Безусловно моя - Ковалевская Алиса. Страница 7

Забрал пакет. Она задрала голову. От неё пахло свежестью и моим шампунем, ещё невысохшие волосы блестели, и я поймал себя на том, что хочу провести по ним пальцами, понять, какие они на ощупь. Что за чертовщина-то такая?!

– Я понимаю, что у богатеньких папиных сыночков свои развлечения, но ты не считаешь, что это извращение?

Я взял её за край полотенца. Секунду назад хотелось дотронуться до её волос, сейчас же совсем другого: заткнуть ей рот. Ещё лучше – вырвать язык.

Она мгновенно напряглась, тело стало похоже на струну.

– Извращение будет, если ты не замолчишь.

– Что тебя так сильно задевает? Что ты без денег ноль или…

Её спас звонок домофона. Начавшая подниматься ярость улеглась, но открывать я не спешил.

– Что меня задевает – не твоё дело. Точно не ты.

– Я и вижу, – многозначительно процедила она. То ли имела в виду новую стычку, то ли бугор у меня в штанах.

Звонок оборвался, а я всё рассматривал её лицо, её глаза и гадал, почему она так на меня действует.

– Кто-то тебя очень хочет, – съязвила она, когда домофон снова зазвонил.

– Да. Курьер из ресторана. Кстати, хочет он меня так же сильно, как и тебя, потому что заказал я на двоих. Но ты, как понимаю, ужинать не будешь.

Глаза у неё так и блестели. Негодование во плоти, будь она неладна.

– Ты самая настоящая сволочь. И ведёшь себя, как сволочь.

– Может быть. – Я слегка толкнул её от себя. Осмотрел напоследок и тут вспомнил, что хотел сказать.

– Твоя подружка писала. Псу сделали операцию. Так что, какой бы я ни был сволочью, твой блохастый друг будет жить. И во многом благодаря мне.

Кира

Мы с Молотовым сидели за столом напротив друг друга. Ели в молчании, которое его, судя по всему, устраивало. Ресторанная еда лежала в лотках – он и не подумал воспользоваться тарелками, а я не знала, как себя вести.

В какой-то момент нервы сдали. С грохотом отложив вилку, я встала из-за стола и принесла два блюда.

– Неужели нельзя сделать всё по-нормальному? – Забрала лоток у него из-под носа, выложила на тарелку и вернула. Встретилась с ним взглядом и пожалела, что психанула.

Нет, не пожалела.

Макар смотрел на меня без гнева, скорее с интересом. Я выкинула пустые лотки и вернулась за стол, перед этим поставив чайник.

– Спасибо, – вдруг сказал он. – Обычно у меня нет на это времени.

– Оно у тебя есть только на пустые обещания. И на никому не нужные интервью оно у тебя тоже есть.

– Уточни, пожалуйста, о чём ты сейчас.

Я промолчала. Дала же себе слово, что хотя бы несколько дней не буду поднимать тему с приютом. Но это было слишком важно для меня.

– Кира, говори.

– Да всё о том же. О приюте, Макар. Ты чуть ли не пяткой в грудь себя бьёшь, что приют откроют в другом месте, но на деле тебе нужна только земля. Как только ты получишь её, твои обещания превратятся в пыль. Но как ты не понимаешь, что приют нужен? Животные не виноваты, что доверились людям, а те их предали. У каждой собаки, которая сейчас там, своя история. И пока есть приют, есть шанс, что история кончится хорошо. А если ты…

– Замолчи, – холодно приказал он, подняв руку ладонью вверх. – Мы о чём с тобой договаривались?

Я заставила себя сделать вдох.

– Просто подумай об этом, – попросила, не поднимая голос. – Пожалуйста, Макар. Просто подумай о том, что я тебе сказала. Сейчас в приюте сто двадцать две собаки. Сто двадцать две истории предательства и веры. Если ты его уничтожишь, скорее всего, это будут сто двадцать две истории с плохим концом. Просто подумай об этом, прошу тебя.

Глава 6

Кира

Услышал меня Молотов или нет, я не знала. Он промолчал, а я не стала продолжать. В знак примирения вымыла после ужина посуду и ушла в комнату.

Что уже второй день без объяснения причины я не появляюсь на работе, лучше было не думать. После того, как я вылила на Молотова вино на банкете, меня бы так и так уволили, не выплатив деньги ни за обслуживание банкета, ни за неделю предыдущей работы. Я это понимала, но ни о чём не жалела. Если подумать, сложись всё иначе, денег на операцию Тобби собрать мы бы не успели…

Макара я нашла в спальне.

– Ты куда-то идёшь? – удивилась я.

Был глубокий вечер, а он стоял в расстёгнутой рубашке напротив шкафа и явно куда-то собирался.

Встретившись с ним взглядом, я смутилась. Сразу же вспомнилась и твёрдость его ширинки, и рука на талии. Слова куда-то делись, я забыла, что хотела сказать, как только Макар повернулся.

– Да. Меня не будет несколько дней.

– А я как?

– Что «я как»?

Его пренебрежительность вернула меня на землю. За ужином он ни словом не обмолвился, что уезжает. По его мнению, я что, должна молча сидеть в квартире в полнейшем одиночестве и ждать?!

– В прямом. – Я прошла в комнату. – Если тебя не будет несколько дней, что мне делать?

Он с равнодушным видом принялся застёгивать рубашку.

– Найди себе занятие. Телевизор посмотри, книжки почитай. Большая девочка. Или я должен тебя развлекать?

– Ничего ты не должен. Но у тебя… Да у тебя даже еды нет!

Он закончил с пуговицами и опять посмотрел на меня.

– Еду тебе привезут. Я уже дал распоряжение водителю. Без присмотра не останешься, не переживай.

Я и не переживала. Меня просто выводила из себя его надменность. Разумеется, кто я такая на его фоне? Это его дела и цели имеют значение, а мои и выеденного яйца не стоят!

Он застегнул пуговицу на манжете левого рукава.

– Иди сюда, раз уж ты здесь, – показал на второй манжет.

Я застегнула его.

– Кстати, как ты вывела пятно?

На нём была та самая рубашка, которую он заставил меня стирать. Любимая, должно быть, учитывая, что в шкафу у него их полным-полно.

– У тебя отличное средство для чистки унитаза.

Молотов застыл с пиджаком в руках, на лицо набежала тень. Но это прошло быстро. Естественно! Он же у нас сильный мира сего, политик, а им полагается делать хорошую мину при плохой игре.

– Можешь посоветовать своей домработнице. Средство безотказное.

– Обязательно, – с сарказмом ответил он и стал перебирать галстуки.

Я подошла ближе. Вытянула тёмный, с серебристыми вставками, и приложила к рубашке. Потом бледно-серый, с тонкими полосками в тон пиджака.

– Вот этот, – протянула ему. – С ним хорошо.

Макар сдвинул брови, словно я ему не галстук, а гадюку протягивала. А я и сама не знала, что меня дёрнуло. Чувствуя себя полной дурой, стояла с галстуком в руках вместо того, чтобы в который раз высказать Макару то, что я о нём думаю.

– Спасибо.

Он всё-таки взял его, мимолётом дотронувшись до моей ладони. Прикосновение щекотнуло кожу непривычным теплом.

Макар сунул галстук в карман пиджака.

– У меня с этим всегда проблемы. Не могу выбрать нужный.

– Выброси половину.

– Зачем?

– Выбирать станет в два раза проще.

– Находчиво.

Макар был не в настроении. Взял часы и надел. На его широком запястье они стали выглядеть ещё солиднее, чем когда лежали на столе. Я присела на угол кровати и стала наблюдать, как он проверяет документы. Сосредоточенный донельзя, он наконец закрыл кожаный портфель.

– Если тебе что-то потребуется, говори Виталию. Но учти: без глупостей, Кира. Будешь хорошей девочкой, когда я вернусь, может быть, съездим к твоему Бобби.

– Тобби, – поправила я на автомате.

Макар проигнорировал. Прошёл мимо, в коридор.

Я подорвалась за ним, потянула его за руку.

– Ты это серьёзно? Про Тобби?

Он опять рассматривал бумаги. Очередные, чтоб его, бумаги! И делал вид, что меня нет.

– Макар! – Я потянула сильнее. – Ты серьёзно про Тобби?

Листы неожиданно выпали. Я только и успела поймать взгляд Молотова – тяжёлый и гневный.

– Я же тебе сказал.

Я было приоткрыла рот, но не издала ни звука. Он смотрел на мои губы и смотрел так, что сердце забилось быстрее, а когда наши взгляды встретились, я вообще забыла, о чём мы говорим.