Летучие мыши появляются ночью. Та, которой не стало. Табакерка императора - Вежинов Павел. Страница 29

— А где именно стоял велосипед?

— Перед входом в контору.

— Он всегда его ставил там?

— Нет, иногда под навесом.

— Хорошо, давай дальше.

— Он сел на велосипед и поехал — не к селу, а к Яснецу. Это меня удивило, потому что Яснец далеко. Если он поехал в Яснец, как же я пробегу за ним десять километров? Ясно, он от меня скроется. Но просто так его отпустить тоже нельзя.

Вышел я к воротам, но не решился сразу отправиться вслед. Потому что заметил, как на шоссе он еще раз обернулся. Я подождал, пока он скроется за поворотом, там, если вы заметили, возле шоссе растут деревья. Как только он заехал за поворот, я бросился бежать. У поворота вижу — едет по дороге. Довольно далеко уехал.

— Быстро ехал?

— Не очень… Обыкновенно.

— Были еще люди на дороге?

— Никого, пусто. И это было очень плохо. Если идти за ним, он обернется и обязательно меня увидит. Подождал я немного, потом пошел, но не по дороге, а по кювету. Подумал: грязный комбинезон — хорошая маскировка. Так и вышло — он еще два раза обернулся, но меня не заметил, а я все видел. Проехал он около километра, потом внезапно повернул налево. Я тут же догадался куда — там есть путь на Калково. Даже не дорога, а так, две колеи, только летом, в сушь, проедет какая–нибудь телега с волами. Но для велосипеда здорово, ничто не мешает.

Сообразил я, что дело серьезное, и заторопился. Вскоре и я вышел на проселок. Но еще немного, и Кынев исчез — поле холмистое и неровное, медленно поднимается к Калковскому хребту. Шел я за ним и думал: а если вдруг он выскочит откуда–нибудь сзади? Вдруг меня увидит и захочет прогнать? Я уже придумал, что совру. Пошел, мол, в Калково — там больная сестра.

— А сестра есть?

— Да, сестра есть, но здоровая. Некоторое время он был виден вдали, а потом совсем скрылся. Вот я и подумал: идти дальше или вернуться? Где его догнать — он на велосипеде! Но решил — раз он едет в Калково, может, там его встречу.

Спрячусь где–нибудь и посмотрю. Прибавил шагу, но не тут–то было. Чем ближе к хребту, тем круче. Сообразил я, что и начальник — хочет не хочет — должен слезть и толкать велосипед. Это мне прибавило сил…

— И ты никого не встретил по дороге?

— Никого — это пустынная дорога, редко по ней люди ходят. Видел я одного пастуха, но далеко в стороне. Так я прошел километра два, если не больше. Потом дорога стала каменистой да к тому же со всех сторон открытой. До гребня горы все было видно как на ладони, но начальник куда–то исчез. Значит, быстро ехал, успел перевалить через гребень, подумал я. А там все поросло густым дубняком…

Деревья–то метра по два, но с густыми и переплетенными кронами. До того места было с километр. Круто не круто, а пришлось прибавить ходу. Больше половины пути прошел, слышу — выстрелы. Остановился. Сначала три — один за другим, потом четвертый.

— Ты посмотрел на часы?

— Посмотрел — было точно без пяти три. Приедем на машине, я точно покажу, где услышал первый выстрел…

— Давай дальше.

— Я побежал что было сил, добрался до леска. Там на дороге пусто, ни одного человека. Даже страшно стало. Если и в меня пустят пулю, никто не увидит и не услышит. Иду тихо и все оглядываюсь. Так дошел до перевала. С этого места видна вся дорога до Калкова. А велосипедиста уже нет. Да и стрельба из головы не выходит… «На этот раз, Данчо, — думаю, — совсем плохо дело! Не убит ли начальник? Если так, убийца вряд ли будет ждать, наверняка уже удрал». Набрался я храбрости и начал осматривать лесок и справа и слева, ничего не пропуская. И вдруг увидел его — лежит в крови. Не подошел, не тронул, а сразу — сюда. Хорошо, что Пырван ждал, а потом и бай Паргов пришел.

— Сейчас возле трупа есть кто–нибудь? — спросил Димов.

— Да, я сразу отправил Стояна на мотоцикле! — ответил Паргов.

— А ты что скажешь? — повернулся Димов к Пырвану.

— Мое дело еще хуже, — Пырван уныло посмотрел на него. — За Янко следил один из нашего отряда — он живет напротив них. Точно без десяти два наш парень нашел меня в ресторанчике — я как раз сел обедать. Без двадцати два Янко вывел мотоцикл на улицу и завел его. Но в том–то и дело, что сделал он все это тайком.

Обычно он выходил с мотоциклом на маленькую боковую улицу, где у него главный вход. Там проходили и мы, когда делали обыск. Но со стороны шоссе есть еще большие двустворчатые ворота, всегда запертые. В них въезжают только легковые машины, которые он ставит в гараж. А на этот раз Янко именно через них вывел мотоцикл. Наш парень совершенно случайно его увидел и сразу побежал посмотреть, что же происходит. Тайком заглянул через забор

— Янко пронесся на громадной скорости мимо него по шоссе к Войникову и Пернику. В подобных случаях член нашего отряда должен не преследовать сам, а сообщить мне. Прежде всего он прибежал за мной в дежурную комнату, а я как раз ушел обедать в ресторан.

Все–таки он нашел меня.

— Я ведь велел, чтоб в дежурной комнате всегда оставался кто–нибудь, — сердито бросил Димов.

Пырван виновато посмотрел на Паргова.

— Нечего на меня смотреть, говори правду! — сказал тот.

— Я тут попросил одного заменить меня, но и он ненадолго вышел. Так или иначе мы потеряли десять минут. Это и много и мало. Я заколебался — броситься сразу за ним в погоню? Мотоцикл мой стоял перед рестораном. Но раздумал. Если он прибавит газу, то ли догоню, то ли нет. Того гляди упустим его.

— А если бы не потерял эти десять минут? Что бы сделал?

— Догнал, конечно. Но теперь отказался, пошел в дежурку к телефону, позвонил в город, сообщил номер мотоцикла, описал, как выглядит Янко.

— А как он выглядел?

— В темных брюках, кожаной куртке, на голове желтый шлем. И с защитными очками, конечно. Жечев сказал, чтобы я был спокоен, — как появится в городе, его задержат.

— Так, так, — кивнул Димов. — Но они его упустили.

— Откуда вы знаете? — немного растерянно спросил Пырван.

— Нетрудно сообразить. Продолжай дальше…

— В сущности, это я виноват, что его упустили, — признался Пырван. — Парень из отряда сказал, что Янко поехал на своем мотоцикле, на красной «Яве». Я помнил номер и сообщил его майору Жечеву. А позднее узнали, что мотоцикл был не его, а какого–то клиента. Так или иначе он проехал через контрольный пункт.

— Когда?

— Без десяти три. Милиционер, который стоял на посту, увидел другой номер, пропустил мотоцикл и дал знак лейтенанту, присланному Жечевым, как договорились… Долго потом ждали — напрасно. Позвонили мне по телефону с поста, что проехал человек, по описанию похож, а номер мотоцикла другой. Тогда я дополнительно проверил и понял, какую роковую ошибку совершил.

— Милиционер на посту записал номер мотоцикла, проехавшего мимо него?

— Нет… Только заметил, что не тот, какой нужен.

— Вот шляпа! — сердито сказал Димов. — Ошибка за ошибкой. Но ты приложил немало усилий, чтобы создать Несторову алиби. Если без десяти три он был на контрольном пункте, значит убийца Кынева не он.

— Это еще не алиби! — неохотно возразил Пырван.

— Почему ты так думаешь?

— Милиционер не может сказать ничего определенного. Даже номер не записал. А этот в желтом шлеме, может, был другой человек, не имеющий ничего общего с Янко.

К тому же милиционер лично не знал Нестерова, никогда его раньше не видел.

— Говоришь, а сам в это не веришь, — проворчал Димов. — Ведь ты убежден, что на мотоцикле ехал Несторов.

Задумавшись, Димов несколько раз прошел по комнате, потом снова сел.

— Кроме варианта, предложенного Пырваном, возможны еще два. Наиболее простой следующий: через контрольный пункт проехал именно Несторов. Почему на чужом мотоцикле?.. Очень просто — починил его и решил вернуть клиенту. В этом случае он невиновен. Но есть и второй вариант. Мотоцикл проехал через контрольный пункт, но на нем сидел другой человек в одежде Нестерова, в его шлеме. Зачем?

Естественно, чтобы создать алиби Нестерову!

— Но откуда он мог знать, что мы его засечем на контрольном пункте?