Императорский отбор. Чужая невеста - Корр Кристина. Страница 9

– Не поверите! – в голосе Катарины прорезались возмущенные нотки. – Кто-то вынес к помойке несколько почти погибших луковиц. Я и подобрала. Обогрела, корешки вымочила, удобрением подкормила…

«Настоятельница» улыбалась и пила чай, а Калем думал…

… значит дар всё же есть. Скорее земли, хоть и маленький. Можно попробовать развить запасные резервы, боевого мага не получиться сделать, но охранного…

– Какая ты умница, девонька, – «настоятельница» поднялась, подбирая полы платья. – Береги себя. И удачи тебе, – и ушла, подчистив Катарине память. Без ущерба. Только так, чтобы встречи с «настоятельницей» смазались и не вспоминались в самый неподходящий момент…»

–… из того, что я успел подслушать, – продолжил Максимилиан. – Катарина трезво оценивает свои силы, весьма дальновидна, но немного наивна.

– Я не обнаружил в её биографии никаких «подводных камней», – добавил Артур. – Думаю, она достойная претендентка.

– Лина Уитер, – Калем придвинул фотографию смуглой девушки с большими карими глазами, будто удивлёнными.

– О-о, – улыбнулся Артур. – С этой леди не всё так просто. Мать явно где-то согрешила.

– Происхождение не всегда играет значимую роль, – не согласилась Соня, уж она-то о влиянии или не влиянии происхождения знает больше других.

– Не всегда, – согласился с супругой Артур. – Но в Лине Уитер течёт кровь корсикианца. Они народ вспыльчивый по натуре и скрытный. Год назад Лина была замешана в некрасивой истории. Вроде как её подозревали в романе с женатым мужчиной.

– Но она девственница, – не согласилась Соня.

– Девственность… – фыркнул Максимилиан, – можно восстановить, тем более, если имеешь связи с корсикианцами.

Калем покачал головой.

– Все девушки проходили через арку, если было бы что-то не так…

– Мне она показалась искренней и открытой, – заметил Максимилиан. – Даже если она и восстановила девственность, это не делает её плохим человеком. Лина превосходно разбирается в политике и торговле. Более того она закончила купеческую гильдию. А туда… девушек не берут.

– Опять же, – не унимался Артур. – Почему её взяли? Заплатила? Чем?

– Ещё скажи девственностью, – усмехнулась Соня и погладила супруга по руке…

Калем на секунду прикрыл глаза.

С Линой он виделся в образе булочника. Она всегда была приветлива, оставляла сдачу и охотно делилась планами на будущее.

Она хотела попасть на отбор и открыто об этом говорила, а всё из-за обещанных наследником подарков. Лина не стеснялась своего желания и не находила в нём чего-то постыдного, ведь становиться императрицей не желает.

Лицензия на торговлю. Вот, что она попросит, когда покинет отбор.

Обманывает? Нет. Просто пользуется случаем, ведь она не виновата, что права женщин в Эладоре ущемлены. Их не берут в политику, не берут в Дознаватели, запрещают заниматься торговлей, всякий раз указывая на место… А какое место? Кухарки готовят, слуги убирают, няньки нянчатся. А что делать женщинам хоть с маломальским происхождением? Салфетки вышивать? Выйти замуж… Вот она – единственная цель. И если девушка не замужем, то она позор рода, и не дай Небеса, она уйдёт из дома и попробует вести самостоятельный образ жизни… Затравят.

– Лина останется. Пока… – решил Калем и положил её фото к фотографии Катарины. – Лисавета?

– Тёмная «лошадка», – Максимилиан поморщился, раздосадованный тем, что так и не смог разгадать маленькую тайну «рыжей». – Может, проникнуть в её комнату? Под благовидным предлогом…

– Не подставляйся, – отрезал Калем. – Твоя задача хлопать глазками.

– Я уже утомился хлопать, – делано насупился младший. – «Хлопалки» болят.

Соня подавила смешок и виновато развела руками, мол, ничего личного, но ты сам вызвался сыграть участницу, а ведь тебе предлагали роль учителя истории.

– О цели пребывания Лисаветы на отборе мы знаем, – задумчиво протянул Калем. – Ты считаешь, она что-то скрывает?

Максимилиан кивнул и ослабил ворот серебристого камзола.

– Слышал, что она кому-то сочиняла письмо. И от подарка, лунника, была не в восторге.

– Думаю… – Калем опустил взгляд на фотографию огненно-рыжей красавицы из семьи моряка. – Это связанно с тем, что ей не льстит моё внимание. Она не желает становиться императрицей…

С Лисаветой Калем виделся под личиной скупщика рыбы и сразу отметил деловую хватку девушки, осторожность и внимательность к мелочам.

– Из неё получится достойная фрейлина, очень полезная её величеству, – заметил Калем, решив закончить на этом обсуждение интересовавших его претенденток.

– А мы точно выбираем только фрейлин? – внезапно спросила Соня, бросив многозначительный взгляд на портреты нескольких участниц. – Мне кажется, среди них есть и другие достойные претендентки на звание императрицы, раз уж мы не говорим о чувствах…

– Например? – охотно заинтересовался Калем, склонный рассматривать любые варианты, так как Соня верно подметила – о чувствах не может быть и речи.

Чувства опасны. А Калем несёт слишком большую ответственность перед всей империей и не может подвергать её жителей… опасности.

– Элена Рошшэр, – Соня осторожно вытащила фотографию русоволосой девушки из семьи Дознавателя. – Не сказать, что сильно благородная, но господин Рошшэр не пожалел средств на образование дочери. Домашнее обучение с наёмными учителями, уроки танцев, музыки, пения. Элену воспитали скромной и сдержанной юной особой. При этом дали азы практически всех наук, чтобы при желании можно было поступить в Академию.

– Кристально-чистая биография, – подтвердил Артур.

Калем взял фотографию Элены и переложил её в отдельную папку.

– Диана… – осторожно произнесла Соня. – Не спеши отметать её кандидатуру. Сколько ты за ней наблюдал?

– Месяц, – глухо отозвался Калем.

– Месяц… – задумчиво протянула Соня. – Больше чем за другими. Верно? Почему?

Почему?.. Калем сам бы хотел это знать.

– Я так и не смог её разгадать, – честно признался он.

… бегал под личиной мальчишки беспризорника, ел свежие булки из её рук, млел от простой ласки, когда Диана трепала всех мальчишек по голове. Наблюдал, как она общается с местными, как отстранённо-вежлива со всеми и доброжелательна, как держит спину прямо, несмотря на сочувственные, жалостливые взгляды.

Наблюдал как Диана не жалеет себя и трудится, чтобы сохранить поместье.

… приходил в дом под видом гостя на вечера, которые часто устраивает расточительная Луиза Бернар, вынуждая дочь играть на фортепиано. Видел смирение во взгляде Дианы и отчаянно желал её встряхнуть. Она, будто бы привыкла к такому образу жизни. Он даже злился на неё за это, пока не узнал, что Диана копит деньги на образование и мечтает стать заслуженным и уважаемым алхимиком, как её дед.

Она казалась слабой, но совершала сильные поступки, мужественные. Находясь в бедности, думала о других и другим помогала. Калека, а ходила по домам стариков, выполняя любую работу по дому. Не за деньги. Просто. Учила соседских девочек музыке и математике, потому что денег у их родителей на учителей не было и вряд ли будут, а ближайшая школа находится в Улише. В Весборне только ведётся строительство. Откроется к осени…

– … по-кошачьи красивые зелёные глаза, притягательный взгляд и благородное лицо, – добавила соня в поддержку кандидатуры Дианы. – Она умна, добра и сострадательна. Располагает к себе с первой минуты общения. Могла бы помогать нам с Артуром в благоустройстве бедных районов Эладора.

– Она что-то скрывает, – Калем покачал головой. – Я пытался проследить куда она отлучалась несколько раз, но Диана садилась в лодку и пересекала реку. Не вплавь же мне за ней пускаться? К тому же… у Дианы нет дара.

– Не факт, – не согласился Артур. – У неё есть склонности к алхимии, а там, может, и к некромантии дар проснётся. Как известно, он проявляется не сразу, иногда в позднем возрасте.

– Некромантия – не лучший дар для императрицы, – усмехнулся Максимилиан. – Но Диана мне нравится. Она прямолинейна и не боится высказывать своё мнение. А хромота… тебе ли не знать, что это легко исправить. Одна операция…