Полукровка (СИ) - Лангман Лина. Страница 13

Хоть слов и не было слышно, но судя по действиям оборотня, Феликс отдал приказ превратиться в зверя. Огромный рыжий волк стоял, склонив голову, позволяя барону Элдану себя оседлать.

«Такую привилегию мне явно не получить», — как-то грустно подумала Антандра.

Барон Элдан прохаживал верхом на рыжем волке вдоль берега, наблюдая за водой. Сидя на оборотне, Феликс кинул камень в воду. Видимо, он хотел что-то добиться этим движением, но из воды на берег никто не выпрыгивал. Голубая гладь оставалась такой же спокойной, как и до броска камня. Они чего-то опасались, боялись, но Антандра не могла понять, чего именно. Девушка вообще не понимала сути первой игры. Что от них требовалось?

— Что они делают? — тихи спросила Антандра бабушку.

— В пятнашки играют, — также тихо ответила Сатрана, наблюдая, как огромный зверь подходит ближе к воде и принюхивается.

— Что? — изумленно спросила девушка, прыгая глазами то на экран, то на бабушку, то снова на экран, то вновь на бабушку.

— Первая игра называется «Пятнашки», — недовольно повторила Сатрана, отрывая взгляд от прямоугольника.

Антандра ничего не понимала, причём здесь детская игра и то, что показано на экранах. Суть явно была в том, чтобы проплыть с одного берега на другой, но никак не пятнашки. Да и игроков тогда маловато. Наверное, вопрос лишь в том, на сколько сложно переплыть и что прячется в воде. Но никак не в том, чтобы кто-то кого-то запятнал. Глупость.

Видя нахмуренные брови внучки, Сатрана сменила гнев на милость и попыталась объяснить в двух словах:

— Их не должны «запятнать» до смерти. «Пятнать» будут или ядовитые звери, или растения. Предыдущий Граф Нарсис с его буйволом проходили поле со змеями. Перейти то поле они перешли, но яд проник в их кровь. Их «поймали». И судя сейчас по состоянию Клода Нарсиса, не факт, что выживут. Если кратко, то суть в том, чтобы пройти определенное место с опасным животным и выжить.

— И как это взаимосвязано с детской игрой?

— Никак. Просто название для привлечения публики. А там уже каждый думает в меру своего интеллекта, — недовольно сказала Сатрана, отворачиваясь.

Антандра напряглась, наблюдая, как самонадеянно и глупо волк заходит в воду. Видимо, Феликс с оборотнем посчитали, что ничего опасного в голубой глади быть не может, если они до сих пор никого не заметили и никто на них не кинулся, вгрызаясь зубами в горло.

«Глупцы», — злилась Антандра, будто она сама совершила ошибку.

Барон Элдан и рыжий волк не успели дойти и до середины воды, как мощные лапы волка окружили агрессивные медузы, жаля и оставляя ожоги, которые мгновенно лопались и окрашивали воду красным.

Вытянутые полукруглые тела танцевали свой смертельный танец, растворяясь в кровавых разводах в воде. Своими длинными щупальцами окутывая мокрую шерсть волка, пронзая его плоть болью. Огонь от ожога и яда будто проникал в кровь, заставляя тело трястись в лихорадке.

Оборотень забрыкался и, судя по картинке, завыл от боли. Он скулил, пытаясь вернуться на берег, но безуспешно. Делая шаги назад, он наступал на медуз, тем самым оставляя ожоги на мягких подушечках лап. Барон Элдан что-то кричал ему, пытаясь заставить волка идти вперёд, но тот обезумел от боли.

Оборотень поскользнулся, летя мордой вперёд и таща за собой Феликса. Барон Элдан, не удержавшись, свалился набок, погружаясь полностью под воду.

Лёгкая волна отбросила медуз, не давая им прикоснуться к лицу Феликса, единственному открытому участку кожи. Все его тело было окутано плотной тканью: на ногах высокие сапоги из грубой кожи, а на руках перчатки.

— Почему он один не переплывет? — в недоумении спросила Антандра, поддавшись собственному эгоизму. — Бросил бы оборотня. Медузы на него отвлеклись, а он бы переплыл.

— Нельзя. Это парные соревнования. Они должны вдвоём оказаться на другом берегу.

— Да тут хоть бы выжить, — вернула своё внимание экрану Антандра.

«Смогла ли я бросить Амрита, чтобы выжить?»

Барон Элдан поймал окровавленное тело оборотня уже в человеческом обличии. Он был уже на последнем издыхании и держался за последние проблески сознания и жизнь только чудом. Феликс что-то кричал на экране, пытаясь одновременно тормошить оборотня и отмахиваться от медуз.

В какой-то момент адреналин захватил разум оборотня, и он резко дёрнулся, отбиваясь руками и ногами то ли от медуз, то ли от барона Элдана. Не ожидавший такого ярого сопротивления Феликс отпустил волка, который повалился вперёд, погружая их двоих под воду.

Барон Элдан не смог отскочить от оборотня и всплыть на поверхность, чтобы медузы не успели приплыть и ужалить. Лицо Феликса облепили, как самое любимое лакомство, желейные массы с вьющимися длинными жгутами. Они жалили уже мертвые тела, раздувая их как шарики и заставляя лопаться, будто протыкали иголкой.

Они умерли. Оба. Так и не пройдя испытание.

Экраны погасли. Железный купол остался. Игра закончилась.

Антандра сидела, не шевелясь, не понимая, что только что произошло. Люди вокруг завозились, собираясь уходить, а девушка не могла пошевелиться. Ее тело сковало оцепенение, подчиняя и властвуя над ней.

— Пошли, — отстранённо сказала Сатрана, силой поднимая испуганную Антандру со своего места.

— Что это только что было? — немыми губами прошептала девушка.

— То, о чем и я, и Скарлет пытались тебя предупредить. Надеюсь, мы сделали не слишком поздно.

Антандра с Сатраной шли, как стадо овец, к лифтам, желая поскорее выйти на улицу. Сбежать из этого ужасного места, в котором стоял запах смерти и ликования одновременно.

— Моя психéя! — радостно окликнул Элюард Антандру, останавливая женщин по середине и загораживая проход. — Я так рад, что Вы наконец-то чувствуете себя лучше, что даже смогли посетить сегодняшнюю игру. Как Ваша рука?

— Благодарю за заботу, Ваша Светлость, — приторно сказала Антандра, стараясь не поднимать презрительный взгляд на третьего принца. — Уже намного лучше.

— Но Вам ещё долго до полного выздоровления, — недовольно сказал Элюард, будто ожидая иного результата. — Я и так Вам дал отсрочку в четыре недели, чтобы относительно быть на равне со всеми.

— Как женщина может быть на равне с мужчиной? — не выдержала Антандра, поддавшись страху.

— Я рада, что Вы так великодушны, Ваша Светлость, — вмешалась Сатрана, перетягивая внимание Элюарда на себя.

— А что для Вас равенство? — проигнорировал третий принц пожилую графиню Лоренц. — У Вас один из самых сильных оборотней. Что Вам ещё нужно?

— Что такое физическая сила, когда в кровь проникает яд? Вы видели, что ожоги медуз сделали с бароном Элданом и рыжим волком. Оборотня просто разорвало на мелкие кусочки! Феликс, может, и спасся, если бы не полез спасать оборотня.

— Антандра! — снова попыталась вмешаться Сатрана, повысив голос на внучку.

— Барон был необразованным глупцом, который не умел воспитывать оборотней, — брезгливо отмахнутся Элюард, будто ему принесли на завтрак помои.

— Если он глупец, занимавшийся дрессировкой всю жизнь, то кто тогда я? — как-то резко спросила девушка, будто тыкая носом Элюарда в очевидные вещи.

Третий принц молчал, задумавшись всего на несколько секунд над словами Антандры. Как бы он не хотел это признавать, но девушка права. Все участники, за исключением графини Лоренц, имели по несколько оборотней и уделяли достаточно им времени, чтобы обучать и подчинять. Антандра же хоть и была властной и достаточно жестокой, но связываться с оборотнями не хотела. У ее семьи, конечно, было пару шавок-слуг, но она никогда их не трогала. Элюард это знал. Он хорошо изучил историю её.

— Что ж, психéя, — сменил гнев на милость третий принц. — Могу дать Вам слово Резерфорда, что яда не будет. Считайте это моим извинением за поломанную руку.

— Благодарю, Ваша Светлость, — сдержано сказала Антандра, присев в реверансе и слегка склонив голову на бок.

— Ох, моя психéя, — расплылся в довольной улыбке третий принц. — Я так рад, что мы так с Вами сходимся во мнениях. Что ж, — причмокнул мужчина жирными от соуса губами. — Ждите от меня письмо, — загадочно сказал Элюард.