Неприятности в старшей школе - Брэнди Меган. Страница 9

– Ну, по крайней мере, ты попыталась замазать круги под глазами.

Говнюк.

Глава 6

Мэддок

Я отпрыгиваю и встряхиваюсь, а потом делаю шаг вперед для очередной комбинации ударов.

Цепь лязгает, ударяясь о брус, груша для битья отскакивает обратно к моим рукам без перчаток, порезы на костяшках пальцев становятся все глубже, и кровь тонкими струйками стекает по предплечьям, капая на резиновый мат у меня под ногами.

Я продолжаю – раз, два, удар снизу. Левой, правой, удар по почкам.

Его щека, его челюсть, его чертов висок. Сдохни, ублюдок.

На правой руке рана раскрывается до кости, и я сжимаю челюсти, обхватывая руками подвесную грушу, чтобы отдышаться.

Я не могу поверить во все это дерьмо.

Я не видел ее три чертовых дня, а такое ощущение, что прошло три чертовых года. Почему и как вообще мы согласились просто сидеть и ждать, я понятия не имею.

Это просто, мать его, пытка какая-то.

– Ты закончил, мальчик?

Я опускаю подбородок к груди, руки безвольно падают вниз. Я поднимаю взгляд на дверь, зная, что у нее за спиной стоят мои братья.

Что, реально, козлы?

– Нет-нет, дитя, – предостерегает Мейбл, подходя ко мне с набором для оказания первой помощи. – Не смотри на них так. Они правильно сделали, что позвали меня. По виду тебе так же плохо, как тогда, когда ты узнал, что зеленый Могучий Рейнджер [1] покинул шоу.

На моем лице появляется улыбка, несмотря на дерьмовое настроение и смешки братьев у нее за спиной.

Она едва улыбается, а потом машет рукой через плечо, подавая сигнал Ройсу и Кэптену, чтобы они вошли.

– Я смотрю, тут проделано немало работы, – она многозначительным взглядом окидывает тату на левой стороне моей груди, уходящую к лопатке. Она готова лишь наполовину – десять чертовых часов в кресле. Мне нужно было чем-то занять время.

– Ага. Вчера только снял повязку.

Она подмигивает, и мы все садимся.

Мейбл встает передо мной на колени и принимается обрабатывать мою руку перекисью.

– Итак, – она смотрит на меня, приподнимая бровь. – Она ушла.

– Вы слышали, что он пустил Коллинза Грейвена в Брейшо? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

– Слышала.

– И то, что она ушла с ним в первый же день?

Ее руки на мгновение замирают, и я бросаю быстрый взгляд на братьев. Они тоже заметили.

Она не знала.

Наш отец всегда говорил ей все, иногда даже раньше, чем нам, так почему же он утаил от нее это?

– Ваш отец – умный человек, – отвечает она на вопрос, который я даже не задал. – Если он фильтрует информацию, которой делится, на то есть причина. Поверьте мне.

– Мы верим, – отвечает ей Кэптен, но отворачивается к окну, нахмурившись. – Проблема в том, что мы этого не ожидали и нам кажется, что здесь что-то не так. Она не… просто что-то не так. – Он облизывает губы, встает и шагает в другую часть комнаты.

Ройс наклоняется вперед, уперевшись локтями в колени.

– Что, мой мальчик? – обращается к нему Мейбл, чтобы тот поделился своими мыслями, но он молчит, уставившись на свои сложенные руки.

Он качает головой.

Мейбл вздыхает и смазывает костяшки моих пальцев медицинским клеем, после чего встает, похлопав меня по бедру. Она пристально смотрит на меня.

– Твой старик говорил тебе, чтобы ты делал то, что считаешь нужным?

Я киваю.

На ее лице появляется мрачная улыбка.

– Ну, тогда, кажется, тебе остается только одно.

Кэп оборачивается, чтобы взглянуть на нее, а Ройс поднимает голову. Она поочередно всматривается в нас троих, останавливая взгляд на мне.

– Заставь ее пожалеть об этом.

– А что, если она не пожалеет?

Мейбл издает тихий смешок и поворачивается к двери.

– Да ладно тебе, мальчик. Тебя не нужно приободрять, тебе не составит труда нанести ей удар туда, где болит. Никто не знает эту девчонку так, как ты, даже она сама, наверное. Вы, мальчики, и есть то оружие, которое сработает против нее.

Мейбл выбрасывает испачканную марлю и берет полотенце с раковины в углу. Она шагает к пятнам крови на мате, но замирает, прежде чем нагнуться, и сердито оглядывается на нас троих.

– Прекратите жалеть себя и расправьте плечи, станьте снова такими, какими вы были рождены. Я видела, как вы разоблачили продажного судью и заставили конгрессмена покинуть свой пост. Семнадцатилетней девчонке вас не сломить. – Мейбл снова обводит нас троих глазами. – Следите за ней, когда она вас не видит, заставляйте ее действовать так, как вам надо. Пусть она думает о вас каждое мгновение, каждый день – могу поспорить, она уже думает. Застаньте ее врасплох и не бойтесь испачкать руки, если придется.

– Но почему? – спрашивает ее Ройс, и она переводит взгляд на меня.

Я смотрю ей в глаза и отвечаю:

– Потому что это необходимо.

Ройс вскакивает, Кэптен подходит ближе.

– Для чего? – с опаской спрашивает Кэп.

Я морщу лоб, а Мейбл выставляет подбородок.

Я смотрю на братьев.

– Чтобы сломать ее.

– Это то, чего ты хочешь? – спрашивает меня Кэптен с яростью во взгляде, которую он даже не пытается скрыть. – Хочешь толкнуть так, чтобы она упала?

– И тут же подхватить ее, да.

– А что, если она упадет не так, как нужно? – неуверенно спрашивает Ройс.

Я стискиваю зубы. Это исключено.

– Тогда мы убедимся, что ей будет очень больно, когда она долетит до земли.

Кэптен подъезжает к школе и паркуется.

– Вы только посмотрите на этих мудаков. Собрались, чтобы посмотреть, что будет.

Ройс качает головой, нахмурившись.

– Нам нужно сделать это здесь, мать его, и быстро.

Кэптен бросает взгляд на меня, и я дергаю подбородком, чтобы он выкладывал, что у него на уме.

– Ты уверен, что готов?

– Готов к чему? Это наша, мать ее, школа.

– Ага, – он кивает, все так же глядя на меня. – И это твоя, блин, девушка будет идти за руку с Грейвеном. Коллинзом, мать его, Грейвеном, – с яростью произносит он, и мои челюсти сжимаются. – Так что я спрашиваю снова: ты готов к этому?

– Я переломаю ему запястья, Кэп.

– Мы будем рядом, чтобы помочь тебе, старик, но мы не можем игнорировать тот факт, что она сделала свой выбор. Делай, что нужно, но не забывай, где она спала в прошлые выходные.

Мой взгляд ожесточается, и он пожимает плечами, а в его глазах отражается разочарование.

– Ты должен услышать это, брат, потому что черт его знает, что будет дальше. – Он смотрит мне прямо в глаза.

– Мы уже обговорили все это дерьмо. Мы идем туда, обращаемся с ней так, как со всеми остальными, и действуем по обстоятельствам.

– Ага, – он кивает. – Я знаю, что мы это обсуждали, но я заметил, как ты заскрипел зубами, когда мы заехали на эту парковку, и как задергалось твое колено, и как ты сжал кулаки прямо сейчас.

Я распахиваю дверь и выхожу из машины, а потом оборачиваюсь, чтобы нагнуться и взять свою сумку.

– Аргументы, мать твою, приняты.

На его лице показывается слабая улыбка, и они вместе следуют за мной.

Мы встаем перед своим внедорожником, к нам подходят Мак и Лео.

Я смотрю на Лео и на старый «Тандерберд» [2], на котором он приехал. Это кусок дерьма, но все же…

Он и вправду купил его на зарплату разносчика газет?

– И как долго ты на него откладывал? – я указываю подбородком на машину, но не отрываю взгляда от Лео.

Он пожимает плечами, на мгновение оглядываясь на свою машину.

– Месяцев шесть, но я все еще плачу за нее.

Я киваю, переводя взгляд на братьев.

Ройс смотрит на меня, потом на него и протягивает руку.

– Круто, брат. Что ты смог.

Может, это и правда.

Мак подходит, чтобы пожать нам руки, и в тот же момент Лео начинает говорить: