Зверинец - Кортасар Хулио. Страница 5

– Он в кабинете Нене.

Сообщила и поглядела на Нене, который раздраженно передернул плечами, и на Рему, так осторожно дотрагивающуюся пальцем до раковинок, что сам ее палец напоминал улитку. Потом Рема встала и пошла за сахаром, а Исабель последовала за ней, чтобы поболтать, и они вернулись из кухни, над чем-то смеясь. Луису хотелось покурить, и он послал Нино в кабинет за сигаретами, Исабель предложила побежать наперегонки, и они вместе выскочили из комнаты. Победил Нино, и когда они, толкая друг друга, мчались обратно, то чуть не налетели на Нене, который шел с газетой в библиотеку, ворчливо сетуя на то, что в кабинет сейчас нельзя. Исабель принялась рассматривать улиток, а Луис, ожидавший, что она, как обычно, зажжет ему спичку, обратил внимание на ее отсутствующий вид, – она пристально наблюдала за улитками, которые понемногу начинали выглядывать из своих домиков и шевелиться, а потом вдруг метнула взгляд на Рему, всего один, быстрый, как молния, и опять увлеклась улитками, увлеклась настолько, что, услышав первый вопль Нене, даже не шелохнулась. Все уже ринулись в коридор, а она по-прежнему стояла над ракушками, словно не слыша, как опять сдавленно кричит Нене, а Луис ломится в библиотеку, как вбегает с собаками дон Роберто, как стоны Нене перемежаются собачьим лаем, а Луис повторяет:

– Но ведь он был в кабинете! Она сказала, что он в кабинете!

Словно не слыша ничего этого, Исабель наклонилась над изящными ракушками, напоминавшими пальцы, может быть, даже пальцы Ремы… пальцы или руки, которые трогали ее за плечо, заставляли поднять голову, чтобы посмотреть в глаза… А потом был взгляд, растянувшийся на целую вечность и прерванный лишь яростным плачем; лицо, уткнувшееся в подол Реминого платья, сумбурная радость и руки, гладившие Исабель по волосам, успокоительно-мягкое пожатие пальцев и шепот на ухо, этакий невнятный лепет, в котором, похоже, звучали благодарность и скрытое одобрение.