Возвращение блудного Брехта (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 29

— Однако⁈ — Брехт нерешительно замер на пороге.

— Вот на угол той скамьи присаживайтесь, — сам Леонтий свет Филиппович плюхнулся на архиерейский такой трон, стоящий напротив полураскрытого окна. Это хорошо ветра сегодня нет и листки по кабинету не летают.

— Проблема с помещениями? — обвёл руками Иван Яковлевич собрание древностей.

Он убрал глобус небольшой и непонятный (Точно не Земля) с края скамьи и присел на уголок.

— Большую часть Сухаревой башни занимает Адмиралтейская контора, заготовляющая в Москве продукты и материалы для Балтийского флота. И вообще бедствуем. Протечка в крыше, плесень, обвалы. В рапирном зале нужно бы разобрать крышу и своды и сделать накатные деревянные потолки хотя бы на первое время, пока лето будет.

— А проведите-ка мне экскурсию по всей башне, Леонтий Филиппович.

Событие тридцать восьмое

Не всяк умен кто с головою.

С осину вырос, а ума не вынес.

Есть ум, да вон не лезет.

— Руководителем школы стал ещё в самом начале, при создании, учёный Яков Брюс. — Магницкий жестом направил Брехта с Иваном Салтыковым в сторону лестницы, видимой в конце коридора. — Ректор наш на одном из последних этажей башни основал первую в России астрономическую обсерваторию, разместив там телескопы длинною в десять сажен. Там же, — Магницкий понизил голос до шёпота, — собиралось тайное «Нептуново общество», возглавлявшееся Францем Лефортом. А в основании башни была спрятана «чёрная книга» Брюса, способная дать неограниченную власть.

— Вона, чё⁈ Веди нас Сусанин в подвал. Сейчас станем властелинами мира. Чур я беру себе Евразию. Ты Леонтий Филиппович будешь властелином обоих Америк и Африки…

— А я? — по морде рыжей Ивана Лексеича Салтыкова не понятно, он всерьёз поверил или Брехту подыгрывает.

— А ты? А тебе Ваня останется только Австралия с Антарктидой.

— А где эти земли? — вскинулся учитель. Это залет. Следить нужно за языком. Хотя. Почему нет?

— Леонтий Филиппович, а что вы знаете об южных землях? — они продолжали подниматься по скрипучей и стонучей деревянной лестнице. Везде и правда чёрная, да и белая тоже плесень. А ведь зданию всего тридцать лет. Как можно за столько короткий срок довести шедевр до такого состояния? Вон, Грановитой палате века.

— Есть мнение, что для того, чтобы уравновесить планету, в южном полушарии должен быть большой материк. Но, кажется, там только острова. Никто Австралии не нашёл пока.

А ведь точно, сейчас слово Австралия — это не конкретный материк, а терра инкогнита.

— Португальцы открыли. Правда… не поняли.

— А вы поняли? — Магницкий остановился на ступеньке и глаза в глаза серьёзно посмотрел на Брехта. Так-то почти на голову ниже.

— А я понял. Слежу, знаете, за географическими открытиями. Тут недавно Беринг вернулся из своего исследовательского похода. Представляете, господин учитель, его ещё Петр Алексеевич отправлял, а пока он страну нашу два раза из конца в конец пересекал пешком и там моря исследовал, пять лет прошло и трое правителей на троне поменялось. Велика и необъятна наша Родина. И не исследована ещё толком. На днях встречусь с Берингом. Может, отправить его Австралию открыть? Как думаете, Леонтий Филиппович?

— Эх, мне бы годков двадцать сбросить с плеч, и я бы с ним Австралию открывать в южные земли попросился.

— Нет. Дудки. В смысле, есть у меня к вам, господин Магницкий совсем другое поручение. Но давайте закончим экскурсию, есть кроме «чёрной книги» ещё диковинки в вашей башне?

— Здесь находятся астрономические часы и большая библиотека, а в нижнем ярусе хранится голландский медный глобус семи футов в диаметре. Это подарок царю Алексею Михайловичу — деду нашей Императрицы от Генеральных штатов Голландии, перенесённый сюда Петром Алексеичем из колокольни Ивана Великого.

— Пошли и библиотеку посмотрим, и глобус. Интересно, что на нём на юге нарисовано и соединяются ли Америка с Азией.

— Твою мать! Какого чёрта⁈ Что с книгами? — Брехт сразу заметил, что бесценные фолианты в плесени. — Вы что творите, ссуки⁈

Магницкий сжался. Не привык, чтобы на него рычали.

— Башню отапливают голландские печи, однако они не справляются с холодом, поэтому в 1706 году ученики даже обратились к царю с прошением о переводе школы. С тех пор же, как столицу Пётр перенёс в Санкт-Петербург, и совсем плохо стало и с дровами и, вообще, с деньгами на содержание башни.

— А эти с адмиралтейства — заготовители хреновы?

— У себя внизу они топят.

— Ох, мать вашу, Родину нашу! Ничего, углубим и расширим. Найдём дрова. Кстати, про деньги… Ваня, а скажи мне, есть тут поблизости кабачок, где не шумно и кормят прилично. Поговорить мне нужно серьёзно с господином Магницким, а есть уже хочется, да и математик наш поди проголодался.

Иван не подвёл, привёл их в большую ресторация. Шумную и вонючую. И только Брехт хотел и на него наорать, как появился толстенький человечек, он низко поклонился Салтыкову и лишь кивнул его спутникам. Да, страна ещё не знает своих героев.

— Михеич, отведи нас в нумер и спроворь перекусить. Рыбка та есть у тебя? Запомнил. Вкусна.

— Всё сделаем, Иван Лексеич, проходите, господа бояре, на второй поверх. Третий нумер свободен.

Пока ждали горячих закусок, Брехт распробовал пироги. Не плохо. Кулебяка с рыбой. И это не костистые караси, чего-то серьёзное, ни одной косточки, Судак, должно быть.

— Господин учитель, а знаком вам учебник занимательной математики де Мезириака? Та книга, где описана задача о волке, козе и капусте, и про магические квадраты всякие? — Иван Яковлевич отодвинул налитую Михеичем кружку с вином. Опять сладенькое. Блин, как с этим бороться?

— Конечно. Даже есть у меня на французском. Есть и более поздние похожие книги иноземных математиков. Есть старинная тоже, но позднее изданная книга Анри ван Эттена под названием Recreations mathematiques («Развлекательная математика»), ещё есть работа Даниэля Швентера, опубликованная в 1636 году в Германии. А недавно привезли мне нашумевшую во Франции книгу Жака Озанама Recreations mathematiques et physiques («Математические и физические развлечения»). Вы хотите почитать? Ум заострить?

— Я-то? Заострить. Круче меня только яйца. Шучу. Нет, Леонтий Филиппович, я хочу ваш ум заострить. Подскажу, как денег добыть на отопление и ремонт Сухаревой башни. Я завтра этих воров из снабжения выселю, и вся башня вашей станет, и Анна Иоанновна указ завтра издаст о назначении вас директором этой школы. Число учащихся нужно удвоить и возрастной ценз резко снизить. Новых учеников набирайте с двенадцати лет. Три года обучения. Нормальный возраст для перехода в морскую академию.

— Ого!

— Ого, ого. Пора, как Пётр и хотел, Россию на дыбы ставить. Грамотные люди нужны.

— И как же деньги заработать, — а ведь не чувствуется деловой хватки в человеке, скорее из вежливости спросил. Или просто людям верить разучился.

— Итак. Слушайте, как коня вздыбить. Первым делом выберите из тех учебников, кои вы мне называли, действительно интересные задачи и не на счёт, скорее, а именно на логику, как в задаче про волка и капусту. Двадцать пять задач. Наберёте?

— Да, можно и больше.

— Не нужно больше. Дальше идёте в редакцию газеты «Ведомости» или сразу в типографию. Есть там знакомые? Знаете к кому обратиться?

— Конечно. Я хорошо знаком с Фёдором Поликарповичем Орловым директором Синодальной типографии.

— Вот и хорошо. Напечатаете в газете объявление, и кроме того, в типографии отдельно объявление напечатаете на листке. Сотни хватит, наверное. Наклеите по разным людным местам в Москве. Текст такой: «Всего за рубль можно выиграть тысячу рублей своим умом. Нужно всего-то решить двадцать пять задач на хитрость и получить тысячу рублей премии. Вопросники с задачей будут продаваться с разрешения императрицы Анны Иоанновны в Сухаревой башне. На одном листке, стоимостью рубль — одна задача, продажа новых задач начинается каждый понедельник. Кто разгадает все двадцать пять задач и принесёт листки сии с ответами, тот получит тысячу рублей золотом».