В-третьих, метод Сократа вряд ли когда-нибудь станет популярным, поскольку он не дает того, чего, как представляется большинству людей, они сами желают. Поучения Сократа не сулят ни богатства, ни известности. Не обещают они и награды после смерти. Они не содержат ответов на мучающие нас вопросы и не подтверждают нашей правоты в том, что мы уже и так считаем верным. А вот что наставления Сократа действительно дают, так это мудрость; но это благо всегда дается нам ценой определенных неудобств. Человеческая тяга к мудрости и готовность мириться с дискомфортом, с нею связанным, никогда не были сильными людскими качествами – ни в Античности, ни в наши дни.
Все эти наблюдения помогают понять, почему метод Сократа большинству людей неизвестен и в школах не преподается – хотя, как представляется, напрасно. Элементы сократического метода просты и действенны, их легко понимать и интересно применять. Метод может оказаться результативным даже для тех, кто больше ничего о философии не знает. Он полезен в размышлениях и спорах, касающихся вещей, которые важны для любого человека наших дней, а не только для современников Платона. А еще, что немаловажно, сократический метод действительно ведет к счастью (в античном смысле этого слова) – к лучшей жизни, не говоря уже о хорошем настроении.
Поскольку в диалогах доступное изложение самого метода отсутствует, моя книга призвана восполнить этот пробел. В ней я попытаюсь облегчить постижение как идей Сократа, так и его метода в особенности.
2. О Сократе и Платоне написано множество книг, поэтому нужно отдельно сказать, почему стоило написать еще одну. Почти все подобные книги созданы историками философии. Их работа состоит в том, чтобы внимательно изучать Платона, искать способы наиболее точной их интерпретации и обучать этому студентов. Я читаю труды этих ученых и восхищаюсь ими. Но при этом меня очень интересует вопрос о том, как метод Сократа может применяться на деле, причем не только преподавателями, но и всеми остальными. Я имею в виду превращение указанной методики из экзотического обитателя зоопарка в домашнего питомца. Разница между нашими подходами не слишком значительна: ведь мне тоже интересно, что хотел сказать Платон, и я тоже буду в изобилии цитировать научные работы на эту тему. Но все же мне хотелось бы сосредоточиться на прикладных аспектах сократического метода. Моя книга адресована тем, кто обращается к философии таким же образом, как это делал сам Сократ, – как к ежедневным упражнениям, помогающим понять, как жизнь устроена и как ее прожить, – и кому интересно, в чем Сократу виделось совершенствование этих навыков.
На практике сказанное означает, что подробному текстологическому анализу каждого затрагиваемого вопроса в моей книге будет уделяться меньше внимания, чем в других подобных работах. Платон дает безбрежную пищу для споров. Вам потребуется немало времени и слов, чтобы защитить любое свое суждение о Платоне от ваших оппонентов и критиков. Мне, однако, хотелось бы, чтобы книга сохранила умеренный объем, а этого невозможно добиться, если последовательно рассматривать каждый аргумент, попадающий в наше поле зрения. Поэтому множество сложных вопросов рассматриваются мной лишь поверхностно, по касательной, а сноски подскажут, где при желании можно узнать о них побольше. Перед читателем, которому требуется более полная интерпретация, открывается выбор из сотен работ. Многие из них перечислены в списке литературы, однако это далеко не полный алфавитный указатель работ, посвященных нашей теме, – в основном в него включены те источники, которые цитируются в тексте. Тем не менее и его вполне достаточно, чтобы представить заинтересовавшемуся «точки входа» в профильную литературу.
3. Несколько лет назад я написал книгу под названием «Практика стоицизма» (The Practicing Stoic). В ней были представлены те идеи античной стоической философии, которые способны увлечь и современного читателя. По сути, моя новая книга служит приквелом к «Практике стоицизма», поскольку в ней объясняется, откуда появилась сама эта философская школа. Стоики считали себя наследниками и последователями Сократа, а влияние, которое он оказал на них, поистине огромно; этику стоицизма действительно можно рассматривать как дальнейшее развитие и уточнение того, чему учил Сократ. И книга показывает, почему это так. Чтобы получить удовольствие от того, что будет изложено ниже, никаких предварительных знаний о стоицизме не потребуется, однако тем, кто по-настоящему заинтересуется сократическим методом, придется обратиться и к стоицизму тоже. Многим читателям стоицизм нравится больше других философских школ, поскольку его положения можно применять в повседневной жизни. В этом стоическая мудрость схожа с поучениями Сократа. И там и здесь формируется мышление, приносящее пользу каждую минуту. Таким же, как мы убедимся ниже, является и миросозерцание Эпиктета: из этого стиля мышления естественным образом вытекают многие, более конкретные стоические принципы.
То же самое можно сказать и о скептицизме – еще одной философской традиции, имеющей множество современных приверженцев, которые обращаются к этой системе целенаправленно или неосознанно. Античные скептики были учениками Сократа и соперниками стоиков. Их взгляды мы тоже не оставим без внимания.
4. В книге будут изложены и некоторые идеи о том, как поучения Сократа соотносятся с нашими нынешними культурными и политическими проблемами. Давайте на минутку остановимся на любопытном моменте. Древние римляне построили сложную водопроводную систему, позволяющую доставлять воду туда, куда нужно. Эта сеть труб была настоящим чудом. Однако многие трубы изготавливали из свинца, а свинец попадал в воду. Есть даже такая историческая школа, которая видит в этом одну из причин упадка и разрушения Рима: мол, отравление свинцом постепенно вызывало побочные эффекты, ухудшая мыслительные способности многих римлян, в том числе и находящихся у власти. Эта теория зачастую оспаривается; возможно, в ней нет ни грана истины. Но в качестве метафоры она весьма выразительна. Мы тоже сконструировали сложные системы, позволяющие обмениваться информацией, – прежде всего интернет и социальные медиа. И они тоже кажутся чудом. Но при этом по ним также распространяется своего рода яд. Разум, питающий себя из этих источников, приучается к беззаботному существованию за счет скоропалительных выводов, неоспоримых очевидностей, незамысловатых теорий и отчаянной злобы. Он жаждет исключительно одобрения и подтверждения и возмущается, когда ему противоречат. Способность концентрироваться стремительно падает; зашоренность мышления, понемногу распространяясь, сначала входит в норму, а затем и вовсе начинает восхваляться. Способность к взвешенному диалогу с несогласными людьми постепенно сходит на нет. Теория свинцовых труб интернета и их пагубного влияния на нашу культуру кажется мне куда более правдоподобной, чем рассуждения о роли свинцовых труб водопровода в падении Рима.
Сократический метод помогает исправить ситуацию. Прежде чем рассматривать его как технику, взгляните на него как на этику терпения, исследования, скромности и сомнения – другими словами, то самое здравое отношение к проблеме, которое не поощряется в социальных сетях и все заметнее исчезает из политической и культурной жизни. Пользующийся этим методом ставит трудные вопросы с бесстрашием и принимает их без обиды; в его глазах брошенный вызов и опровержение предстают актами дружбы. Сократ, как мы увидим, порой любит определять ускользающее понятие через его противоположность. Мы также воспользуемся этим подходом. Если бы мне пришлось в одном слове выразить антитезу метода Сократа, то я использовал бы слово «Твиттер».