Час гончей (СИ) - Блум М.. Страница 4

Вот и все — снова не нужна. Закончив вызов, она собрала сумки и ушла, не став дожидаться, пока привяжется к ним настолько, что уйти уже не сможет. Однако чем дальше уезжала от этого дома, тем мрачнее становилось на душе — нестабильнее, как бы сказали штатные психологи. Кто же виноват, что господа Павловские так напоминали семью. Когда зашла в свою квартирку, уже была готова расколотить все, но ломать тут особого нечего. Даже дверного звонка не имелось — все равно к ней никто не приходил.

На улице была темнота, и в окнах домов напротив — темнота. Лишь в лунном свете на столе поблескивал большой хрустальный шар — его подарок. Еще один человек, который когда-то напоминал семью. Может, все-таки зря она его не пристрелила?

Пара быстрых шагов — и пальцы сжали выскальзывающее из рук холодное стекло. С пару мгновений Дарья вертела его в руке, а затем прицелилась, собираясь отправить в стену. Может, хоть так станет легче? Внезапно дверь за спиной, которую она не закрыла, заходя, со скрипом распахнулась, и в квартиру вошли — нет, буквально вломились — двое.

— Адрес точно тот, — сказал Костя, окинув ее взглядом. — Можно паковать.

— Одна сумка, одна Дарья, — загибая пальцы, подсчитал Глеб. — Все и так уже упаковано.

— Тогда выносим.

Выдохнув, девушка перевела глаза между ними — между двумя этими нахальными ухмылками.

— Что вы творите?

— Хотела уйти и не дать мне шанса тебя соблазнить? — отозвался один из наглецов.

— А мне нужен дома Святейший Синод, — с иронией изрек другой. — Это очень удобно, знаешь ли.

— Но это все, — серьезно произнесла она. — За твоим домом больше не нужно наблюдать.

В ответ же эти двое переглянулись и заржали. Смех разлетелся по пустой квартире, казалось, даже отскакивая от стен — как что-то совсем инородное. Дарья и не помнила, когда тут вообще смеялись.

— Ты пойми, — сказал Костя, — если нам с тобой понравилось, то мы тебя просто так не отпустим. Только замуж, и то не факт.

Следом Глеб подхватил ее сброшенную на пол сумку.

— Ну что, сама пойдешь или тоже на ручки?

Она открыла рот, чтобы их привычно отчитать, чтобы высказаться об их отвратительных манерах — и не смогла произнести ни звука, вдруг поняв, что всего за пару часов, как ни странно, успела по ним соскучиться. И по этим тупым подкатам, и по дружному хохоту, и по ощущению, что она кому-то нужна. Вместо слов к горлу внезапно подступил комок. В конце концов, не этого ли она когда-то просила у Темноты?..

Дарья молча шагнула шагнула к братьям, оставляя холод пустой квартиры за спиной. А дальше они окружили ее, как конвой, с двух сторон. Дверь захлопнулась, и так же под конвоем она пошла вниз по лестнице, не говоря ни слова и сжимая в руке хрустальный шар, который уже больше не хотелось разбивать.

— А адрес мой откуда? — лишь на выходе из парадной спросила она.

— Позвонили твоему начальству, — отозвался Костя.

— Посреди ночи? — ужаснулась Дарья.

— Если тебя так это волнует, — усмехнулся этот невыносимый мессир, — надо было уходить с утра…

— Я хочу платить вам процент, — едва усевшись в кресло, объявил мой посетитель.

— Вот как, — кивнул я, рассматривая молодого мужчину с кольцом в форме серебряного полумесяца. — Но зачем же вы пришли ко мне? Вы могли договориться и с моим приказчиком.

Однако вместо этого он позвонил с утра и настаивал на личной встрече, так что в назначенное время был встречен Агатой и проведен ко мне в кабинет без предварительного знакомства с газоном. Хотя этот гость вполне бы мог утереть одной наглой ладошке нос — ну или средний палец, который она так любит всем показывать.

Ведьмочка настолько рьяно требовала от меня гербовое кольцо, что в качестве испытательного срока была назначена на должность моего секретаря, и первым заданием на этой должности было собрать информацию о текущем визитере. Этот колдуном оказался весьма сильным. Да что там, Филипп Рогозин был своего рода легендой. Сын простого пекаря и пифии, которую Темнота зачем-то привела на его кухню. Начинал с защиты интересов ремесленников, а в итоге дошел до средней знати, что для простолюдина считалось просто отличной карьерой. Одно время даже служил Ночным охотником. И насколько мне известно из доклада Агаты, до этого момента в покровителях господин Рогозин не нуждался.

— Понимаете, Константин Григорьевич, мне не слишком нужны ваши услуги, чтобы договариваться с вашим приказчиком, — последовал вполне предсказуемый ответ.

— И что же вам нужно?

— Ваше имя и ваша репутация, — прямо ответил посетитель. — Поэтому я решил, что лучше поговорить с вами лично. Да и вам это наверняка будет интересно.

Я уже догадывался, куда он клонит, но мне нравилась эта неприкрытая честность.

— Вы только начали дела, — продолжил Рогозин, — и во все тонкости, скорее всего, еще не успели вникнуть. Скажу прямо, аристократов вы заинтересовали. Рано или поздно они попытаются до вас добраться, как пытались до вашего отца. Вы кого-нибудь еще прибьете, и у вашего крыльца будет очередь.

— А с чего вы взяли, что я кого-нибудь прибью? — уточнил я.

— Бросьте, мессир Павловский, — хмыкнул он, — в этом городе столько идиотов, которые не ценят никого, кроме себя, и столько нарывающихся глупцов… Это лишь вопрос времени. А после к вам пойдет много стоящих клиентов.

Дальше он мог и не продолжать. Вот только отец с этими стоящими клиентами не работал, даже с высшей аристократией — не хотел посвящать много времени им, потому всем и отказывал. Хотя мог бы перераспределить их по своим людям, и все бы остались под ним — однако у отца своих людей не было, он везде предпочитал оставаться чужим. А вот я вполне мог их найти, даже Клику свою мог создать.

— Продолжайте, — поощрил я.

— Вы же знаете, насколько аристократы высокомерны? Простите за прямоту, но, когда доходит речь до семейного колдуна, они хотят себе кого-то с отменной родословной. Притом достаточно сильного. А таких не много. И даже между силой и происхождением, выбирают второе. И такие люди, как я, вечно оказываются не у дел. Вы же аристократ, да еще и мессир, да еще и Павловский. Ваш отец построил из имени бренд, и вы продолжаете делать то же самое. Этот знак знает вся столица…

Он проворно махнул рукой, и с его пальцев, как дым, сорвалась Темнота и ловко сложилась в картинку моего герба, как бы показывая, что визитер отлично подготовился, чтобы меня впечатлить.

— У вас все есть, чтобы быть на этой вершине. Вы можете превзойти Клику на раз-два. Ну а я готов платить процент и работать с вами, — скромно закончил он.

— А не опасаетесь, — усмехнулся я, — что я тоже окажусь достаточно высокомерен?

— Разумеется, вы высокомерны, — парировал Рогозин. — Вот только не потому что аристократ. И именно из-за этого я к вам пришел.

Что ж, я просто не мог не поощрить такую похвальную готовность мне платить, а еще желание со мной работать — на этом мы и расстались. Пожав мне руку, амбициозный гость ушел, я же еще пару мгновений смотрел на висящий в воздухе герб, а потом развеял дымку, оказавшуюся довольно вязкой и густой. Такой колдун мне точно не повредит.

Требуя внимания, на столе задергался смартфон — сегодняшний день вообще вышел крайне насыщенным на разговоры. Утро началось с воспитательной беседы с Дарьей. Беглянку мы вернули и сурово наказали — теперь она официально приставлена помогать Уле по дому. Раз Синод не дает ей новые задания, а они ей так нужны, то ее решил нагрузить я — чего добру пропадать. Едва наша мадам отправилась отбывать наказание, как мне позвонил владелец ресторана около театра, где мы недавно ужинали с девчонками после спектакля, и тоже изъявил готовность платить мне процент. Но заниматься обычными бизнесами напрямую — не уровень мессира, так что я переключил его на одного из своих подписчиков, который отвечает за сеть столичных кондитерских и с радостью согласился принять еще и ресторан.

Едва господа договорились, как мне позвонил колдун, чьим клиентом был владелец ресторана до этого, и у нас случился интереснейший разговор. Мне не иллюзорно намекнули, что я слишком молод, чтобы нарываться. На что я ответил, что сейчас занимаюсь прокачкой, а лучшая прокачка — это скармливание душ Темноте, поэтому если кое-кто не хочет, чтобы я прокачался за его счет, то лучше не разговаривать со мной таким тоном. После чего все вопросы отпали сами, и умник смирился с потерей клиента.