Рикэм-бо «Стерегущий берег» (СИ) - Кротков Антон Павлович. Страница 19

В последнем сегодняшнем бою командир слишком резко ушёл в вираж, Игорь не смог повторить его манёвр и остался один. Молодому человеку сделалось жутко, он отчаянно крутил головой, отыскивая кого-нибудь из своих. Враги уже должны были заметить одиночку, и по неловким действиям отбившегося от своих американца догадаться, что перед ними лёгкая добыча. Вскоре его страхи оправдались. Внезапно сразу три истребителя устремились к нему. Очертаниями они напоминали хищников, спешащих напасть и убить. Игорю даже показалось, что он видит склонившиеся к прицелам азиатские лица вражеских асов.

И он дрогнул! Вместо того, чтобы повернуть в сторону или уйти глубоким скольжением, лейтенант продолжал лететь, как и раньше. Конечности одеревенели, он весь оцепенел! По всем законам воздушного боя новичок должен был встретить свою смерть в этот момент. Но неожиданно один японский зеро вдруг окутался густым чёрным дымом и взорвался, прошитый пушечной очередью. Он разлетелся на десятки обломков. Два других выполнили переворот через крыло и резко ушли в сторону и вниз! Игорь не мог поверить в столь чудесное избавление. Он словно заново родился.

А произошло вот что: потеряв ведомого, командир по радио дал указание одному из опытных пилотов срочно найти и прикрыть новичка. Именно самолет этого ангела-хранителя, войдя в крутой вираж, ринулся на японцев, заставив их прервать свою атаку.

Вернувшись на авианосец, Игорь был так измождён, что долго не мог выбраться из кабины. После страшных нагрузок наступило полное изнеможение. Слегка кружилась голова, подташнивало. Он ничего не ел одиннадцать часов. И всё же молодой человек был пьян от счастья. Каким-то чудом ему удалось пережить этот адский день.

Снов в эту ночь Игорь не видел. Будто провалился в тёмную яму. Проснулся разбитым, не отдохнувшим. Сразу вспомнились все неудачи минувшего дня. Похоже, решение поступить в военную авиацию было большой ошибкой. И в том, что он до сих пор жив, нет ни малейшей его заслуги. Угнетала мысль, что накануне ему ни разу не удалось уловить даже намёка на ощущение уверенности в себе, почувствовать боевой дух, о котором им так много говорили в лётном училище. А без куража — он жертва. Единственный его шанс — Тич. Пока он летает в паре с богом — остаётся надежда, ведь Тич известен тем, что до сих пор не потерял ни одного ведомого. Возможно, в связке с асом он и нащупает в себе бойца.

Глава 16

На утреннем инструктаже Игоря ожидал удар. Когда вывесили список боевых пар на новый полётный день, Исмаилов вдруг увидел фамилию другого лётчика рядом со своей. Похоже, терпение командира закончилось.

— Попробуй с Крассом, — отрезал Тич, и больше никаких объяснений. Да Игорь и сам всё понимал. Боевой авианосец — не ясли. Либо ты быстро начинаешь топать собственными ножками, либо тебя перестают принимать в расчёт.

Новый напарник казался парню стариком. Мужик был уже в годах — широкоплеч, жилист, лицо простое и суровое. При взгляде на него казалось, что и характер у него — подстать внешности — грубый и не слишком общительный. До сих пор они не перебросились и парой фраз, хотя служили в одной эскадрилье уже больше месяца. Конечно, свою роль играла разница в возрасте. Ветеран имел награды и чин, соответствующий армейскому капитану. О чём им было разговаривать? Они и теперь даже не пожали рук. Новый напарник просто кивком головы дал понять, что пора идти к самолётам. На палубе он закурил: пальцы его слегка дрожали.

Взлёт был отложен почти на двадцать минут из-за внезапной атаки японских торпедоносцев. Корабельные РЛС их проморгали — японцы подкрались на очень малой высоте, «срезая» волны.

Послышались громовые залпы зенитных орудий — это открыли огонь корабли прикрытия. Первые японские самолеты, приблизившиеся к эскадре на расстояние пушечного выстрела, разнесло буквально на куски. Но не менее дюжины вражеских машин сумели пробиться сквозь огненный щит.

Две сброшенные торпеды предназначались «Йорктауну». Однако авианосец искусно маневрировал и сумел уклониться. Из кабины Игорь видел, что на некоторых кораблях эскадры начался пожар. Значит, японцам всё же сопутствовал частичный успех.

Едва смолкли зенитки, было получено разрешение на взлёт. Угрюмый ведущий даже не оглянулся, когда поднявшийся в небо лейтенант занял место чуть позади рядом. Такой не обратит внимания, если подшефный новичок вдруг исчезнет в пылу воздушной рукопашной!

Примерно на середине пути в наушниках раздался голос Тича.

— На пять часов приятный сюрприз, джентльмены!

Игорь взглянул в указанном направлении и увидел вдали японский торпедоносец, видимо, один из тех, кому удалось уйти после атаки на их авианосец. За японцем тянулся длинный дымный шлейф, его мотало из стороны в сторону. Тич выбрал их пару:

— Давай, Красс!

Вдвоём они быстро догнали японца. Но вместо того, чтобы покончить с недобитком с ходу, Красс вначале облетел его. Многочисленные пулевые отверстия и зияющие пробоины от снарядов на крыльях и фюзеляже делали его похожим на решето. Чудо, что самолет вообще держался в воздухе! Две орудийные башни были разбиты вдребезги, находящиеся в них стрелки либо погибли, либо были ранены.

Вслед за ведущим Игорь приблизился к носу торпедоносца и заглянул в кабину, которая представляла собой прозрачный конус. С такого расстояния он увидел забрызганные кровью приборную панель и сиденья. Двое пилотов лежали на полу кабины в лужах крови. Лишь один человек на борту обречённой машины продолжал борьбу.

— Расстреляй его ты, — неожиданно предложил лидер и отошёл немного в сторону. Игорь повернул изумлённое лицо в сторону командирского самолёта. Напарник уступал ему право сбить уже почти поверженного врага и таким образом открыть личный счёт побед. Никто отныне не посмеет назвать его снукером! Похоже, Красс хотел пробудить в нём убийственный инстинкт зверя-охотника. По рации он наставлял молодого, что следует делать. По совету лидера Игорь занял позицию позади и чуть выше японца, чтобы не попасть в турбулентную струю от его моторов. Оставалось, прицелиться и нажать на гашетку. «Как в училище во время учебной стрельбы по воздушной мишени» — неприязненно подумал молодой человек.

— Ну, давай! Только поторопись, а то дохляк кувыркнётся сам и ты упустишь верных семьсот долларов призовых!

Напарник ждал, а Игорь медлил. Странное чувство мешало завершить дело. Долгие месяцы Исмаилов представлял, как будет сражаться и убивать. Но и представить не мог, что предстоит вот так добивать беспомощных людей. Перед глазами у него стояли с трудом двигающиеся окровавленные тела на стеклянном полу кабины торпедоносца.

— Да что там у тебя? Почему не стреляешь?!

— Оружие заклинило — соврал Исмаилов. Не признаваться же, что не можешь добить беспомощных людей, пусть и врагов!

В конце концов, Крассу надоело наблюдать за его вознёй напарника, и он устремился вперёд, открыв огонь по вражескому самолёту. Неожиданно задняя пушка торпедоносца ответила ему. «Уайлдкет» Красса дёрнулся, от его передней части оторвались какие-то куски.

— Чёрт — прорычал Красс. В этом коротком возгласе было всё — удивление и досада.

Игорь запоздало нажал на кнопку стрельбы, его истребитель затрясся. Вражеский стрелок вскинул руки и навалился всем телом на свой пулемёт. На правом крыле торпедоносца появились языки пламени, вскоре огонь перекинулся и на левое крыло. Торпедоносец медленно перевернулся, он падал словно лист, плавно вращаясь. При столкновении с водой самолёт разломился на три крупных фрагментов.

Глава 17

Слава Богу, Красс уцелел, иначе Игорь никогда не простил бы себе этого. Мотор его самолёта хоть и был повреждён, но продолжает тянуть. Исмаилов то и дело озабоченно поглядывал на напарника. Ему хотелось подставить ему крыло, чтобы помочь Крассу скорее добраться до корабля.

Между тем в десятках километрах отсюда кипел бой. В эфире шла сухая перебранка на английском и японском языках, слышались крики ярости и вопли гибнущих.