уничтожены?

– Такое случается, – подтвердила Фрида. – Пожары, наводнения и тому подобное… Книги такие хрупкие.

– А здесь был пожар? – спросила Серильда. – Или… наводнение?

– Нет… Я такого не припоминаю.

Снова вздохнув, Серильда стала перебирать книги. Как могли жители преуспевающего и богатого города, с одной стороны окруженного Ясеневым лесом, а с другой – оживленным торговым трактом, ничего не знать о своей истории? И почему она, Серильда, кажется, единственная, кто это заметил. Не странно ли все это?

И вдруг она ахнула.

– А кладбище?!

Фрида вздрогнула.

– Что – кладбище?

– Кладбище-то у вас, надеюсь, имеется?

– Ну да, конечно. Городское кладбище сразу за городской стеной, в нескольких минутах от ворот… – Фрида наконец поняла, что Серильда имеет в виду: – Правильно! Там хоронят покойников с момента основания города. Значит…

– Значит, с тех пор, как был построен замок, – закончила за нее Серильда. – Или даже раньше.

Фрида щелкнула пальцами:

– Там есть несколько загадочных надгробий. Богатые, покрытые резьбой, и почти все мраморные, если я правильно помню… Настоящие произведения искусства.

– А кто там похоронен? – спросил Серильда.

– В том-то и дело… Этого никто не знает.

– Вы думаете, это король и королева? – Лейна запрыгала от возбуждения.

– Странно, что там ничего такого не написано, – задумчиво проговорила Фрида. – Хотя нельзя исключать и того, что королевский склеп может быть под самим замком… Возможно, тех, кто жил в замке, не хоронили вместе с остальными горожанами.

– И все же это дает нам хоть какую-то возможность, – заметила Серильда. – Не могли бы вы меня туда проводить?

Кладбище оказалось огромным – бесконечные ряды серых надгробий тянулись во все стороны, насколько хватало глаз. Среди камней росли голубые и белые цветы, похожие на свечи между могучими корнями старых каштанов. Серильда всматривалась в надписи на могильных плитах, с грустью, но без удивления отмечая, что под многими из них похоронены дети и новорожденные младенцы. Она знала, что это обычное дело – даже в таком процветающем городе, как Адальхейд, болезни легко пускают корни в слабых тельцах. В Мерхенфельде она не раз слышала рассказы молодых женщин о недоношенных и мертворожденных детях. Но от того, что знаешь, как оно в жизни бывает, смотреть на детские могилы ничуть не легче.

Ближе к дороге Серильда заметила пологий холм, надгробия на котором не были ни высокими, ни покрытыми резьбой – простые большие камни лежали ровными рядами. Но их были сотни.

– Кто здесь похоронен? – спросила она, указывая на них.

– Здесь покоятся те, чьи тела нашли после Охоты, – хмуро ответила Фрида.

Серильда резко остановилась.

– Что?..

– Это случается не в каждое полнолуние, – сказала Фрида, – но достаточно часто, чтобы… Словом – вон сколько их. Обычно мы находим их в лесу, но иногда их бросают у самых городских ворот. Мы ждем примерно неделю, не придет ли кто из близких, но такого почти никогда не случается. А мы, конечно, никак не можем узнать, кто эти люди и откуда пришли, так что… Мы хороним их здесь и надеемся, что все они найдут путь в Ферлорен.

У Серильды задрожали руки. Все эти жертвы Охоты навсегда потеряны для тех, кто их знал и любил. Погребены без имени, без истории… Никто не положит цветы на их могилы, не оставит каплю эля в день поминовения – в Скорбную Луну.

Что если и ее мать среди них?

– Вы случайно… Может быть, вы помните молодую женщину, которую нашли здесь примерно шестнадцать лет назад?

Фрида с любопытством посмотрела на нее.

– Вы знаете кого-то, кого увела Охота?

– Они забрали мою мать, когда мне было всего два года.

– О, боги. Мне очень жаль, – схватив Серильду за руку, Фрида сочувственно сжала ее в своих ладонях. – Что ж, с этим я, наверное, сумею вам помочь. Мы ведем записи о каждом – дата, когда обнаружили его тело, особые приметы, вещи, найденные при этом человеке, и тому подобное…

Сердце Серильды наполнилось надеждой.

– Правда?

– Вот видите! – лицо Фриды прояснилось. – Я так и знала, что в моей библиотеке найдется что-то полезное для вас.

– Смотрите! – окликнула их Лейна и указала на парное надгробие, на котором были написаны имена: «Герард и Брунгильда Де Вен». – Это мои прабабушка и прадедушка. – Пройдя несколько шагов, она остановилась. – А это мой отец. Обычно я бываю здесь только на Скорбную Луну…

«Эрнест Де Вен. Любимому мужу и отцу».

Лейна нарвала цветов и положила их на надгробие отца.

У Серильды сжалось сердце. Отчасти потому, что она сама знала, как грустно в детстве лишиться кого-то из родителей… Отчасти потому, что не могла положить цветы на могилу своего отца. Этого Эрлкинг тоже ее лишил. Но, возможно, записи о найденных телах помогут ей в поисках матери.

Фрида обняла Лейну за плечи. Втроем они медленно пошли вдоль могильных камней.

– Вон там, – сказала Фрида, когда они поднялись на невысокий холм.

Серильда замерла, чувствуя, как нарастает волнение. Даже отсюда было видно, что надгробия в дальнем углу кладбища отличаются от других – размером, возрастом, пышностью и тем, что они находились в тени огромных дубов. На некоторых были вырезаны статуи Велоса с фонарем или Фрейдона, держащего юное деревце. Другие находились внутри склепов с колоннами, и многие были выше Серильды.