Рикэм-бо «Стерегущий берег» (СИ) - Кротков Антон Павлович. Страница 10

— М-да… не хотел бы я оказаться в их положении — подавленно произнёс один из слушателей. Его поддержал другой:

— Если уж суждено умереть, то пусть лучше меня убьёт пулей ещё до того, как моё тело окажется в воде.

Рассказчик закончил:

— Говорят, что командир вернувшегося эсминца доложил, что они подобрали пустой плот, забрызганный кровью. Но им не удалось обнаружить даже останков людей.

После таких историй отправляться на задание стало совсем жутко. В голову Игоря полезла всякая дрянь. И чем усерднее он гнал прочь эти мысли, тем настойчивее они являлись. Уверенность, которую ещё не нюхавший пороху новичок так старательно неделями в себе пестовал, можно сказать растил по крупицам, будто унесло ветром в мгновение ока. Пришло отчаяние: «На что я надеюсь?! С моим то нулевым опытом я вряд ли доживу до заката».

В комнату вошла группа старших офицеров во главе с командиром авианосца капитаном 1-го ранга Бакмастером. За ним следовали офицеры его штаба и командиры базирующихся на судне эскадрилий торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков «Даунтлесс». При их появлении все встали.

Командир авианосца сжато обрисовал текущую ситуацию: воздушная разведка обнаружила местоположение японской авианосной группы. Принято решение немедленно нанести по ней удар всеми силами авиации. Он надеется на лётчиков и не сомневается, что каждый из них выполнит свой долг.

Всё было ясно. Но по-прежнему в воздухе висел вопрос: «Кто же поведёт истребителей?».

Командир авианосца как-то странно взглянул на дверь и повернул озадаченное лицо к своему помощнику. Тот склонился к уху начальника и что-то зашептал. Выслушав, Бакмастер немного отстранился от адъютанта, смерил его удивлённым взглядом, что-то переспросил.

Что-то явно шло не так. В лёгком смущении Бакмастер озвучил имя нового командира истребителей, добавив, что тот задерживается в связи с важным делом, связанным с планированием намеченной операции, и вот-то появится.

В этот момент Игорь услышал за своей спиной:

— Джон Тич! Ого! Лучшего флагмана, чем «Чёрная борода» и желать нельзя. И как только старый скряга Шерман [3] согласился отпустить своего лучшего форварда от себя, а не прислал кого похуже?

Ему ответил другой голос:

— Наверное, не обошлось без вмешательства самого Командующего. Нам повезло, что адмирал Флетчер держит свой вымпел на «Йорктауне». Считай, мы получили Тича по большому блату.

— Да, пожалуй, ты прав… Нам то повезло, а вот начальству — вряд ли.

Оба понимающе прыснули со смеху.

Игорь вдруг вспомнил, где прежде видел бородатого мужика из столовой: «Тич! Ну, конечно же!!! Он приезжал в Пенсаколу на выпуск их курса, — наверное, присматривал себе молодых лётчиков». Игорь видел его в группе наблюдателей во время экзаменов. Из этого напрашивался неутешительный вывод: нынешние зелёные пилоты «Йорктауна» не подошли тогда «Чёрной бороде».

Между тем складывающаяся оперативная обстановка требовала присутствия командира авианосца на капитанском мостике. После его ухода с коротким сообщением выступил начальник разведки. За ним слово взял представитель метеорологической службы, сообщивший данные о погоде по всему маршруту следования к цели.

После этого к карте стали выходить командиры эскадрилий и ставить задачу своим подчинённым. Всё это время истребители ёрзали в своих креслах и поглядывали на дверь.

Наконец там появилась массивная фигура бородача. При его появлении все встали. Вскочили даже старшие офицеры. Хотя по их смущённым физиономиям было заметно, что они и сами не поняли, что заставило их вытянуться отнюдь не перед адмиралом.

Небрежно поздоровавшись, бородач неспешной походкой прошёл к доске, внимательно оглядел начертанные мелом схемы, чему-то улыбнулся и сказал:

— Извиняюсь за опоздание, но здешний повар, которого я попросил приготовить на завтрак сырой стейк с кровью «Тартар», оказался полным «тормозилой». Этот деревенский увалень потратил на такое простое блюдо целую вечность. Рендел Чемпион с «Лесингтона» мог бы за это время накормить половину команды.

Заметив недоумённые взгляды, Тич пожал плечами и небрежно пояснил:

— Я всегда ем перед боем «Тартар». Такое у меня правило. Кстати, это было любимое блюдо «Бича Божьего» — Атиллы, и Чингисхана тоже. Перед боем оба подонка непременно желали вкусить сырого мяса с кровью.

Новый командир истребителей и сам выглядел обаятельным подонком: фигура немного потерявшего форму боксёра-тяжеловеса, густой голос, сломанный нос и прорва бандитского обаяния.

Тич снова пожал плечами и сделал галантный жест в сторону докладчика, чью речь он прервал своим появлением:

— Продолжайте, сэр, прошу вас.

Было оговорено, в каком порядке группы подходят к цели, кто в какой очередности атакует, и кто обеспечивает прикрытие. Истребителям было особо сказано, чтобы они старались не ввязываться в манёвренные бои с более верткими «зеро». Весь прошлый опыт показывал, что выйти победителем из «собачьих свалок» с японцами практически невозможно.

Худой и желчный начальник разведки с нездоровым цветом лица, будто его мучила жёлтая тропическая лихорадка, ещё раз подчеркнул, что перевес сил почти полностью на стороне противника:

— Поэтому мы сделали расчёт на внезапность. Постараемся застать противника врасплох — нанесём по нему неожиданный удар и сразу отступим. Если сработает — всё повторим.

Эти слова вызвали неодобрительный гул среди части истребителей.

— Спокойно! — неожиданно резко рявкнул Тич и вскинул руку. Гул сразу стих, все глаза уставились на командира.

— Вы не так поняли, братья — голос «Чёрной бороды» вновь стал спокойным. — Никто не сказал, что мы слабее. За нами самая мощная держава в мире. Я уверен, вы понимаете, что хвалёные «зеро» — пустяк для охотников. Их опасность раздули газетчики и обмочившиеся в штаны паникёры. Я шесть раз сталкивался с зеро лоб в лоб и берусь утверждать, что они далеко не так неуязвимы.

Да, «бандиты» пока превосходят нас кое в чём: их не так просто поймать в прицел, вооружение у них неплохое. Но зато их лётчики не защищены бронёй, а топливные баки «зеро» не самозатягивающиеся. Все японские самолёты отличает крайне низкая живучесть, которая принесена в жертву хорошей манёвренности. Я убедился в этом ещё в Китае, когда был «тигром» [4]. Даже в боевом уставе японской армии официально закреплено, что воину империи положено думать лишь о том, чтобы табличка с его именем после смерти оказалась в храме героев. А забота о безопасности бренного тела противоречит самурайскому кодексу чести Бусидо.

Тич считал, что азиатскому фанатизму можно и нужно противопоставить одновременно европейский прагматизм и восточное коварство:

— Их главная проблема заключается в том, что после всех своих побед они стали слишком самоуверенными и утратили изрядную долю осторожности.

Тут «Чёрная борода» сделал небольшое отступление в историю:

— Знаменитый Джеймс Батлер Хикок, известный как «Дикий Билл», — гроза западных территорий, неистовый стрелок и игрок в покер, один-единственный раз в жизни сел в салуне вопреки собственным правилам — спиной к двери — это произошло 2 августа 1876 года. Легендарный ганфайтер, не проигравший ни одной перестрелки, был убит выстрелом в голову местным пьяницей Джеком Макколом. Комбинация карт, которую «Дикий Билл» в тот момент держал в руке, получила в покере собственное название: «рука мертвеца»…

С тех пор ничего не изменилось. Ни на йоту. Лучший воин может стать жертвой коварства. Я никогда не слышал о таких войсках, что устояли бы перед ночной атакой с тыла. Каким бы искусным воином вы не были, сколько бы оружия ни носили с собой, — если вас внезапно ударят сзади по голове, вам уже ничего не поможет. Поэтому мы должны максимально использовать фактор внезапности для первого удара.

Однако никто не сказал, что мы настолько боимся врагов, что всегда будем избегать открытой схватки.