Час гончей (СИ) - Блум М.. Страница 33
Я даже слова не успел сказать, как ко мне подлетел мужчина в кепке с логотипом известного глянца, судя по всему, бывший тут за главного.
— Мессир, — выдохнул он, нервно оглядывая меня, — мы так извиняемся… Такое нелепое недоразумение… Это все мой ассистент виноват…
Конечно, какой начальник без подчиненного, на которого можно переложить ошибку. Его ассистенты кучкой сжались в углу, как бараны, которых готовят на заклание. Вот что значит репутация — спасибо всем, кто писал в интернете, что я страшнее Гончей.
В другом конце студии сидела Ника с довольной улыбкой в стиле «сами напросились». Грациозную фигурку плотно, как вторая кожа, облегало роскошное золотое платье, а на изящных плечах лежала тонкая белоснежная вуаль — похоже, икона столичного стиля вводила новый модный тренд. Хотя ее снимки в последнее время стали менее откровенными, поклонников у нее только прибавилось — ибо личная жизнь звезды стала гораздо интереснее. Сразу за балериной на мягком раскладном стуле, как группа поддержки, внезапно обнаружилась Уля с пушистым белым комком на коленях, который взяла и сюда. Она с улыбкой послала мне воздушный поцелуй.
Я вновь повернулся к застывшему рядом мужчине.
— Из-за своего недоразумения вы оторвали меня от дел. Мне мало просто извинений.
— Может, мы что-то можем сделать? — пробормотал он, вытирая капли пота, выступившего под кепкой.
Конечно, можете — то, что не хотели, когда заставляли Нику снять мою брошь.
— Мне нужен рекламный разворот, — сказал я.
По заведенной в империи традиции конфликты колдунов пресса не освещает, а вот рекламу продает им охотно — причем настолько, что все рекламные блоки у них зарезервированы на квартал вперед. Так и заявили Рогозину, когда тот звонил.
— Но там уже все запланировано, — пролепетал хозяин кепки.
— И обложка этого номера, — добавил я.
— Но… — обомлел он.
— Но вы же сами хотите, чтобы я вас извинил. К тому же на обложке вместе со мной будет и госпожа Люберецкая.
Чтобы реклама была не только информативной, но еще и красивой.
— Ник, ты согласна? — позвал я.
— Согласна! — отозвалась она, оторвавшись от тихого разговора с Улей. — А на что? — а потом просто махнула рукой. — Согласна…
— Вы и госпожа Люберецкая, — задумчиво протянул обладатель кепки, оказавшийся одним из редакторов издания. — А это может быть интересно…
Его ассистенты, сообразив, что никого убивать не будут, смотрели на меня теперь не со страхом, а с явной завистью.
— Если боятся, значит, уважают, — вспомнились вдруг слова отца. — Все остальное чушь…
Да, его боялись, но никто ему не завидовал — потому что никто не хотел оказаться на его месте. Мне же уважение представляется несколько иначе — и реклама должна выставить меня в таком свете, чтобы на месте мессира Павловского захотели оказаться все. Весь мой вид должен вызывать у людей зависть — а значит, рядом должно быть в два раз больше красоты.
— Будет еще и вторая девушка, — я кивнул на пока еще ничего не подозревающую Улю.
Мой собеседник внимательно оглядел ее, словно мысленно примеряя для обложки.
— Две девушки и вы… — пробормотал он, вполне довольный увиденным. — А отличная идея! Только с главредом переговорю… Пару минут, мессир, — пообещал он и, подхватив смартфон, выскочил в соседнее помещение.
Я же подошел к девушкам.
— Ника позвала посмотреть на фотосессию, — опередила мой вопрос Ульяна, поглаживая мелкого паршивца на своих коленях. — Ты же не против?
— Только рад.
— А на что я согласилась? — уточнила моя балерина.
— На обложку со мной. И ты, кстати, тоже согласилась, — сказал я Уле.
— Я? — взгляд серых глаз растерянно заметался между мной, Никой и ассистентами, которые суетливо бросились к оборудованию для съемок. — А может, я все-таки не согласилась?
— Согласилась, — с улыбкой кивнул я. — Ради меня.
— Но я не одета для съемок, — Уля продолжала паниковать.
— Мы все подберем, — услужливо вызвалась одна из ассистенток, пока другая с кисточкой в руке подбежала к моей прелестнице.
— Не отвертишься, — шепнул я ей.
Вздохнув, Уля отдала мне своего пушистого паршивца и направилась к зеркалу вслед за гримершей. Вернувшийся редактор воодушевленно размахивал смартфоном и раздавал указания своим подчиненным. Вскоре под осветительные приборы вытащили бархатное кресло, которое занял я, а две мои красавицы встали по обе стороны от меня, положив руки мне на плечи — Ника в золотом наряде, а Уля в белоснежном платье с длинными кружевными рукавами и в том же стиле чулками, кокетливо проглядывающими из-под выреза. Ни паники ни страха в серых глазах больше не было — два волшебных слова «ради меня» сделали свое дело.
— Ради тебя, — жарко шепнула она мне в перерывах между кадрами, — я могу все…
— Все не обещаю, — игриво шепнула с другой стороны Ника, — но, что скажешь, сделаю…
Глядя на этих красавиц, я сам себе позавидовал. Что же говорить о других: парни-ассистенты чуть всю площадку слюнями не закапали. Там, где им оставалось лишь смотреть, я мог трогать, сжимать и гладить.
— Мессир, потрясающие фото вышли! — сообщил редактор после. — Обложка будет великолепная!
И я уже знал, какой текст хочу увидеть рядом с ней.
— Ну что, жизнь удалась! — вскинул бокал Вяземский.
Такие слова да от нашего мажора звучали как комплимент. Он-то отлично знал, что такое жизнь удалась — вот прямо с рождения и удалась.
Четыре бокала взмыли в воздух и звонко чокнулись, на миг перебивая музыку в клубе Глеба, где мы наконец нашли время отметить открытие агентства.
— Теперь если что, — выдал Ярик, почесывая свою гламурную бородку, — я могу обратиться к тебе!
— Тебе-то зачем? — хмыкнул рядом со мной Глеб. — Ты ж сам колдун!
— Папа говорит, что друзья должны быть повсюду. И я с ним полностью согласен.
— Мой тоже сказал благое дело, — Алекс с другой стороны стола потянулся к закускам. — Он, кстати, хочет с тобой познакомиться. Ты не против?
Ммм… Против ли я познакомиться с князем Вяземским?
— Нет, не против.
Ярик тем временем увлеченно вертел головой, рассматривая расхаживающих вокруг девчонок.
— А тут много новеньких появилось.
— А то! — довольно отозвался Глеб. — Новый хозяин времени даром не терял.
Не удивлюсь, если даже лично всем собеседование устроил.
— Так что охота здесь стала еще интереснее, — изрек он.
Полуобнаженные красотки разгуливали по клубу, цокая каблуками, покачивая бедрами, призывно хихикая и кокетливо стреляя глазками в поисках тех, кого можно развести на щедрые чаевые. Еще вопрос, кто тут охотник, а кто дичь.
— Да, отличный выбор, — протянул Алекс, с видом эксперта оглядывая девчонок.
«А почему молчит наш мессир?» — мысленно поинтересовался мой полудурок, надеявшийся на похвалу от всех.
«Потерял дар речи от такой красоты.»
«Пардон, — фыркнул он, — забыл, что кто-то любит только на халяву! Тогда присмотрись к дамам в масках, их контингент значительно омолодился.»
Откуда ты знаешь-то? Под масками не видно.
«Сколько раз говорил, в твоем клубе нет женщин, интересных мне.»
«А с Никой ты познакомился в моем клубе,» — заметил друг.
Начнем с того, что тогда это был не твой клуб, а закончим тем, что она ни за что бы не оказалась здесь по своей воле. Да и какая приличная девушка сюда пойдет?
Музыка из основного зала клуба, казалось, отражалась от кафельных стен дамской уборной и ударяла прямо по голове. Черная кружевная маска, которую тут выдали на входе, неприятно царапала лицо и не хотела нормально надеваться — пришлось даже распустить волосы, чтобы она держалась лучше. Несколько минут Настя Вяземская с недовольством рассматривала себя, выглядевшую сейчас не как княжна, а как одна из девок, которые здесь болтались повсюду. И очень сердилась на мессира Павловского, из-за которого вообще пустилась на такую авантюру. Но не домой же к нему ехать, а в его новом агентстве по всем вопросам отправляли к управляющему. Вот только ее вопрос был к мессиру лично, и поговорить с ним хотелось по-тихому. Правда, Настя даже и не думала, что это окажется так сложно — причем на каждом этапе.