Дом Хильди Гуд - Лири Энн. Страница 44

— Он наверняка приедет. В ближайшие дни. Приедет, не предупредив меня. Если так, попытайтесь поговорить с ним, Хильди. Прочитайте его.

— Знаете, — сказала я, — больше всего во всей ситуации меня беспокоит то, что вам, похоже, действительно нужен хороший психиатр, да только лучший в нашей округе — теперь ваш бывший приятель.

— Что? Вы не могли такого сказать!

— Чего сказать?

— Бывший приятель.

— Вы только что сказали мне, что он не хочет вас больше видеть.

Фрэнк ухватил меня за запястье.

— Заканчивай, — велел он, на сей раз вслух. Я покачала головой и развернула трубку, чтобы нам обоим были слышны тирады Ребекки.

— Он погорячился. На самом деле он чувствует другое. Поэтому мне и нужно, чтобы вы поговорили с ним, Хильди. Думаю… думаю, он хочет избавиться от Элизы — и не может. У нее буквально демоническая власть над ним. Это болезнь…

— Хорошо. Ребекка, мне нужно спать. Завтра на работу.

— Хильди, — Ребекка шмыгнула носом, — вы попытаетесь поговорить с ним? Я недавно упала с Трика. Я иногда вожу его в охотничий клуб, на их круг. Мы зашли на систему. Наверное, сбились с шага. И на втором препятствии врезались. Трик упал. Он чуть не накрыл меня. Все потому, что я отвлеклась. Я могу думать только о Питере. Если вы поговорите с ним, вы наверняка поможете ему понять, что нужно делать…

Я почувствовала, что потихоньку закипаю. Мейми рассказывала мне о падении Ребекки. И еще она сказала, что Ребекке запретили ездить в охотничьем клубе, если она не согласится заниматься с их тренером. И Мейми будто бы слышала от Линды Барлоу, что Ребекка намерена вернуть Хет-Трика Тревору Брауну во Флориду.

«Она губит великолепного коня, — горько вздохнула Мейми. — Такая потеря».

То есть, Ребекка хочет использовать бедного Хет-Трика и меня, чтобы манипулировать Питером Ньюболдом. Человеком, которого я знала еще ползунком. Человеком, чей папа угощал нас леденцами, когда делал прививки, и частенько заходил к нам после смерти мамы, просто чтобы проведать папу.

— Ребекка, я не планирую встречаться с Питером, — сказала я наконец. — Представьте, как он расстроится, если узнает о нашем разговоре. Я не враг Питеру.

— Ха, очень мило с вашей стороны, особенно после того, что он говорил мне о вас. Он говорил, что вы пьяница и мошенница, плутуете с психическими фокусами, и что я с ума сошла, если позволила вытягивать из меня информацию. Он назвал вас вампиром. «Настоящий эмоциональный вампир» — вот его слова…

— Прощайте, Ребекка, — сказала я. Меня трясло.

— Погодите, Хильди, нет…

Фрэнк вытащил телефон у меня из руки и хлопнул его на стол. Я разрыдалась.

— Ну что ты делаешь? Хильди, не реви, я ведь предупреждал, что она бешеная сука.

— Почему Питер говорит про меня такое? — Я всхлипнула. — Я не делала ему ничего плохого.

— Хильди, крошка, она все выдумала. Послушай, держись от нее подальше.

Утром в офисе Кендалл встретила меня с сообщениями. Одно от Рона Бейтса, юриста по недвижимости. И еще два — от Ребекки. Я позвонила Рону, и он сказал, что его клиент хочет купить дом Дуайтов. Они согласны на запрошенную цену. 475 тысяч долларов. Наличными.

— Кто покупатель? — спросила я. Дом Дуайтов я показывала несколько раз с тех пор, как он снова вышел на рынок, но из-за всегдашнего беспорядка мне уже казалось, что все бесполезно.

— Покупатель захотел остаться неизвестным. На заявке стоит «Компания Вендоверский Кроссинг».

— Наверное, Кларксоны, которые купили участок рядом. Очень разумно — совместить участки. Когда подписывать?

— Они сказали, что никакой спешки нет, но если надо, подпишут хоть сейчас.

Повесив трубку, я немедленно бросилась звонить Кэсси. Она пришла в восторг. В школе Ньютона есть летняя программа. Если покупатель согласен подписать быстро, они смогут переехать, как только найдут новое жилье.

Когда прислали соглашение по Дуайтам, я поспешила к Кэсси. Джейк из-за болезни не пошел в школу, так что в офис она приехать не могла. Кэсси радостно встретила меня в дверях. Джейк стоял позади, качался и невнятно пел.

— Он знает, что я в восторге, — улыбнулась Кэсси. — Он слышал, как я говорила с Патчем по телефону, и понимает, что происходит что-то радостное.

Кэсси сияла, глядя на Джейка. Мальчик подрос за те месяцы, что я его не видела.

— Привет, Джейк, — сказала я, но он только качался и пел. Мы с Кэсси сели за стол, и она подписала бумаги.

— Я звонила в школу, в Ньютон. У них есть летняя программа, и они держат место для Джейка. Мы с Патчем завтра поедем смотреть дома. Пока Джейк будет в школе.

— Я очень рада за вас. — Это чистая правда. Дуайты заслужили передышку. — Сообщите, когда найдете жилье, и назначим дату подписания, — сказала я на прощание. И хотя мы обе не сентиментальные дуры, Кэсси крепко обняла меня, прежде чем запереть за мной дверь.

ГЛАВА 17

О том, что Питер Ньюболд собрался продавать дом, я узнала — вот никогда не подумаешь — от Генри Барлоу. Генри, сам себя назначивший лицом анонимных алкоголиков, сделал «Кофе бин» своим личным салоном трезвости.

Я собиралась пойти в офис в это воскресенье, за неделю до Дня поминовения 30 мая. Планировала поработать над предложением для Санторелли, и чтобы ни Кендалл, ни звонки меня не отвлекали. И решила прихватить из кофейни кофе — думала, что в семь утра в воскресенье буду единственной посетительницей. Я думала неправильно. Генри объявился там одновременно со мной и приветствовал меня теплым объятием и громогласным «доброе утро, Хильди».

Мы заказали кофе, и Генри спросил меня, как дела. Это вопрос с подвохом. Генри не желал узнать о моем здоровье, или о работе, или о внуке — о чем-то важном для меня. Он хотел знать, «трезвая» ли я. Ну что ж, я была трезвая и ответила:

— Все прекрасно, Генри. Погода улучшается, и люди начинают интересоваться недвижимостью.

— Ага, я слышал, что Ньюболды собрались продавать дом. Сколько просят? Он ведь на самом берегу и вообще… Стоит, наверное, кучу бабок.

— Ньюболды? — переспросила я. — Питер и Элиза Ньюболды?

— Ага, сын дока Ньюболда.

— Ничего не слышала…

— Да ну? Я-то думал, сделку ведете вы. У него же кабинет прямо в вашем здании?

Наверное, вы ошибаетесь, Генри. Насколько я знаю, они не собираются продавать.

— Да нет, я совершенно уверен. Мне Ханна Мейсон сказала. Она у них убирается. Они расчистили чердак, подвал и гараж. Жена Ньюболда всю неделю на ушах стояла, Ханну заездила совсем. Готовят дом к показу.

Я замерла, глядя на него, не в силах поверить собственным ушам.

— Между прочим, Хильди, если бы вы приходили на собрания, вы бы знали все, что творится в городе.

А я забыла, что Ханна тоже из анонимных алкоголиков. Генри сказал чистую правду. На собраниях люди не говорят о городских сплетнях, но потом, за кофе и сигаретами, можно действительно узнать обо всем.

Мальчик с серьгой в брови, который хозяйничает в «Кофе бин», принес мне кофе.

— Значит, вы уверены, Генри?

— Ага, — ответил он.

— Спасибо.

Я вышла, села в машину и поехала на Ветреную улицу. Дом Ньюболдов стоял на своем месте, красавец федеральных времен, в конце частной дороги, на частном пляже. В этом доме жили несколько поколений Ньюболдов. И он стоил миллионы.

На лужайке не было знака о продаже. Пока. Но если Генри не соврал, если Ньюболды говорили с брокером, единственной реальной моей соперницей на этом рынке была Венди Хизертон из «Сотбис».

Отец Питера был доктором нашей семьи. Я была арендодателем Питера. Я знала его с детства.

Разумеется, все дело в Ребекке. Самое нелепое в том, что Ребекка приехала ко мне в контору через несколько дней после ночного звонка и радостно сообщила, что у них с Питером все срослось. Они снова вместе.

Это было неделю назад. Ребекка приехала рано утром в среду, отвезя детей в школу. Вошла, весело поздоровалась с Кендалл и сунулась в мой кабинет.