Помощница ведьмака. Книга 3. Навь - Завгородняя Анна. Страница 6

– И уже давно, – снова прочитала мои мысли старуха. – Но я держусь. Поверь мне, способов, чтобы продлить жизнь, предостаточно и я владею ими всеми. Знаю все, что может позволить ведьме жить столетия, – она посмотрела в мои глаза, – и я могу научить тебя всему, что знаю.

– А если я не хочу жить столетиями? – спросила спокойно. – Если я не хочу жить и видеть, как вокруг меня умирают дорогие и близкие люди? – я действительно не понимала пока радости от подобного долголетия. Нет, я не отказалась бы прожить лет сто рядом с Роландом. Растить наших детей, а после воспитывать внуков… Но не сотни же лет…

– Все хотят жить, – ответила мне Глава. – Ты понимаешь это, только когда оказываешься у черты, за которой начинается смерть.

 Я отвела глаза, подумала о Роланде. Он уж точно хотел жить, сильнее всех на свете. Я видела это в его глазах, прежде чем они закрылись навсегда.

Страшно.

– Ты снова думаешь о нем, – закивала Агнешка.

– Я всегда буду думать о нем, – ответила тихо.

– Прежде чем я отвечу на тот вопрос, что ты задала мне вчера, – начала старуха, – я бы хотела, чтобы ты задала тот, что тревожит тебя теперь.

– Что вы имеете в виду?

– Там, в прошлом, ты ведь видела нас с тобой? – глаза женщины хитро и опасно сверкнули.

«Все-то она знает», – мелькнуло в моей голове, и я тут же вспомнила о том, как опасно в присутствии ведьмы думать о непозволительном. Она считывает и мои мысли, и мои эмоции, а закрыться от ее магии я пока не могла.

– Спрашивай, – почти требовательно, сказала Агнешка, и стало понятно, что действительно стоит спросить. Сейчас, не откладывая на потом, поскольку немного сомневалась в том, что это «потом» будет.

– Зачем вы увели меня из замка? – спросила и посмотрела в глаза Главы. Ведьма усмехнулась, скривив рот.

– Все просто, – проговорила она, – я видела твое будущее в своем хрустальном шаре. И оно оказалось тесно связанным со мной!

– Но почему вы не остановили Малгожату? Вы могли спасти столько жизней! – незаметно для себя самой я даже привстала со стула, вцепившись руками в стол.

– Садись на свое место, – покачала головой старуха. – Я ведь уже говорила тебе, ведьмы не вмешиваются в судьбу. Я забрала тебя, поскольку знала, что должна это сделать. Это было написано самой судьбой. Смерть остальных – воля богов и ничего более. Даже если бы я решилась и предупредила короля или помешала Малгожате, поверь мне, произошло бы нечто более страшное, – Агнешка вздохнула, – судьбу не обмануть. Если кому суждено умереть, тот умрет и нет смысла отдалять неизбежное.

 Я опустилась на стул. Нахмурилась.

– А теперь о заклятье, которое я прочитала в твоей книге, – Глава Круга достала откуда-то из-под стола ледяной том и положила его на самый край. – Но, сперва мы с тобой все же поужинаем, – заявила она. – Мы и так слишком много времени отвели на разговоры. Ужин остывает.

 Можно было бы и поспорить. Меньше всего мне сейчас хотелось есть. Я даже не была уверена, что кусок полезет в горло, но нужно было узнать это заклинание. В нем точно фигурировала мертвая вода.

«Интересно, знает ли Агнешка…» – я начала думать и тут же осеклась. Опасно. Она все услышит.

 Старуха и вправду подняла на меня глаза. Ее брови приподнялись вверх, выражая заинтересованность.

– Ну, же, Уля, думай дальше, – попросила она мягко.

– После ужина, – отрезала я и улыбнулась.

 Богдан привел Генриха в свой дом после того, как отужинав в таверне Леха, они разъяснили все с его хозяином и в итоге оба остались без работы.

 Старого охранника уже не хотел сам пан Дыблик, а новый, он же Генрих, не захотел работать на мерзавца.

 Шагая по ночным улочкам засыпающего городка, оба мужчины были печальны. Генрих корил себя за то, что ввязался в эту сумасбродную игру и подставил многодетного Богдана, а Богдан просто думал о том, где ему теперь искать новую работу.

– Переночуешь у меня, – когда до дома охранника оставалось всего ничего, заговорил Богдан.

– Мне неудобно, – ответил Генрих. – Из-за меня ты лишился работы.

– Лех всегда был гнилым человеком, – отмахнулся Богдан и указал рукой на невысокий деревянный дом, в окнах которого еще горел свет. Отца, мужа и кормильца, здесь явно ждали с нетерпением, поскольку, едва оба мужчины вошли в сени, как навстречу им выбежали ребятишки и красивая молодая женщина в видавшем виды поношенном платье и платке, поверх соломенного цвета волос.

– Отец! – крикнул кто-то из ребят и на Богдана хлынула лавина маленьких ручек и широких улыбок, оттеснив гостя к стене.

– А ну-ка, разойдись! – громадный мужчина поймал самого младшего из детворы и шутки ради чуть подбросил вверх, а затем осторожно поставил на застланный соломой пол.

– Богдан, – женщина шагнула вперед. Обхватила руками шею мужа и, привстав на цыпочки, поцеловала его в губы, а когда супружеская пара разорвала объятия, хозяйка дома заметила Генриха, продолжавшего стоять в углу.

– А это кто? – спросила она.

– Мой новый приятель, пан Генрих Велке, – представил своего гостя Богдан и Генрих сделал шаг, склонив голову в приветствии.

– А это моя жена Стефсия и дети, – мужчина подозвал широким жестом толпу малышей, возрастом от семи и ниже.

– Это Алес, – показал на старшего мальчика, – а это Вит и Эльза, за ними те, кто у нас самые младшие – Ян и Габриэла.

 Дети все как один поклонились, поздоровались. Их перемешанные голоса вызвали улыбку на губах князя.

– Очень приятно, – произнес он.

 Стефсия покосилась на мужа, вопросительно изогнув брови.

– После объясню, – произнес тот и с улыбкой добавил. – Ты бы нам пива принесла. Надо кое-что обсудить с паном Генрихом, – и затолкал малышей в дом.

 Жена протестовать не стала. Подхватила юбки и последовала за малышами.

– Прошу, пан, – усмехнулся Богдан, указывая Генриху идти вперед. Велке спорить не стал. Вышел из сеней прямо в небольшую натопленную горницу, где стоял широкий стол, да пара лавок у печи. Как Генрих догадался, в доме находилось всего две комнаты. В одной готовили и принимали гостей, во второй жили и спали. Скромно и даже более чем, тем более, что размеры комнатушек были такими, что не развернешься. Только судя по лицам обитателей дома, что глядели друг на друга сияющими любящими взглядами, теснота их не пугала, а напротив, только еще сильнее сближала.

 Пока Стефа подавала на стол нехитрую закуску и принесла из погреба кувшин пива, дети забрались на печь, зыркая с полатей на гостя и о чем-то тихо переговариваясь. Богдан только косился на них, да ухмылялся изредка, а затем разлил по деревянным кружкам пиво и, пододвинув одну гостю, проговорил:

– Ну и что собираешься делать, пан Генрих?

– Сам пока не знаю, – честно ответил мужчина. – Мне деньги нужны и много.

– Кому они не нужны, – усмехнулся Богдан.

 Велке выгреб из кармана выигрыш и высыпал на стол, разделил ладонью поровну и одну часть отодвинул к хозяину дома, а вторую ссыпал назад в карман.

– Зачем? – спросил Богдан. Подошедшая Стефсия удивленно посмотрела на мужа.

– У тебя дети, а я виновен в том, что пан Лех выставил тебя из таверны, – ответил князь.

 Стефсия и Богдан переглянулись.

– Ты потерял работу? – прошептала женщина. В свете свечей, что освещали горницу, не было видно, как она побледнела. Муж поймал ее руку в свои, усадил рядом.

– Не переживай, Стефа. Была бы шея… – и поцеловал женщину в губы.

– Ага, – она вырвалась и вздохнула. – Вон она, наша шея, на полотях сидит,  – печально проговорила Стефсия.

– Это моя вина, – попытался вступиться за нового знакомого Генрих, но Богдан знаками велел ему замолчать.

– У меня уже есть на примете другая работа, – произнес он, – только раньше я сомневался, стоит ли, а теперь… – и осекся, повернув лицо к князю. – Там нужны крепкие мужчины, владеющие оружием.

– Это не проблема, – кивнул Генрих, сообразив к чему клонит хозяин дома. Видимо, не зря он пригласил его переночевать к себе. Может быть, судьба улыбнется князю и подкинет верное решение для его проблемы?