Межмировые капитаны для землянки (СИ) - Гуда Хелен. Страница 35

Командор встал, и все посмотрели на эту высокую широкоплечую фигуру. Он внушал уважение и трепет одним своим видом.

– Ваши подозрения и требования обусловлены укоренившейся между нашими расами разногласиями. Предлагаю вам обдумать дальнейшее сотрудничество на пользу нашим обеим расам и забыть ненависть, что была между нами, – начал говорить командор, а я удивленно уставилась на него. Меня тут казнить хотят, а он мир и дружбу предлагает. – Так как девушка вступила в брак с двумя хармитами, то они вправе ее защищать и предоставить доказательства ее невиновности, – добавил мужчина и посмотрел на Косту.

Коста встал и выключил проектор и в гробовой тишине показал видео, что попало на камеру шлюпа. Там было видно, как Дора загораживает меня, как ее сестра кричит мне проклятия вслед, а затем стреляет в себя.

Он так же молча выключил видео и посмотрел на делегацию.

– Мы попробуем рассмотреть данное видео как доказательство. Но есть еще одно убийство, – после заминки ответил правитель.

– Отец, позволь мне, – Шарет вдруг встал и подошел к проектору. Было видно, что отец не в восторге от самоуправства сына. Видимо, это был экспромт, не оговоренный с правителем.

Он включил тоже видео, на котором видно, как док будит меня, и мы в панике собираемся. Значит, он знал, что это не я убила дока. Но все равно смотрит на меня как на пустое место. Если я настолько ему неприятна и безразлична, то почему он сейчас показывает отцу это видео? Я ничего не понимаю. И запуталась.

– Сын, сядь! – голос правителя был как гром, и даже я вздрогнула, но не Шарет.

– Я отрекаюсь от права наследования, – вдруг проговорил он. И в комнате сперва повисла тишина, а затем словно пчелиный рой тронули. Гомон голосов начал нарастать с геометрической прогрессией. И громче всех прозвучал голос правителя.

– Сын, из-за этой подстилки ты предаешь свой народ и свою планету? – я перевела взгляд с правителя на Шарета, и в глазах защипало от нахлынувших на меня чувств к мужчине.

– Я не хочу участвовать в фарсе, что ты затеял, отец, ради достижения своих целей. Я хочу, чтобы наша планета забыла распри и обиды и двигалась вперед. От этого в первую очередь выиграет наша раса. А если мы запремся на своей планете, то нас по-прежнему будут считать отсталыми дикарями! – в сердцах ответил мужчина.

– У меня больше нет сына! – прогремел голос правителя, и я сжалась от этих слов.

Смотрела на Шарета с восхищением. Но меня потянул за руку Максус, и я непонимающе уставилась на него.

– Идем, – позвал он тихо, и мы встали из-за стола, за которым сидели. – Сейчас здесь будет одна сплошная политика, и тебе лучше отдохнуть у себя, – проговорил он, обнимая меня и загораживая от всех.

– А Шарет? – в последний раз посмотрела на мужчину. Слова отца задели его, но он не подавал виду.

– Он справится, я уверен, – попытался успокоить меня мужчина. Не стала спорить, так как это выглядело бы по меньшей мере глупо, и доверилась мужчине. Да, я начинаю привыкать доверять своим мужчинам. Ловлю себя на этой мысле и понимаю, что чувствую себя вполне комфортно. Не то что я привыкаю жить в золотой клетке, нет. Когда до этого я жила на вилле, у меня было ощущение именно такой жизни. А сейчас я с удовольствием принимала ту заботу и любовь, которую мне готовы были дать мужчины. Может, беременность так на меня повлияла, не знаю. Но то, что мироощущение у меня изменилось, – однозначно.

Мы вернулись в комнату. Меня пытались развлечь разговором, но я не могла отвлечься. Все мое существо было там, в той кают-компании, рядом с Шаретом.

– Ты любишь его? – вдруг спросил Максус, переключившись с рассказа о том, что теперь на кораблях, кроме безвкусной, но питательной массы, есть и нормальные блюда. И все благодаря мне.

– Кого? – я всполошилась и уставилась на мужчину. Вы когда-нибудь говорили мужчине, который заботится о вас, любит вас и считает самой большой ценностью в жизни, что любите другого мужчину?

– Шарета, – Максус серьезно смотрел на меня, и я не могла юлить. Слишком серьезен был вопрос.

– Да, люблю. Он стал частичкой меня, – призналась парню и отвела взгляд.

– А меня? А Косту? – хармит не дал мне отвернуться, взяв за руки и сев рядом со мной на кровати.

– И тебя люблю, – я замолчала, оценивая, какие чувства испытываю к Косте. - И даже Косту люблю, несмотря на то что он такой холодный и я вообще его не понимаю, – и посмотрела из-подо лба на мужчину. Я ожидала любой реакции, но не мягкой улыбки, которой меня одарили. Она словно кокон укрыла меня, обволакивая в тепло и чувство защищенности. – Спасибо тебе за все, – вдруг поблагодарила мужчину. Сама не ожидала от себя. Тут скорее подходило признание, но не слова благодарности.

– Я люблю тебя, ты моя пара, и я никогда не предам и не обману тебя. Но, признаться, мне сложно будет пустить в нашу семью Шарета, – усмехнувшись, ответил Максус. – А как к этому отнесется Коста, я думаю, ты догадываешься.

– Думаю, Косте глубоко плевать! – возразила я хармиту.

– Ты ошибаешься, – не согласен со мной Максус.

– Он словно кусок льда! – я даже вскочила от переполнявших меня эмоций. – Даже моя беременность и то, что он скоро станет отцом, его никак не тронуло! – я стояла спиной к двери и потому не видела, что они открылись. Лишь по взгляду Максуса, обращенному мне за спину, поняла, что мы в комнате не одни. Резко обернулась и уставилась на стоящего в дверях Косту. Честно, я подумала, что что-то случилось, так как на нем лица не было. Даже природная смуглость не смогла скрыть бледность.

– Что ты сказала? – Коста сделал шаг в комнату и остановился.

– Что ты холоден, как лед. И даже будущее отцовство этот лед не растопило, – я даже струхнула сперва, но задрала голову повыше и гордо посмотрела на хармита.

– Чье будущее отцовство? – снова переспросил Коста.

– Твое! – я практически выкрикнула эти слова мужчине в лицо.

– Ребенок мой? – снова переспросил мужчина, чем меня взбесил окончательно.

– Нет! Ветром надуло, пока на твоей вилле жила! – огрызнулась. И уже было развернулась, чтобы отправиться восвояси. А он, если хочет, пусть дальше тупит. Но сделать шаг мне не дали мужские руки, которые прижимали меня к крепкой мужской груди.

Мужчина прижимал меня к себе, а у меня словно пружина сломалась внутри. Так долго я ждала от Косты внимания и ласки, что, не выдержав, заплакала. Это было нервное. Или гормоны меня подвели. Но я стояла и ревела, пока мужчина не повернул меня к себе и не прижал к груди. Я вцепилась в китель капитана и вдыхала его ни с чем не сравнимый аромат. Мужчина гладил по голове и плечам и пытался успокоить. В какой-то момент я почувствовала, что Максус подошел сзади ко мне и прижался к спине. Как так произошло, что поглаживания и ласки успокоения переросли в ласки другого характера – не знаю. Но вот уже я стою и выгибаюсь в руках адъютанта, попой ощущая его восставшую плоть. А Коста припадает к моей оголенной груди, покусывая и посасывая напрягшиеся соски.

Мы перебрались на кровать, и мужчины без лишних слов освободили от одежды меня и сами избавились от своей.

Я чувствую горячую лаву возбуждения в крови и не могу сдержать стон, когда Максус припадает к влажным складочкам. Я словно в своем сне, который был так давно и так недавно. Мужчина находит губами горошинку клитора и прижимает ее языком, а я выгибаюсь от наслаждения. Коста смотрит на меня, и я тянусь к нему. Сама обхватываю его восставший член рукой и провожу по нему сверху вниз. Нащупываю большим пальцем капельку смазки на головке и размазываю ее по члену. Мужчина словно понимает мой порыв и пододвигается ко мне. И я сперва пробую на вкус член, а затем обхватываю его губами. Мужской стон наслаждения дает ощущение власти, и я снова проталкиваю член себе в рот, стараясь заглотить как можно больше. Мои ритмичные движения головой и стоны Косты распаляют Максуса. И он, отстранившись от меня, смотрит на нас затуманенным взглядом. Отвлекаюсь от капитана. И вовремя, так как меня поставили на колени и одним рывком входят, вырывая крик наслаждения. Максус насаживает меня на себя с остервенением и страстью, а я продолжаю ласкать ртом член Косты, который встал передо мной на колени. Мужчина впивается мне в бедра с силой. И понимаю, что если не синяки, то отметины точно на бедрах будут. Но мне сейчас настолько все равно на это. Максус, всегда нежный и трепетный, сейчас словно отпустил зверя внутри себя и вколачивался в меня с остервенением и ожесточением. От каждого толчка меня словно током пронизывает наслаждение, и я готова вот-вот уже кончить. Он нащупывает мой клитор и прижимает его, а я сжимаюсь и дрожу от невероятного оргазма, который накрывает меня.