О чём молчат псионики (СИ) - Ео Рэеллин Евгения. Страница 23

— Свободна после восьми, — ответила Меган и тут же нахмурилась: — Чёрт, Джексон должен прийти.

— А у меня рейд двухдневный, — не отступал он.

— Сам с ним договаривайся, — пожала плечами Меган.

В назначенное время у каюты ждали двое — пилот и штурмовик.

— Док, ты не против? — прищурился Джексон.

— Проходите, — усмехнулась Меган и запустила их в дверь.

Ничего против секса с двумя партнёрами она не имела: персонального контакта меньше, а наслаждения — больше.

— Меган, привет! Как там у тебя дела на «Агамемноне»? — спросил Лиам Олдридж, когда они с Меган пересеклись на одной из военных баз.

— Неплохо, — улыбнулась она. — А что?

— Да слухи про тебя ходят… — смутился Лиам, тоже служивший медиком на военном корабле.

— И пусть, — отмахнулась Меган. — У эмпатов потребность в близком контакте.

— Со всеми подряд? — поднял бровь Лиам: слушать ответ он не планировал, а Меган ощутила лёгкое осуждение в свой адрес.

Даже забавно, что этот щуплый невысокий брюнет имелпо КМ 18-1-1-3. Восемнадцатый боевой уровень из двадцати возможных, причём число «двадцать» всегда было теоретическим, поскольку Меган не помнила, чтобы кто-то из известных ей офицеров Консорциума достигал максимума; да и восемнадцатый считался фантастикой. Обычно всё заканчивалось на шестнадцатом. Впрочем, Лиам смог бы добраться и до двадцатки: мать скрывала мальчика от менталистов, а потому его никто не натаскивал, не объяснял, как правильно — телепат пользовался только тем, что ему дано щедрой природой.

Офицеры зачастую искусственно повышали свой уровень на один-три пункта тренировками — кроме эмпатов, упражнения приводили их только к физическому истощению.

Меган посмотрела вследколлеге — наверное, и хорошо, что огромная сила дана столь миролюбивому существу, которое в спокойное время и слова грубого не скажет. Ставший символом победы над Консорциумом и олицетворением положительного образа менталиста в обществе после подписания Соглашения Лиам даже не пытался кривить душой — он действительно был таким. «Да, точно к лучшему», — подумала про себя Меган, прекрасно понимая, что, будь Лиам иным по натуре, вместо Консорциума, скорее всего, была бы создана новая тоталитарная организация.

И да, Меган в своё время очень хотела бы узнать, каков Лиам в постели — вероятно, как и в жизни, на контрасте со своими способностями готовбыл полностью и беззаветно отдаваться. Но сердце этого сильного боевика безраздельно принадлежало обычной женщине, принявшей его таким, какой он есть, ещё до подписания Соглашения. Пара вместе служила на крейсере «Аполлон», где изначально и познакомилась.

Новый пилот Клаус Вебер, которого подобрали на перевалочной базе, уже через неделю оказался в постели Меган: любовникомон был не столько умелым, сколько страстным, но она не любила давать оценки — привыкла с наслаждением брать то, что ей предлагали. А главное — не любила, когда от неё что-то требуют взамен. Без привязанностей. Без обязательств. Для взаимного удовольствия.

— Меган, какого хрена? — взревел Клаус, увидев её на коленях у Скотта: пилот излучал ярость и ущемлённую гордость.

Поздним вечером средыв кают-компании безлюдно, потому можно разрешить себе немного вольностей — сослуживцам плевать, с кем Меган планировала провести ночь в этот раз. Обычно договаривались заранее. Неужели новичок рассчитывал на эксклюзивные права на медика, раз так взъярился?

— Что не так? — возразила Меган, продолжая обнимать Уэйна за шею.

— Ну и блядь же ты! — в сердцах воскликнул Вебер.

— И что, Клаус? — Меган для продолжения разговора нехотя поднялась. — Я тебе ничего не обещала, ты мне — тоже. Просто секс. Расслабься. Можешь завтра прийти, если хочешь.

— Да кому охота тебя ебать! — Вебер толкнул Меган, но она лишь на секунду потеряла равновесие.

— Остынь, праведник! — на помощь подоспел Джексон, Скотт также встал с диванчика.

— Вам не противно с ней трахаться? — оскалился Вебер. — Мало того, что она уродка из Консорциума, так еще и редкостная шлюха!

Меган собиралась было ответить, что сам Вебер полночи с удовольствием трахал редкостную шлюху и телепата, но оскорблённый высказываниями Джексон не дал возможности — просто съездил ему по морде. Дракой происходящее сложно было назвать, скорее избиением: Вебер отделался сломанным носом и парой ушибов, а удовлетворённый отмщением Джексон попросил в лазарете регенерирующий гель для сбитых костяшек.

Меган казалось, что инцидент исчерпан — действительно, на пару дней об этом забыли все. Вебер затих под всеобщее неодобрение команды: ещё бы, покусился на чуть ли не главное средство для снятия стресса в условиях автономки на эсминце. Но потом её вызвал к себе командир «Агамемнона».

— Лейтенант Уиллиамс, вольно, садись, — поприветствовал её Дэвис и, что ему несвойственно, замешкался: — Поверь, решение далось мне непросто. Люди любят тебя. И не потому, что ты…безотказная, — командир смутился, выбирая более мягкую формулировку. — Но единичный инцидент может перерасти в систему, чего я бы очень не хотел. Учитывая, что это твоя сущность и вряд ли что-то изменится в будущем, я прошу тебя написать рапорт о переводе.

— Да, сэр, — кивнула ошарашенная Меган.

Честно говоря, Меган была обижена и обескуражена — почему перевестись вынудили её? Ведь все эти полтора года службы она безупречно выполняла свою работу. А что касалось её личной жизни, то кому какая разница? Это было даже плюсом. Можно сказать, что, помогая себе, снимала напряжение членов экипажа — стычкимежду сослуживцами почти сошли на нет, как и конфликты, связанные с избыточной концентрацией тестостерона в крови: благодаря доброжелательному и охочему до секса медику многие вопросы бесследно рассасывались, так и не перерастая во что-то более серьёзное.

И тем не менее при первойже спорной ситуации с «Агамемнона» убрали её, а не воинственного новичка, которому потом команда, кстати, устроила тёмную — и за обидные слова, сказанные в адрес Меган, и за то, что Вебер лишил всех в будущем такого ценного члена экипажа. Обидно. Грустно.

Подобное поведение не являлось прихотью Меган — скорее естественной потребностью: в сексе, в общении, в контакте. И да, Дэвис прав — это было частью сущности эмпата, а потому моглостаться, что продолжать работать в обычном человеческом коллективе она в принципе не сможет — если и дальше её поведение будут расценивать как сексуальную неразборчивость (считай — блядство), а не необходимость для существования. Меган уговорила себя не впадать в панику и решать проблемы по мере их поступления — пришёл приказ о переводе на станцию «Антарес», где располагалась военная база. Там она сможет разведать обстановку и принять решение о том, как себя вести, чтобы не провоцировать дальнейшие конфликты.

Прощание с личным составом «Агамемнона» прошло тяжело и трогательно — за день до стыковки с «Антаресом» все её любовники и приятели собрались в кают-компании и вспоминали, что весёлого и приятного произошло за полтора года службы. Меган хотелось всплакнуть от сожаления, которое можно было буквально черпать ложкой.

На следующий день Меган покинула камеру стыковочного шлюза «Агамемнона», прошла несколько десятков метровпо освещённому длинными лампами коридору и оказалась в терминале «Антареса». Здесь всё было как на гражданском объекте: сразу вспомнились транспортные узлы, не используемые военными — указатели, инфопанели, подсветка зон прибытия, автомат по выдаче багажа.

Не так давно возведённая станция «Антарес» имела смешанное назначение. Построенная земной армией на орбите третьего спутника планеты-гиганта ER-201, она очень скоро стала пользоваться популярностью как перевалочная база для выхода в гиперпространство — слишком удачно была расположена. Потому на станции сразу появились и грузовой, и пассажирские терминалы. Гражданским выделили и переоборудовали несколько отсеков — не только для жилья, но и дляразмещения объектов инфраструктуры: магазинов, кафешек и прочей сферы обслуживания, необходимой и для обычных людей, и для военных, не имеющих возможности часто ходить в увольнительные и летать на планеты, чтобы купить себе, например, не форменную одежду.