Проклятие рода - Шкваров Алексей Геннадьевич. Страница 253

- Ее королевское высочество принцесса София! – Прозвучало в зале и названная выступила вперед.

- Доброе утро, ваше величество! – София присела в книксене.

- Доброе утро, ваше высочество! – Отвечала ей Катарина.

Округлое личико, небольшой носик, пухлые губы Софии улыбались вдовствующей королевы. Девятнадцатилетняя принцесса предпочитала светлые тона в своем гардеробе. Сегодня на ней было желтое платье с небольшими фрагментами красного бархата, разукрашенными золотой вышивкой. Тщательно зачесанные назад волосы, прикрытые белым чепцом с жемчугами по краям, открывали широкий чистый лоб.

- Интересно, какую судьбу и какого жениха ей готовит Эрик? – Мелькнула мысль у Катарины, но о таком вслух не говорят, поэтому королева обменялась с принцессой парой-тройкой ничего не значащих фраз, предпочитая пошептаться на эту тему позднее или наедине или, по крайней мере, в тесной женской компании, более подходящей для обмена последними сплетнями, которых Катарина не чуждалась. Наверняка София сама будет расспрашивать известно ли что-нибудь королеве, но, увы, Эрик не обсуждал с Катариной практически ничего, поручая лишь мимоходом, когда ему было некогда передать что-либо родне. Попытки же заступиться, попросить, например, облегчения участи несчастного Юхана с семейством, томящемся в Грипсхольме, были безуспешными. Вряд ли Катарина могла считать своей заслугой и то, что смертный приговор в отношении Юхана был заменен заключением. Об этом просили все. Чей голос разжалобил короля сказать сложно. Катарина заикнулась как-то о слухах, связанных с женой герцога Юхана и переговорах с Московией в этой связи, но в ответ получила столь выразительный взгляд Эрика, полный гнева, который ей тут же напомнил покойного Густава, что вдовствующая королева предпочла более этой темы не касаться.

Следующей за Софией выступила вперед семнадцатилетняя Елизавета.

- Бедняжка, - подумала про нее Катарина, - четыре года назад к ней сватался Кристофер Мекленбургский, коадьютор архиепископа Вильяма Гогенцоллерна Рижского, они даже обручились, но после помолвки жених попал в плен к полякам, и свадьба не состоялась. А так жила бы сейчас в Риге или в Мекленбурге, и не нянчилась с незаконнорожденными детьми Эрика. Похоже из всех сестер он к ней наиболее благосклонен.

Разговор с Елизаветой состоял из такой же пустой светской болтовни, что и с ее сестрой, но бросив взгляд на фрейлин принцессы, стоящих чуть поодаль, королева мгновенно заметила новую избранницу Эрика, впервые присутствующую на приеме. Катарина не удержалась, вопросительно изогнула бровь, чуть кивнув в сторону фрейлин Елизаветы, наклонилась к принцессе и спросила почти шепотом, словно не веря своим глазам:

- Твоя новая фрейлина сегодня при дворе?

- Да, ваше величество. – Также тихо ответила Елизавета.

- Тогда где же Эрик? – Мелькнула мысль, но ответ на этот вопрос нашелся быстро. Двери, ведущие в зал, распахнулись, церемониймейстер едва успел прокричать: «Его величество король Швеции!», а Эрик уже стремительно вышагивал к трону, по пути приветственно кивая головой склонившимся пред королем придворным. Лишь заметив среди фрейлин принцессы Елизаветы свою избранницу, он остановился на мгновение, широко улыбнулся, подмигнул, и прошествовал дальше. Короля сопровождали: вездесущий Йоран Перссон, кузен Магнус Лауэмбургский, француз Шарль де Море и еще один незнакомый рыцарь.

Эрик легко поднялся к трону, почтительно склонил голову перед Катариной, поднявшейся со своего места и также, как и все, приветствовавшей короля. Последовал обмен любезностями:

- Ваше величество!

Покончив с этим, Эрик обернулся к залу и поманил подойти к себе поближе тех, кто прибыл вместе с ним, после чего уселся на трон, не забыв еще разок посмотреть на Карин.

- Ваши высочества, дамы и господа, я думаю нет надобности представлять вам моего кузена принца Лауэмбургского, моего советника Перссона и героя обороны Варберга барона Шарля де Морне.

Все перечисленные низко склонили головы:

- Ваше величество!

- Однако, - продолжил король, - я прошу барона де Морне представить двору своего гостя.

- С удовольствием, ваше величество. – Откликнулся француз и оба рыцаря дружно сделали шаг вперед.

- Имею честь представить вам, ваше величество, и вам, ваше величество, - поклон Катарине, - вашим высочествам, - поклон чуть в сторону принцессам, дабы не оказаться спиной к королю, и всем знатным господам и дамам Швеции, - без поклона, - перед вами шевалье Понтус де ла Гарди, мой соотечественник и прекрасный воин с огромным военным опытом. Сражался на стороне короля Фредерика, но сложил меч перед вашим верным слугой, ваше величество. – Еще один поклон королю Эрику.

Де ла Гарди был невысокого роста, заметно старше сорока лет, суховат в кости. Густая, но не длинная, а напротив аккуратно и даже щегольски подстриженная черная борода, оттеняла благородную белизну лица. Взгляд открытый, жесткий, но одновременно исключающий, как бы хитрость, и в то же время предполагающий определенное давление на собеседника. Впрочем, короля Эрика это не касалось. Сейчас взор француза выражал одно лишь почтение. Его руки на первый взгляд принадлежали не воину, а скорее музыканту, но то, как длинные пальцы уверенно охватывали рукоять меча, опровергало изначальное впечатление.

- Расскажите о себе сами, шевалье. – Король приветливо обратился к французу.

- Ваше величество! – Де ла Гарди еще раз поклонился. – Я родился в Лангедоке, на юге Франции. Мой отец определил меня на воспитание в монастырь Монтолье, но латынь сводила меня с ума, я с юных лет ощущал тягу к ремеслу воина, поэтому в двадцать один год я сбежал из обители прямо в Пьемонт драться с испанцами под знаменами славного маршала де Бриссака. Когда ж война затянулась, я откровенно заскучал. Французские дворяне, ваше величество, не могут сидеть без дела, это у нас в крови. Мы всегда жаждем схватки. После Пьемонта, я отправился в Шотландию под знамена королевы-материи Марии де Гиз, где успешно командовал пехотным полком. Изгнав англичан, мы добились мира. Из Шотландии я направился в Данию, где ваш кузен поручил мне командование ландскнехтами. При неудачной осаде Варберга был пленен и сложил меч перед славным рыцарем де Морне. – Де ла Гарди завершил свой рассказ глубоким поклоном королю Эрику.

- Я вынужден дополнить, ваше величество. – Вмешался де Морне. Король благосклонно кивнул ему. – Шевалье де ла Гарди написал письмо королю Фредерику с просьбой освободить его от обязательств перед датской короной и получил его, дабы предложить отныне свой меч королю Швеции.

- Это действительно благородный поступок. – Эрик многозначительно покачал головой. – Ну что ж, мы рады приветствовать столь заслуженного рыцаря, который, я не сомневаюсь, будет верно служить нам. – Король подал знак, рыцари поклонились, отошли назад, ловя восторженные женские взгляды, и смешались с толпой придворных.

Король вновь отыскал глазами Карин, а потому не заметил скептическую усмешку, исказившую лицо Перссона. Этот француз де ла Гарди, размышлял советник, послужит тебе Эрик также верно, как он служил и прочим, сбегая от них по собственной прихоти. Ему, видите ли, скучно становилось! Эрик, Эрик, преданность определяется продолжительностью и постоянством, а не одним выигранным сражением. Но советник хранил молчание. Сейчас его более занимало оговоренное заранее с королем продолжение сегодняшнего приема, а именно встреча с послами московитов. По этой причине Перссон убедил короля не сообщать заранее вдовствующей королеве о собственном участие в приеме, дабы в зале не оказалось членов Тайного королевского совета – главных противников дружественных отношений с московским государем из-за щекотливых условий на которых они предлагались.

Церемония приема послов была обсуждена заранее и с гостями из Москвы. Окольничему Василию Умного Колычеву и Ивану Воронцову также было предложено не проговаривать публично известные условия, а получить согласие короля в приватном порядке. Московиты было заупрямились.