Сережа, не обижай демонов (СИ) - Коткин Андрей. Страница 13

— Что за заклинание хоть применил? — Как о чем-то пустом и незначительном поинтересовался Виталий Романович.

— Родовое. — Ответил я и умолк.

Ну, да, все, что касается родовых умений и навыков разглашению не подлежит. Директор мог бы, конечно, вызвать в школу деда, то-то бы тот удивился некоему «родовому» заклинанию, но ведь до этого еще додуматься нужно! Ну, откуда у двенадцатилетнего подростка на руках мог оказаться непонятный боевой артефакт, который, к тому же, тот еще и с толком применить умудрился? Опять же, и, как такового повода для вызова тоже ведь не было: инцидент практически бескровно закончился, уже сведенные примочками синяки не в счет.

— Ладно, можешь быть свободен. — Смилостивился директор, поняв, что нужной ему информации он от меня не добьется. — Пригласи там ко мне Сергеева с Поздеевым.

Вот и весь разговор. Даже о причинах драки допытываться не стал. Или школьные камеры не только картинку, но и голос пишут?

Мои недруги вернулись от директора поникшие и взъерошенные. И время от времени кидающие в моем направлении очень гневные взоры. Впрочем, пусть их. Примерный тон разговора я представлял, вряд ли они в ближайшее время по собственной инициативе отважатся теперь ко мне лезть.

Ближайшие дни я был занят исключительно учебой. Изученные и даже местами законспектированные мной книжки вернул хозяйке. Сергеев тоже притих, лишь глазами издалека посверкал, когда Ленка разок после уроков вручала мне свой портфель и потребовала сопроводить ее до дома.

— Ну, и куда ты, бестолочь, радужную пыль сыплешь? Не чувствуешь разве, что бульон еще заряд не набрал? — Громко кричал на меня дедушка, наблюдающий из-за спины за моими потугами изготовить первый в моей жизни алхимический декокт.

Угу, тот самый, на временное повышение выносливости, про который я говорил, что самая дорогая часть в нем — это флакончик, в который этот отвар налит. В принципе, так и есть, потому дед и выбрал его для моих начальных тренировок в нашем родовом ремесле. И это не я такой болван. Точнее болван, конечно, но именно тут сказался тот факт, что большую часть информации о творящейся вокруг меня магии я при помощи органа зрения получаю. Никак не могу с него перестроиться на такой зыбкий и неопределенный диагност, как внутреннее чувство.

Хм. Если бы среди определяемых моим диагностическим артефактом параметров существовал такой фантастический, как удача, наверняка у меня в нем бы нолик значился, если бы вообще не число отрицательное. Это ж надо, из всех возможных наследственных магических специализаций мне досталась такая, где мое зрение не только ничего не значит, но даже, в какой-то мере мешает. На глаз-то энергетические изменения в вареве уже минуты две, как начались, вон, как содержимое котелка фиолетовыми всполохами переливается.

— Ладно, внук, давай я сам для начала буду тебе команды к действию подавать, чтобы ты почувствовал и запомнил, как именно твое варево должно ощущаться на этой стадии приготовления. — Сдался старик, когда я, замерев столбиком, в очередной раз просрочил засыпку нужного ингредиента.

— Ну, давай, попробуем, — в некотором сомнении протянул я, уже утративший большую часть надежд стать великим алхимиком.

Странно, но такая методика довольно быстро перевела все в более благоприятное русло.Бог знает как, но я с пятого или шестого повтора достаточно точно уловил именно чувство, что отвар готов к принятию нового ингредиента.…Правда, дедушка, от такой своей инновации в процессе моего обучения, остался жутко недоволен. Сказал, что мой потолок в таком случае окажется на уровне ремесленника, способного готовить только заранее изученные и натренированные рецепты. Настоящий же мастер алхимик в первую очередь своим предчувствием пользуется.

А! Еще нюансик: все время, я это варево исключительно левой рукой помешивал. В варево же еще и ману нужно было тоненькой струйкой подавать. Хорошо еще, что воздействовать на отвар маной пока нужно просто равномерно: рецепт же простейший.Вроде, мелочь и чепуха, а левой рукой все это проделывать крайне неудобно. К концу этой вот алхимической тренировки настроение не то, что на уровне плинтуса зависло, а ушло куда-то глубоко под землю.

И ведь я сам во всем виноват! Обратился к деду по поводу развития своих магических способностей, раз уж мой артефакт-диагност сообщил, что у меня магический резервуар завелся, и хотя бы один магический канал созрел.

Утром, в школе, рассказал о своих этих мучениях с котлом Генке, получил очень неожиданную реакцию. Я-то думал, друг посочувствует моим неудачам, на худой конец посмеется над ними и никак не ожидал, что от него повеет ощутимой эмоцией зависти. М-да! Неприятно, черт побери! Вообще не представляю, каково настоящим, сильным эмпатам приходится, если даже такая вот, едва уловимая неприятная эмоция все равно, что крапивой по известному месту стегает.

В этот день у нас последним уроком в расписании значилась физкультура. Физрук куда-то торопился очень, поэтому он только в самом начале занятия перед нами появился, сообщил, что этот урок по его плану является свободным. Не в том плане свободным, что мы можем с него свободно по домам разойтись, а в том, что можем, без его пристального надзора, в свое удовольствие заняться любым видом спорта. И, кстати, предупредил, что досрочно уйти из школы у нас без штрафных санкций как раз не получится. Пусть весь школьный стадион толком камерами и не просматривается, но одежда же наша в раздевалках осталась. А вот все входы-выходы в школу как раз на камеры пишутся в полном объеме.

Ну, мы, собственно, не очень-то подобному положению дел и расстроились. Поиграть в футбол или волейбол во время школьного урока… отчего нет? Тем более что и погода просто таки шепчет. Последние деньки позднего бабьего лета за окном.

Девчонки чем-то там, в отдалении, своим были заняты, а мы, парни из 7-го А, решили в футбол поиграть. На полноценные футбольные команды нас мало было, но на поле еще дополнительные ворота для мини-футбола присутствовали. Вот для него нас, десятерых, выходило в самый раз.

Генка с Васькой Булдаковым в атаке были, умудрились вдвоем против вратаря с одним единственным защитником, выйти. Мяч у моего друга был, и защитник с вратарем, разумеется, прямо перед ним в этакую колонну выстроились. Вот тут бы и отдать Генке пас, Булдаков чуть в стороне был, перед ним ворота вообще оказывались открытыми. Но Генка решил сам пробить. В результате мяч, попав в защитника, взмыл свечой вверх, Васька в расстроенных чувствах начал высказывать эгоистичному бомбардиру все, что о нем думает. Останин, разумеется, ответил. Дело катилось к серьезной ссоре.

— Геночка простых слов не понимает, ему сразу в нос надо бить! — Вдруг донеслось до нас от бровки поля. Оглянулся. К нам приближались трое парней в форме учеников старшей школы. Ага, а вот и тот сосед, против которого Генка летом на югах свой запрещенный артефакт покупал.

— Иди, куда шел, Кузьма, — пробурчал мой приятель, заметно напрягшись.

— Не Кузьма, а господин Кузьмин, салага, — наставительно произнес тот из троицы, кто вышагивал чуть впереди. Кстати, здоровый малый, нас с Генкой чуть не на голову повыше будет. — И я как раз, куда хотел, пришел. А хотел я поучить уму разуму одного мелкого, наглого шкета. Традиция такая у нас, старших, есть, оборзевшую мелочь наставлять на путь истинный.

Черт! Как неудачно все вышло! Мало того, что Генка буквально только что умудрился с Васькой Булдаковым рассориться, и теперь тот вряд ли придет к нему на помощь в предстоящей драке, так еще и эти Сергеев с Поздеевым тоже тут присутствуют. Как бы они, если я ввяжусь, не приняли в ней участие на стороне старшеклассников. Хотя, пожалуй, это я все же через край хватил. Подобное выступление против одноклассников на стороне пришлых может нехило так подорвать их внутриклассный авторитет. Так что, почти наверняка, просто постоят в сторонке, да еще одним своим примером других сомневающихся удержат.