Ваше Сиятельство 3 (СИ) - Моури Эрли. Страница 34

«Саш, прости, пожалуйста, что так рано побеспокоил. Я не спал всю ночь. Вчера Талия сбежала из дома и не пришла ночевать. С ней происходит что-то нехорошее. Успокой меня, скажи, что она у тебя? Если нет то, где ее можно найти? Она не отвечает на сообщения, хотя эйхос должен быть с ней».

Я ответил тут же:

«Здравствуйте, Евклид Иванович, увы, Талии у меня нет и даже не знаю, где ее искать. Попробуйте связаться с подругами, если у вас есть какие-то контакты. У меня, увы, нет в знакомых ее подруг, кроме Даши Грушиной. Она моя одноклассница — спрошу у нее, как приду в школу. Сейчас отправлю сообщение на эйхос самой Талии. Мы с ней немного поссорились, но может мне ответит».

Сразу набрал номер баронессы и сказал:

«Дорогая, отец очень волнуется. Очень прошу, ответь ему поскорее, успокой — все-таки он твой отец. Или хотя бы ответь мне. Где ты? Все ли в порядке?».

Накинул халат и пошел в ванную.

На завтрак мама не пришла. Хотя, если бы она пришла, я бы не начал разговор сегодня. Предпочел бы дождаться более полной информации от Скуратова, чтобы аргументированно показать ей кто такой этот красавчик Майкл и пресечь все ее возражения. Конечно, если Елена Викторовна увлечена, то она просто так не сдастся. А сегодня следовало бы повторно и очень настойчиво попросить ее не выходить из дома без веских на то причин. Хотя какие у нее могут быть «веские причины»⁈ В магазин за продуктами графиня точно не ходит. Последнее время она особо старательно следит за своей внешностью, но парикмахер, косметолог и даже специалист из салона Афродиты приезжает к нам на дом сами. Так что всю свою неотразимость мама поддерживает, не выходя за порог дома.

Завтрак мне подавала Надежда Дмитриевна — Ксения еще не вернулась с деревни. Может быть поэтому еда сегодня показалась недостаточно вкусной. Я позавтракал быстро, выпил кофе и поспешил к себе. По пути меня застало свежее сообщение на эйхос. От Талии:

«Ты идиот? Я сплю, какого х*я в такую рань? Все, бл*дь, отвали. Тебя я больше не люблю. Я с Родериком. В отличие от тебя, он меня многому научил. Главное, я успела понять, что нех*й связываться с такими ебан*тыми козлами как ты. Передай папочке, пусть успокоится. Нормально все со мной: так хорошо еще никогда не было».

Наверное, другого это сообщение оскорбило бы до глубины души, но меня оно скорее порадовало. Значит, у баронессы пока все хорошо. Хорошо, и в моей жизни этой взбалмошной подруги станет радикально меньше. Но, с другой стороны, радоваться особо нечему, потому что все у нее хорошо лишь пока. И неизвестно как долго продлится это «пока», если она не вернется домой. Я представил себя на месте несчастного Евклида Ивановича и искренне посочувствовал ему. Упустил он дочь в свое время, хотя во многом старался для нее, как мог занимался воспитанием. Так часто бывает, когда стараешься для ребенка, выходит лишь хуже: твое внимание и все добрые усилия отпрыск воспринимает с неприязнью и раздражением. У Талии сейчас такой период, что пока она не перебесится и не набьет достаточно шишек, ничего толком не поймет, как ей не объясняй. Когда она перебесится — вопрос открытый. Некоторым хватает полгода-год, а некоторым не хватает и всей жизни.

Кстати, я ведь тоже бешусь в этом юном, полном желаний теле. Мне жутко хочется соблазнить всех мало-мальски симпатичных дам. Можно себе это запретить и довольствоваться какой-то одной. Но зачем? Если я не доставляю своими желаниями неприятностей окружающим и не приношу вреда самому себе, то нет смысла менять повадки юного мачо.

Время до школы было в достатке и, устроившись на подоконнике, закурил, думая о Талии и Родерике. Потом взял эйхос и сказал так:

«Рад за тебя, моя дорогая. Правда, без всякой иронии рад, что у тебя все хорошо. Как бы там ни было, ты остаешься для меня подругой, и я за тебя переживаю. Если будут какие-то серьезные проблемы, то обращайся. Что касается Родерика… Ты, наверное, это не поймешь, но прислушайся к моим словам вместе с ним: рано или поздно Родерика унесет поток перерождений. Возможно, это уже происходит. Я очень хорошо знаю, что это такое. И знаю, когда это случится, ты, Талия, в один миг не обнаружишь его рядом. Его больше не будет в этом мире, и ты останешься одна. Я переживаю, что, оставшись в одиночестве, ты начнешь искать новых знакомств и попадешь к таким как „Стальные Волки“ — потому, что тебя тянет к подобным. Прошу тебя, когда Родерик исчезнет, вернись к отцу. Пожалуйста».

Затем я наговорил сообщение барону Евстафьеву. Сказал, что у Талии все хорошо, и она где-то загуляла со своим другом. Посоветовал ему успокоиться и запастись терпением, все равно он ничего не сможет изменить, даже если найдет свою дочь. Держать ее взаперти — дело бессмысленное, которое только увеличивает в ней протест и толкает ее на отчаянные шаги.

В школу я пришел минут на пятнадцать раньше. Успел поболтать с Рамилом Адашевым, который стоял под портиком у входа с друзьями. Затем расспросил Грушину, не знает ли она, где может скрываться баронесса Евстафьева. Груша не знала. На ее помощь я особо не рассчитывал — спросил лишь потому, что обещал Евклиду Ивановичу.

Ковалевская пришла почти вместе с началом урока, и было заметно, что княгиня не в настроении. Меня называла исключительно по фамилии, глаза ее были похожи на голубые льдинки.

После контрольной на перемене я попросил ее прогуляться со мной по коридору, чтобы не решать проблемы ее настроения в классе.

— Оль, то случилось? — спросил я, когда мы вышли. — Тебя беспокоит, что я проведу вечери со Светланой?

— Ничего, Елецкий. Ровным счетом ничего. Да, мне не нравится, что ты липнешь к ней, но мне я это не особо беспокоит, — сказала она с явной неохотой.

— Хочешь, для твоего спокойствия я пообещаю, что в этот вечер не переступлю со Светой ту грань, которую ты сама определишь? — признаться, я бы не хотел давать такого обещания, но ради спокойствия княгини, я готов был значительно изменить мои планы на эту ночь. В самом деле, не стоило спешить с Ленской. Пусть Ольга сначала привыкнет к мысли, что эта обольстительная виконтесса у меня есть.

— Нет, не хочу. Не в моих правилах навязывать тебе правила поведения, — остановившись возле окна, она отвернулась.

— Оль, вчера же все было хорошо даже после твоего не слишком дружеского общения с Ленской. Ты отвезла меня домой, я помню наш поцелуй… — я повернул ее к себе. — А сегодня что?

— Сегодня — это сегодня. Вот такая я, — она поджала губы.

— Дай руку, — я взял ее ладонь и активировал капли дождя, одновременно дополняя свои действия словами: — Почувствуй, что сейчас будет происходить. Сделаю для тебя приятную, расслабляющую магию. Просто помолчим пару минут.

Я прикрыл глаза и перенес часть внимания на тонкий план, стараясь найти в ее метальном теле очаги негативного возбуждения. Нашел несколько явных точек и начал разряжать их.

— Тебе так лучше? Чувствуешь покой? — спросил я, чувствуя как ее ладонь стала мягче.

— Да, — она стояла с закрытыми глазами, прислушиваясь к себе. — Елецкий, ты меня хочешь околдовать. Это приятно, но зачем?

— Затем, что мне хочется видеть тебя всегда в хорошем настроении. Ну иди ко мне, — я обвил ее талию и притянул к себе.

— Ты просто хочешь со мной переспать, да? — она поддалась, прижимаясь ко мне грудью и не обращая внимания на учеников, ходивших возле нас.

— Да, — с улыбкой признался я. — Переспать много-много раз. Хочу, чтобы мы с тобой просыпались в одной постели всю жизнь.

— Какой же ты коварный! Ведь я могу поддаться твоим желаниям, — она поцеловала меня в губы. — Идем, уже все зашли в класс.

Ленскую в школе я сегодня так и не увидел. На последней перемене спросил у Рамила Адашева — он сказал, что ее на занятиях не было. И уже после уроков, когда я шел домой, пришло от нее сообщение:

«Приветствую, ваше сиятельство. Сегодня было не до школы: репетировали спектакль „Полнолуние в поместье Витте“. На выходные будет премьера. Сейчас спешу на обед и снова на репетицию. В восемь вечера залечу за тобой на метле. Жди. Целую тебя» — и приятнейший звук ее поцелуя.