Возвышение Меркурия. Книга 8 (СИ) - Кронос Александр. Страница 25

Тот, как и сам князь, был непростым. Артефакторная вещь, которая не позволяла рассмотреть содержимое. С явным оттенком божественной силы. Точно такой же, как та, что была запечатана в родовом перстне, на пальце Шуйского.

Подтянув к себе сундук, могучий смертный глянул на меня.

— Ярополк тебе как-то подарок уже делал. Только вот гляжу и не вижу его при тебе. Не сдюжил он против узкоглазых, полагаю. Не знал он, какой тебе нужен. Стареет Его Сиятельство, не может разглядеть удаль молодецкую.

На момент задержав пальцы около креплений, открыл их отпечатком силы, после чего поднял вверх и откинув крышку, толкнул сундук ко мне. Да так, что тот затормозил прямо на нужном месте. Само собой, не сам по себе — князь использовал силу. Но выглядело красиво.

— Пусть не говорят потом, что Симеон Шуйский не может быть благодарным.

Я на момент замер. Внутри лежал меч. Я не помнил именно его, но узнал работу. Один из клинков, что были выкованы Перуном для его подвижников среди смертных. Членов свиты, которым были предназначено сражаться против соратников других божеств. Да, это не мой собственный меч, который до сих пор был заперт в пространстве. Пусть и ощущался куда более чётко, но достать я его не мог.

Но несмотря на то, что этот образец уступал полноценному оружию бога, он был на голову выше подарка Ярополка. Древняя мощь. Возможность использовать практически любой объём божественной энергии. Клинок, сам по себе являлся многокомпонентным артефактом. Его можно было наполнить силой заранее, заложить внутрь любые подходящие оттиски, а при желании и улучшить.

Коснувшись пальцами рукояти, я усмехнулся и поднял взгляд на довольного собой Симеона, который ухмылялся в седые усы.

— Благодарю, князь. Старый меч и правда не выдержал битвы. А этот, уверен, пригодится.

Тот степенно наклонил голову, принимая слова признательности. Потом бросил взгляд на маркиза, который скромно примостился на краю дивана, будто придавленный той силой, которой тянуло от каждого уголка крепости.

— Теперь я желаю говорить, Василий. Что эта собака замышляла? Как вонючий пёс хотел стравить меня с Голицыными?

Скорее всего, Симеон сдерживался. Но его мощь всё равно прорывалась наружу, с каждым словом. Честно говоря, я не представлял, как его смогли пленить, чтобы запихнуть в ту лечебницу. Разве что опоили чем-то, а потом перевезли в бессознательном состоянии.

Что интересно, Сандал оставался вне поля зрения князя. Оно вроде и ничего удивительного — дракон, по большей части был соткан из чистой божественной мощи, тогда как энергетическая структура Олега формировалась на базе его же каркаса и сейчас только начинала усиливаться. Но если вспомнить, что до этого духа не мог почувствовать никто, кроме Мейли Цин, это наталкивало на определённые мысли.

— Думаю, для начала стоит отправить ваших людей в старую крепость на Енисее. Которая ближе остальных к городу. Там гвардейцы Шуйских, что стерегут Анну Волконскую и возможно, иных пленников.

Князь сдвинул седые брови и я уточнил.

— Вернее, чужие души в их телах. Хотя, сами гвардейцы полагают себя настоящими. Пусть и предавшими ваш род. Будет лучше, если пару из них возьмут живыми.

Тот на момент задумался. Но интересоваться, почему я не освободил Анну сам, не стал. Хотя, тут и так всё было очевидно. Преступление произошло на земле Шуйских. Красноярск больше не их город, но с точки зрения других патрициев они отвечают за всё, что тут происходит. К тому же, Волконская была заключена в крепости рода и под стражей их же гвардейцев. О чём дева непременно сообщит семье. И этот факт точно засядет в их голове. Будет лучше, если патрицианку освободят сами Шуйские. Это упростит переговоры.

Симеон звучно щёлкнул пальцами и из-за угла сразу же выскочил смертный с короткой бородкой, лет пятидесяти, который подбежал к князю и склонившись, стал выслушивать указания, что давались громким шёпотом и разносились по всему помещению.

Я же потянулся к Сандалу, проверяя, чем занят спутник. Всё это время дракон осторожно изучал внутренние помещения крепости. А прямо сейчас показывал мне комнату, что напоминала спальню девы.

Точка обзора немного изменилась и я понял, что это на самом деле она. Да и смертная была здесь же — как раз затягивала на себе платье. Сандал сместил взгляд в сторону открытого шкафа и я немного напрягся. На пальце девы был родовой перстень Шуйских. Из тех, что даются членам главной семьи. Боюсь, если у внучки или правнучки князя пропадёт нижнее бельё, это может вызвать непонимание.

Уловивший мои мысли спутник, разочарованно рыкнул и через мгновение остановился напротив картины. Там был изображён белоснежный дракон, на котором восседала фигурка наездника. А внизу виднелись корабли, к которым тот и пикировал. Судя по общей композиции, собираясь уничтожить.

— Крр-р-расиво. Надо бы забрр-р-рать.

Если с первой частью его послания я был полностью согласен, то вот на вторую пришлось наложить вето. А через мгновение, зал снова наполнил густой и мощный бас Симеона.

— Отряд скоро выступит. Олег освободит всех, кто отыщется. И приволочёт сюда изменников.

Я чуть качнул головой. Интересно, как он передал информацию? Дарфоном смертный точно не пользовался. Применения силы я тоже не уловил. Разве что совсем в небольшом объёме — такое с учётом мощного энергетического фона, можно было и не заметить.

— Не изменники они, князь. Попавшие под удар и скорее всего уже мёртвые, но никак не изменники. Внутри их тел совсем иные души.

Тот снова свёл вместе брови и откинувшись на спинку огромного дивана, с мрачным видом махнул рукой.

— Рассказывай, Василий. Кто это учинил да зачем?

Изложение всех фактов заняло у меня около получаса. Когда повествование дошло до цесаревича и его роли, глаза старого князя сверкнули неподдельной яростью. А после того, как я закончил, ненадолго задумался и огладив свою бороду, тяжело вздохнул.

— Всё, как всегда. Рюриковичи делят трон — кровь льётся наша.

Помолчал, сверля меня тяжелым взглядом. И поинтересовался.

— Ты же не просто так ко мне со всем этим заявился? Чего ты хочешь? Этого на престол поставить?

Кивком указал на изрядно ошарашенного царевича Алексея, который расположился на диване напротив. В процессе рассказа, я отслеживал его реакцию и судя по ней, Рюрикович слышал обо всём впервые. И о перевозках живого товара через Петербург, и об интригах цесаревича Дмитрия, и о манипуляциях с человеческими душами.

Хотя, ничего удивительного тут пожалуй не было. Пусть он и член императорского рода, но по объективным причинам был исключён из большинства тайных коалиций и схем. Кому нужна поддержка искалеченного и умирающего царевича, у которого нет личных вассалов среди знати, отсутствуют собственные доходы, да ещё и недоступен родовой Дар.

И если до этого он старался сдерживаться, то после вопроса Шуйского, на лице проступило полнейшее изумление. А я неопределённо хмыкнул, постаравшись, чтобы это прозвучало максимально нейтрально.

— Для начала я хочу не допустить войны между князьями. А потом встретиться с теми, кто может изменить ход истории. Князьями Голициным, Оболенским, Трубецким и Мстиславским. С вами во главе, естественно.

Когда я не упомянул в перечне Шуйских, Симеон на момент нахмурился. Но последняя фраза быстро заставила его оттаять. Впрочем, согласия он своего не дал. Вместо этого снова посмотрел на Рюриковича.

— Но на трон то ты хочешь поставить этого отрока? Или ещё кто есть на примете?

Алексей чуть нервно кашлянул. Для него всё происходящее было непривычно. А вот князь Шуйский чувствовал себя, как сатир на оргии — он точно не в первый раз обсуждал кандидатов на престол. И то ли проверял меня, то ли каким-то образом понял, что для меня подобное тоже не в новинку. Уж к чему, а к игре с правителями смертных, боги Рима были привычны всегда.

— Возможно. Многое будет зависеть от развития событий. К тому же, есть вещи, которые важнее конкретных людей на престоле.