Кодекс Крови. Книга III (СИ) - Борзых М.. Страница 17

Я напряг память, кажется, фамилия Полозова мелькала в разговорах о моём чудесном спасении. Его группа успела взять нюхача с липовым рапортом и заодно доставить меня в штабной госпиталь в Сухуме.

— Я в столице, а он где?

— Там же, у него командировка по случаю дачи показаний по вашему делу заканчивается через два дня.

— Тогда жду его сегодня часам к семи вечера по адресу: Бережковская набережная, дом десять.

— Принято, — и кровник оборвал связь.

А ведь мне ещё нужно было встретиться с архитектором, который строил форт у Мангустова, Семёном Бобровым, и описать ему собственное видение укреплений в поселениях. Когда всё успевать?

А ещё готовиться к экспедиции на север, кстати о ней…

— Паук, — обратился я по связи к командиру кровников в Карелии, — подумайте с Жуком, Маркусом и Борзым, кого можно командировать в поисковую экспедицию на север нашей необъятной Родины. Весьма вероятно обилие прорывов по дороге, нужна команда на все случаи жизни.

— А с вами по-другому и не бывает, — хмыкнул командир, а я тем временем продолжил:

— Не больше двух десятков бойцов. На экипировку и отбор кандидатов срок не больше недели. Я сообщу, когда и куда прибыть на место отправления.

— Вот же вам на месте не сидится, ваше сиятельство. Не успели воскреснуть, а уже собрались боги знают куда, — брюзжал он по-отечески. — Сделаем всё в лучшем виде.

Полозов прибыл минута в минуту, военная пунктуальность мне весьма импонировала, особенно с учётом внезапно образовавшейся нехватки времени.

В гостиную текучей походкой вошёл высокий блондин с серебристыми глазами лет тридцати на вид. При этом кирпичный оттенок кожи выдавал его постоянное нахождение на солнце. Первое впечатление — змей, как он есть. Плавность его движений мне напомнила терхов из прошлой жизни. Те считались у барханцев говорящими с песками. Каждое их движение несло некий ритуальный смысл, но выглядело это так, словно они перетекали из одной позы в другую. Вот Полозов двигался так же.

Я встал навстречу гостю, поприветствовав его:

— Николай Иванович, рад встрече! — мы пожали друг другу руки и уселись в кресла у горящего камина. Слуга тут же подал лёгкие закуски и напитки на выбор. К чести Полозова от алкоголя он отказался. Я поддержал гостя, попросив принести нам безалкогольный глинтвейн. Погода за окном как нельзя лучше способствовала этому напитку. К вечеру дождь припустил с новой силой.

— Если позволите, я закурю, — осторожно уточнил Полозов, окидывая меня цепким взглядом. Кажется, от его внимания не укрылось прибавление у меня характерных шрамов на руке и отсутствие последствий ожогов.

— Не возражаю, — сам я подобной привычкой не обзавёлся ни в прошлой, ни в этой жизни, предпочитая всё же алкоголь. Гость вынул тонкую папиросу из серебряного портсигара с оттиском змеиной чешуи и прикурил огоньком, сорвавшимся из указательного пальца. Затянувшись пару раз, Полозов будто бы собрался с мыслями и озвучил цель визита:

— Михаил Юрьевич, если бы не крайняя нужда, я никогда не посмел бы обратиться за помощью в столь щекотливом вопросе… — пластун не отрывал взгляда от огня, рука его дрогнула, и пепел с папиросы осыпался на кожу, — помогите выкупить мою сестру на невольничьем рынке в Дербенте.

Я слегка опешил от самой формулировки вопроса, а Полозова, наконец, прорвало. Слова полились из него бурным потоком, словно он боялся, что я его остановлю прежде, чем он поделится своей бедой.

— Моя семья — младшая ветвь рода, мы не имеем способностей к общепринятым видам магии, но обладаем возможностью оборота, смены ипостаси, называйте, как захотите. Не сказать, чтобы мы были бедны, военная служба позволяла вести, хоть и не богатый, но достойный образ жизни, пока отец не пристрастился к азартным играм. Всё бы ничего, но однажды его партнёрам по играм стал кто-то из агентов шахиншаха Ирана и Аравии Мозафериддина Гепардеви. Отец поставил на кон мою единокровную сестру, Азару, и проиграл. Девочке на момент событий было всего десять лет. Отцу дали пять лет на выкуп её в приоритетном порядке. Срок истекал в следующем месяце, но уже сегодня я через подставных людей узнал, что сестру выставили закрытым лотом на невольничьем рынке в Дербенте.

— Вы хотите, чтобы я выкупил вашу сестру? — уточнил я у Полозова.

— Вы говорили магам жизни и смерти в больнице, что в благодарность готовы помочь, поэтому я решился обратиться к вам. Больше не к кому.

— Агафья, а сколько может стоить девственница лет пятнадцати на невольничьем рынке в Дербенте? — поинтересовался ценой решения вопроса.

— Михаил, твои вопросы, признаюсь, иногда ставят в тупик, но вызывают живейший интерес, — откликнулась вампирша, — красивая простолюдинка без магических способностей от тысячи до пяти тысяч рублей.

— А аристократка из младшей ветви с возможностью смены ипостаси? — уточнил возможные факторы удорожания лота.

— Хм… — тут уже баронесса задумалась, — от двадцати тысяч до бесконечности, если объявят аукцион.

— Николай Иванович, деньги не проблема. Я ссужу вам необходимую сумму, — ответил я Полозову, но у того лицо перекосило как от зубной боли.

— Я боюсь, что деньгами проблему уже не решить, — папироса дотлела, и пластун дрожащими руками достал ещё одну из портсигара, — оказалось, о девушке сообщили в гарем Гепардеви. Теперь, когда на неё положил глаз кто-то из наследных принцев Ирана и Аравии, шансов на освобождение сестры практически не осталось.

Я не торопился с ответом, осмысливая услышанное. Слуга принёс поднос с глинтвейном и поставил кубки на кофейный столик. С одной стороны, за язык меня никто не тянул в больнице, обещая посильную помощь за спасение, с другой стороны, лично Полозову я ничего не обещал. А с третьей, этот пластун на своём горбу перенёс меня в больницу, Имяул не забыл и теперь смотрел на меня взглядом смертника с петлёй на шее и шатающейся под ногами табуреткой.

— Агафья, Тильда, загляните ко мне в гостиную, нужно кое-что обсудить, — обратился я к девушкам по связи, — нужен ваш совет по одной весьма щекотливой ситуации.

Обсуждение затянулось до позднего вечера. Полозов покидал особняк окрылённый. У него чуть ли не земля под ногами горела от нетерпения, но пластун прекрасно понимал, что предложенный вариант операции по спасению его сестры — единственно возможный в данных условиях.

— А выкупить самым обычным способом точно не выйдет? — в который раз уточнил я.

— Ты не знаешь род Гепардеви. Они помешанные на коллекционировании всего связанного с крупными кошками. Эта семейка устроила на севере Тегерана открытый вольер с гепардами, а когда кисы начали жрать их подданных, то даже не пошевелились как-то усилить защиту, наоборот, стали развлекаться загонной охотой со своими питомцами, — скривилась Агафья, — как думаешь, пропустят такие оригиналы кошечку Полозовых? Да они ещё между собой перегрызутся за право первой ночи с ней.

— Такие, если у них из-под носа уведут желанную добычу, ни перед чем не остановятся, — пожала плечами Тильда, попивая коньяк и уничтожая закуски со стола, — даже если перекупишь, жди нападения, без боя не отпустят. А затевать международный скандал — так себе идея, в свете твоего обещания вести себя тише воды, ниже травы.

— М-да, Михаил, скучно с тобой точно не бывает, — мечтательно улыбнулась вампирша, — обычно молодежь из аристократов ищет приключений на изнанке, тебя же и здесь неплохо они настигают. Может, заодно тебе гарем из одалисок прикупим? — по-хулигански подмигнула мне Агафья.

— А невеста не будет против такого разнообразия личной жизни? — на полном серьёзе отозвалась Тильда, видимо, вспомнив мои похождения в прошлой жизни.

— Ох, дорогая, в высшем свете этот вопрос решается украшением или артефактом подороже за каждую такую неофициальную интрижку, а Мишенька у нас парень небедный. Ему денег хватит до конца жизни шалить каждый день с новой барышней, так что, как говорят франки, «C’est La Vie» или такова жизнь.